Одуванчик в тёмном саду
Шрифт:
— Как?.. Аррахшшир связан с каждым… с каждым, понимаешь? Даже с личинками в гнездах! Убить меня — это вновь откатиться назад. Это… Деградация целой расы! Неужели кто-то настолько меня ненавидит, что готов уничтожить и себя, и всех остальных?
Ил поджал губы и едва слышно вздохнул.
Ясно. У него нет никаких сомнений. Вдруг все же наследил кто-то другой, а потом выдал себя за арахнида?
Тут с кровати послышался слабый стон, и мы оба подскочили, но я опередил и склонился над Диной первым.
— Виланд?.. Хорошо… Значит, с тобой все в порядке…
Не отвечая, я переглянулся с нахмурившимся Илуватором.
— Несмотря на то, что физические повреждения залечены, любой ментальный маг в ее состоянии предпочел бы общаться мысленно, — подчеркнул он. — А вот тот, на кого магия свалилась не так давно…
— И он сам свалился в наш мир буквально месяц назад… — хмыкнул я. — Тебя не поймешь, Ил! То ты подозревал ее во всех смертных грехах и требовал замуровать в подземелье, теперь ты ищешь оправдывающие ее факты старательнее меня.
— Вчера я искал подозрительных, сегодня я ищу подозреваемых, — пояснил Илуватор свое поведение. — Но если бы ты последовал моему совету, то этого покушения могло бы не произойти…
— Возможно. Если бы мы заточили Дину вместе с гитарой, — согласился я. И тут же уточнил: — Но в списке «подозрительных» гитары не было.
— Верно, — недовольно буркнул Ил и обратился к Диндэниэль: — Из ваших воспоминаний, леди, не совсем понятно, каким образом вы перенеслись из своей комнаты, где вам было приказано находиться, на парковую дорожку. Не могли бы вы вспомнить все случившееся, как можно точнее?
«Не совсем понятно»… это Ил еще мягко сформулировал. Картинки-воспоминания в разуме Дины путались и наслаивались одна на другую, затирались эмоциональными выплесками…
Согласно кивнув, девушка болезненно поморщилась от нашего одновременного ментального вторжения, но послушно начала вспоминать.
— То есть сначала кто-то воздействовал на вас, пока вы спали. Потом вы решили воспользоваться помощью знакомой, тем более она излучала положительные эмоции, — тут Илуватор достал из кармана амулет, очень похожий на тот, который я подарил Тамише. — Не припомните, видели ли вы подобное украшение раньше?
Диндэниэль нахмурилась, внимательно смотря на Ила, хотя разговаривал он с ней ментально. А потом отрицательно мотнула головой и тут же застонала.
— Где ты его нашел? — поинтересовался я у загадочно ухмыльнувшегося Илуватора, пока тот убирал амулет обратно в карман.
— Зажатым в кулаке арахнида, которому внезапно приспичило выкинуть вслед за леди Динэниэль ее несостоявшуюся убийцу. Уверен, что оно принадлежало той, другой, девушке. И еще… мы буквально в затылок дышим тем, кто на тебя покушался. А они в спешке уничтожают улики, оставляя нам лишь жалкие крохи.
— Ошибки и случайности… Черт побери, я как-то не привык к таким странным союзникам. Хорошо, что ты сумел что-то выяснить у пожилой эльфийской леди. Хорошо, что в голове Диндэниэль остались следы вмешательства…
— Хорошо, что у нее, вообще, оказалась целой голова, — мрачно хмыкнул Ил.
— Точно! Хорошо, что Ррашшард оказался рядом…
Как же меня это злит! Случайности — это не то, на что я привык рассчитывать.
И как теперь быть с Диной? Держать в замке — опасно, в гареме, как выяснилось, еще опаснее.
Что ж, раз за ней охотится арахнид, значит, надо противопоставить ему достойного противника.
— Ррашшард жив и через два дня будет совершенно здоров, — успокоил я девушку. — А ты с завтрашнего дня переедешь на тёмную половину гарема. Как раз по соседству с леди Клариссой есть свободный домик.
И седешшер арахнидов выделю. Отравить одновременно шестнадцать восьмилапых охранников будет сложнее, чем двоих. А если еще и младших братьев по всем углам развесить…
Смысла убивать Дину — уже нет, разве что только ради привычки доводить начатое до конца. Но если на живца кто-то и дернется, то я сделал все, чтобы его… то есть ее обезопасить.
Главное — это леди Кларисса. Могу ли я ей доверять? Она — любовница Илуватора и добровольная гостья моего гарема, в знак мира и согласия между арахнидами и всеми кланами вампиров. Моя смерть не выгодна ни тем, ни другим. Но кто-то из арахнидов попытался уничтожить Дину…
Я еще раз прокрутил в голове всю имеющуюся информацию. Да, кто-то из арахнидов считал воспоминания девушки о наших приключениях на болоте, а потом попытался избавиться от нее, выкинув вниз головой… Нет головы — нет следов вмешательства в разум. Вторую наложницу очень удачно уничтожили вместе с уликами. Возможно, охранник, выкинувший ее, ушел в темные пещеры, как только осознал, что действовал не по своей воле?
Но может, тот, кто пытался все выяснить, не является тем же, кто перекинул нас из замка?
Дина еще раз посмотрела на нас двоих по очереди, вздохнула, закрыла глаза и, по-моему, тут же уснула снова.
— Ил, у той эльфийской старухи повреждения тоже…
— Да. Там следы уже не такие явные, и уверенно утверждать, что действовал арахнид, я бы не рискнул. Но сходство есть и очень заметное.
Я грязно выматерился, чувствуя просто разрывающее на части желание поймать того гада… И убить. Арахнид… Черт побери, быть такого не может! Я же сделал для них столько, сколько их старый морра арргросс не совершил за всю свою жизнь. Да, я — человек, и для меня выбор Аррахшшира был такой же неожиданностью, как и для всех остальных. Но я принял его и делаю все, чтобы оправдать возложенную на меня ответственность.
— Виланд, тебе бы отдохнуть…
— На себя посмотри, — огрызнулся я. — У меня предатель среди арахнидов, а ты предлагаешь мне спокойно спать?
— Возможно, тот, кто хотел все выяснить и потом убить Диндэниэль — не предатель, — озвучил Ил мои собственные сомнения. — Ведь, с точки зрения любого арахнида, проще решить, что виноваты эльфы. Да и первое впечатление складывается именно такое. Что, если считывал и потом заметал следы кто-то не слишком умный, но слишком преданный? Интересно, поверил ли он в то, что она свалилась к нам из другого мира?