Одновременно: жизнь
Шрифт:
Мне стало многое понятно, ясно, от этого понимания и ясности я даже получил удовольствие. Но что-то исчезло. Исчезло то, что по поводу этого фильма было мной надумано, пропала надежда на дополнительную глубину, которую я сам себе нафантазировал по поводу этого безусловно культового фильма для многих поколений. Даже блистательный баталовский образ упростился и померк. Зря я это сделал, не надо было его смотреть от начала и до конца. Если это не случилось вовремя, когда-то, то и не надо было…
В этот раз мы не послушали речь президента и не услышали курантов. Собственно, речь президента и слушается-то большинством, только чтобы не пропустить бой курантов и своевременное загадывание желаний.
Но в Калининграде по-прежнему практикуется ужасная несправедливость. У нас нет ретрансляции для нашего часового пояса, и все программы идут на час раньше, то есть по московскому времени. Куранты для калининградцев звучат в 23.00.
Поэтому мы пропустили речь и бой кремлёвских колоколов. Дождались своего, местного Нового года – и загадали желание под бой старых австрийских часов, которые, может быть, и не были столь точны, но на час уж точно не спешат.
От того, что мы вообще не включили телевизор, от боя маленьких колокольчиков в домашних часах возникло приятное и тёплое ощущение.
Президент и всё, что с ним связано… А потом весь этот клубок превратившихся в карикатуры на самих себя певцов и юмористов, спортсменов, артистов и прочих не проник в мой дом, не оказался в любимом мной пространстве. Ничего не было испорчено, ни один надоевший и раздражающий голос не прозвучал за нашим новогодним столом.
После тостов, привычных и обычных для нашего новогоднего стола салатов и утки, привезённого из Магадана трубача в соусе (это моллюск), мы сели в наш весёлый кабриолет, открыли крышу… А перед этим оделись в самые весёлые костюмы, нацепили радостные головные уборы и катались по городу.
Погода позволяла. В городе и на площади было немноголюдно. Милиция ничего не перекрывала. Общее настроение страны чувствовалось именно в этих тихих и немноголюдных площадях и улицах, такое настроение вполне понятно. Но нашему весёлому экипажу многие были рады. Нам махали руками, кричали поздравления и явно хотели присоединиться.
Мы заезжали в разные заведения, ненадолго поднимали волну веселья… Такими нас и застало утро 1 января. Я его встретил хмельным, но не пьяным, очень бодрым от свежего утреннего воздуха, который просто выдувал усталость.
Приехали домой с удовольствием… под утро. Доели оставшееся на столе, и утренний сон пришёл приятным и уютным, прямо как в юности.
Хороший получился Новый год, и пробуждение было ясным и жизнерадостным.
Потом в течение дня кто-то заезжал, открывали бутылочку шампанского, дети наслаждались подарками, принесёнными Дедом Морозом, в которого Саша ещё верит, а Маша пока не понимает, кто это и что к чему.
Но при этом Дед Мороз, по их мнению, обладает изрядным чутьём и хорошим вкусом. Он удивительным образом в этом году подарил ровно то, что они и хотели. Только старшая Наташа не особенно осталась довольна Дедом Морозом и нашим вкусом и выбором.
Сегодня усаживаюсь за рабочий стол. Вчера всё подготовил, разложил, сформировал план работы, сегодня начал, точнее, начинаю. Вот эту страницу в дневник допишу – и за дело, за более серьёзное и сложное дело.
8 января
Наконец-то отгремели основные праздники, фактически отгремели. С каждым годом запасы и арсеналы пиротехнических средств у населения растут и множатся. Думаю, что сегодня будет совсем тихо.
В Калининграде погода сошла с ума. Сегодня, а точнее сейчас, за окном +9°С и дождик. 8 января! А в воскресенье обещают до +10°С.
Это моя шестнадцатая зима в Калининграде, и такой тёплой ещё не было.
Второго числа сел и с большим скрипом начал писать, точнее, наконец продолжил начатую в сентябре 2011 года повесть. Повесть задумана как небольшое произведение, но ей как-то всё не везло. Едва садился за работу над ней, как либо приходил новый замысел, либо случались неотложные дела, либо не работалось и не писалось совершенно.
Сложный материал. Текст должен быть нервным, тревожным, а к таким текстам особо не рвёшься, тем более в праздничные дни. Но работа пошла, и сейчас понимаю, что в январе повесть закончу. Определённо закончу.
До конца зимних моих рабочих каникул намерен закончить и новую книгу. Собственно, повесть в неё войдёт. Книга будет состоять из трёх разного размера рассказов-новелл и одной повести. Общее название сборника, а это будет именно цельный сборник – «Боль». Два рассказа уже написаны, один даже публиковался в журнале «Знамя». Повесть в работе, и один рассказ продуман, спланирован, осталось только написать. Хочу, чтобы книжка вышла в апреле, давно не выпускал новой прозы. После повести «А….а» прозу не писал.
Параллельно с повестью пишу новую редакцию текста спектакля «Прощание с бумагой». За полтора года исполнения я ушёл очень далеко от текста, который лёг в основу и был исполнен мной в сентябре позапрошлого года. С тех пор исполнил я его почти сто раз.
Решил заняться этим делом, так как готовлюсь к записи видеоверсии «Прощания с бумагой». Хочу, чтобы на видео зафиксировался лучший и наиболее полный вариант текста. Думаю, что видеоверсия будет длиннее сценического исполнения, и существенно длиннее: минимум на тридцать минут.
Помимо прочего, решил, что хочу издать отдельную иллюстрированную книгу «Прощание с бумагой». Книгу, подобную альбомам «Дредноуты» и «ОдноврЕмЕнно». До выхода книги текст публиковать не стану. Также хочу в этом издании опубликовать и первый вариант текста, чтобы всякий желающий мог увидеть, как изначально задуманный и записанный за столом в кабинете текст оживает и видоизменяется во время сценических исполнений.
Всё-таки опять и опять убеждаюсь в том, что писательский труд – это сложное, труднодостижимое, но абсолютное счастье и радость.