Одна судьба
Шрифт:
— Дело не в этом. То, что в ней…
— Кто!
Штефан кивает, даже не повернувшись к мигом вскипевшей девушке. Он идет по кругу сцены и вампиры замолкают. Они все смотрят на вышагивающего Штефана и только девушка в бордовом платье не сводит с нее пристального взгляда.
— Убивает своих матерей. Посмотрите на нее! Всего несколько месяцев и она уже не похожа на здорового человека. Где она будет рожать? Как это случится?
— Надо убить ее! Не будет ее не станет проблемы!
Алекс говорит “ай!”
— Говорю в первый и в последний раз: к тому кто приблизится к ней — я оторву голову!
Клыки и иглы рвутся наружу, раздается треск одежды.
— Чудовище! Посмотри на него!
Они показывают ей на Рафа, тычут в него пальцами. Со стороны это выглядит так словно они пришли в цирк посмотреть на бородатую женщину или человека-слона.
— Таким будет твой ребенок!
— Представляешь он родится вот так!
— Что от тебя останется, милая?
Алекс берет его за руку, как будто не обращает внимание на выступившие зубы. Это немного отрезвляет его — они вновь поменялись местами, кажется, что не будет конца этой очередности — он спасает ее, а потом она его, неизменно только одно — монстры вокруг.
— Конечно, — говорит она громко и еще громче, — Именно поэтому, чтобы всем было спокойнее я должна подать вам молоток и гвозди!
Штефан оборачивается к ним, приподнимает бровь и издает звук “кхм”.
— Вас не устраивает этот мир?! — она кивает в сторону Рафаэля, — Мое или его присутствие в нем?!
Теперь он держит ее, видит как напряглись мышцы на ее лице, выделились и потемнели проступающие сквозь тонкую кожу вены. Выглядит она ужасно, но не это пугает его, а ее состояние, то как она продолжает держать руку на животе и взволнованность.
— Идите и убейтесь любым нравящимся вам способом! Нет?! Тогда слушайте его!
Она показывает на Штефана.
— Он пытается рассказать о существовании тех о ком вы и не слышали! Плевать им на каждого из вас потому что…
Раф встает за ее спиной, обнимая ее под грудью. Пусть скажет то, что видит она.
— Потому что?.. — кто-то из них поднимается на месте.
Лица у вампиров не стали более дружелюбными. Она разозлила их еще сильнее. Все верно — сильные и всемогущие, а девчонка чья жизнь на волоске смеет орать на них. Это они с Джейком избаловали ее.
— Потому что просто живут и им нет дело до вас. Может они прячутся, но только потому что никто не хочет умирать, а вы только и знаете что убивать.
Последнее она говорит очень тихо, закусывая губу, до боли, до укола в виске.
— Ты в порядке?
Он поворачивает ее к себе, обнимая.
— Ты молодец. Спасибо тебе.
— Я не тебя защищаю, Хеллингер.
— Я знаю. Пора бы уже разорвать этот порочный круг.
Штефан вновь берет слово, говоря с не меньшим
— Зачем мне по-вашему защищать ее?!
Кажется, что этот не то друид, не то священник потерял самообладание и наконец вышел из себя. Ненадолго. Через пару секунд, соавладав с собой или с замолчавшим залом он принял свой прежний вид и продолжил.
— Я не встречал женщин-матерей, но знаю тех кого выносили в их чреве.
Ее ребенок сначала выкачает из нее все силы и ресурсы, а потом, когда Алекс ослабнет, настолько, что не в состоянии будет поднять прогрызет вход наружу. Он явится в этот мир, не переживая ни мук, ни удушья, ни страха.
— Отнеси ее домой.
Алекс становится плохо. Она оседает в руках Рафаэля.
— Нет! — восклицает Штефан.
Они держат их в круге. Выглядит так, словно они знали чем закончится это заседание и заранее разыграли все по ролям, а потом разместились по своим местам. Это только подозрения.
— Сперва кто-то из вас или из присутствующих поручится за нее, за ее еще неродившегося ребенка. Он должен пообещать, что тайна нашего существования не откроется людям.
— Я сделаю это.
— Ты убьешь его, если он будет безумен?
Разумеется, они — мутанты, отличаются от цивилизованной части мира и дети от них не будут исключением.
— Если будет представлять угрозу людям?
Раф смотрит на Алекс, прижимает свое лицо к ее, почти не ощущая замедлившееся дыхание. Он не уверен, что не сделает другого — не убьет это существо, если оно будет угрожать ее жизни.
“К тому времени здесь будет, Джейк! Он поступит так как считает нужным!”
Рафаэль целует ее в лоб с тихим “прости меня, если ты слышишь это!”
— Да.
— Клятва.
Рафаэль передает ее Кросби.
— Осторожней.
Тот кивает, не согнувшись и не напрягшись от груза на руках.
— Я клянусь всем своим существом, кровью что течет в моих жилах и дает мне жизнь, что сделаю обещанное — позабочусь о женщине и о ребенке в ее чреве, сделаю все от меня зависящее, чтобы мир не узнал тайну охотников ночи, убью ребенка, если он родится монстром и станет угрожать нашему существованию. Если этого не произойдет…
Он вздохнул, провожая взглядом Кросби с Алекс на руках.
— Пусть кровь возьмет свое, пусть уничтожит меня, как будто меня никогда и не было. Обещаю, да будет так!
Не произошло ничего такого — кровь не забурлила, сознание не перевернулось, мир не стал тусклым. Раф всего лишь осознал, что связан с ней, но ничего более. Он бы и без клятвы позаботился о ней и о ребенке, без обещания свернул бы голову мелкому выродку, если бы только ощутил тень подозрения, что жизни Алекс угрожает опасность. Он еще провожает взглядом Стэна, осознавая, что этот поступок принесет ему боль.