Офсайд

Саваж Шей

– Ты обжорка, – сказала Николь. Она протянула руку и капнула мне на нос какой-то зеленый мятный соус, после чего наклонилась и слизнула его.

– Ты готовишь как чертова рок-звезда, – ответил я.

– Разве рок-звезды готовят? – хихикнула она.

– Эмм… Не знаю, но если бы готовили, то было бы похоже на это! – я надеялся, что ее это удовлетворит.

Может да, а может и нет, но в итоге мы оставили тарелки на столе и вместо этого, целуясь, переместились на диван.

Я откинулся на подлокотник дивана, а Николь очень медленно скользнула по мне, ее губы щекотали мой подбородок в то время как я

просто запрокинул голову и тонул в ощущениях. Ее пальцы пробежались вверх по моей руке и очертили контур бицепсов. Было щекотно, но мне все равно понравилось. Я скользнул руками ей за спину и притянул к себе, ощутил ее груди прижатыми к моей, отчего прикрыл глаза и улыбнулся.

Я снова приподнял голову, провел ей руками вверх по плечам и взял в ладони ее лицо. Она посмотрела на меня, на щеках был вновь заметен легкий румянец, я не сдержался и накрыл ее рот в поцелуе.

Моя Румпель.

Пальцы, руки, губы – мне хотелось коснуться ее каждой частичкой своего тела.

Она нервничала. Это было очевидно. Я вполне понимал почему, и мне не хотелось ее расстраивать, поэтому просто позволил ей делать то, что ей хотелось и лишь следовал ее движениям. Я касался ее там, где касалась меня она. Слегка сжимал ее бока, медленно двигая руки то вверх, то вниз, а порой прихватывал ее чуть сильнее, когда она пользовалась языком во время поцелуя. В такие моменты я не мог сдержать стон. Сначала она сидела на моем животе, но затем сместилась чуть ниже и сорвала с меня рубашку, стянув ее через голову.

– Мне нравится твоя грудь, – произнесла она, отбрасывая мою рубашку себе за спину. Она отвела взгляд и снова слегка прикусила нижнюю губу. Ее пальцы начали прокладывать путь от моих плеч вниз к животу. Кончиком пальчика она очертила контур каждого мускула, вызвав мелкую дрожь по коже. Я наблюдал, как она смотрит на меня, отчего изнутри разливалось тепло, хотя воздух в комнате был чуть прохладный, а с улицы до меня доносился звук вновь начавшегося дождя.

Я теребил концы ее кофты в том месте, где мои пальцы поигрывали с подолом. Она снова перевела на меня взгляд и потянула за конец собственной блузки, стягивая ее через голову.

Охренеть.

Темно-синее кружево.

Мой стояк мог соперничать с Монументом Вашингтона⁹².

Мои руки уже накрывали ее грудь и раньше, когда мы лежали в кровати, но в те разы всегда было довольно темно, и маячила вероятность того, что нас застукает Грег. Я никогда по-настоящему не видел ее груди. Я чувствовал их настолько, насколько она позволяла мне ночью, а порой просыпался, держась за одну из них, как за мишку Тедди, но я никогда не видел их. И уж точно не видел их приподнятых лифчиком, словно они были выставлены на гребанный показ исключительно для меня.

Садясь, я передвинул руки так, что в итоге они оказались прямо поверх ее грудей, слегка застыв и пытаясь понять, какой их части мне бы хотелось уделить внимание в первую очередь. Кончики моих пальцев победили ментальную битву, и я коснулся ее поверх кружева. Кожа была такой мягкой и идеальной, что я не мог сдержать желания склониться и попробовать ее на вкус.

Я поцеловал холмики ее грудей, после чего быстро посмотрел вверх в ее глаза, чтобы удостовериться, что

все по-прежнему было хорошо. Она все еще выглядела взволнованной, но кивнула, чтобы я продолжал, и у меня не было никакого желания спорить по этому поводу. Она положила руки мне на плечи и, казалось, тем самым успокоилась, в то время как я слева направо осыпал крошечными поцелуями линию, где кружево граничило с кожей. После чего пробежал языком вдоль кромки уже справа налево.

На вкус она была даже лучше, чем приготовленные ею блюда, которые были как у гребанной рок-звезда. Я никогда не пробовал сисек рок-звезды, но уверен, что они и близко не были так хороши, как у моей Румпель.

Она потянулась к застежке у себя за спиной, темно-синяя ткань упала вперед, и я впервые получил возможность по-настоящему узреть совершенство. Я был в восторге. Монумент Вашингтона стал еще более… монументальным… к тому же я был уверен, что стал пускать слюни. Спустил бретельки лифчика с ее плеч и накрыл ладонями обе ее груди, лишь бегло взглянув в лицо Николь, чтобы заметить ее улыбку, прежде чем слегка помять их руками и придвинуть к ним свои губы, чтобы поздороваться.

Она простонала, а ее руки обвились вокруг моей шеи, когда я втянул в рот первый сосок. Этого показалось недостаточно, поэтому я переключился на второй. Я переходил с одного на другой, и даже постарался свести их поближе друг к другу, чтобы пососать сразу оба. Мне это почти удалось, и я кружил языком по очереди вокруг каждого, прежде чем поднять голову и запечатлеть на ее губах глубокий поцелуй.

– Ты так охренительно красива, – произнес я между поцелуями, – мне чертовски больно на тебя смотреть.

– Больно? – пробормотала она в ответ, потянула меня за волосы, запрокидывая мне голову, и начала целовать вдоль шеи.

– Да, это больно, – ответил я. – В хорошем смысле.

– Хорошо.

Мы лежали на диване раздетые по пояс, касаясь друг друга, целуясь и едва переговариваясь, пока дождь за окном постепенно не стих, а часы на стене не показывали почти полночь.

– Ты готов отправиться в кровать? – спросила Николь, покраснев уже в десятый раз за этот вечер.

– Если ты хочешь, – ответил я.

– Окей.

Понаблюдав за тем, как Николь собирает свой лифчик и рубашку, я последовал за ней наверх в ее комнату. По очереди сходили в ванную, что было одновременно приятно и забавно, учитывая, что мы оба думали о том, что могли бы тут сделать… если бы решили это сделать.

Я присел на край кровати в мягких свободных штанах с изображениями футбольных мячей. Николь взглянула на них и залилась смехом.

– Что?

– Не могу поверить, что такие штаны есть твоего размера, – хихикнула она. – На вид они больше подойдут восьмилетнему.

– Восемь… восемнадцать – какая разница, что на твоих штанах?

– Разница в том, что в твоих штанах, – ляпнула Николь. Ее глаза округлились, и она хлопнула себя по рту.

Я рассмеялся.

– Иди сюда, – сказал я и потянулся, взяв ее за руки. Привлек к себе, в результате она оказалась между моих расставленных колен, зарывшись руками мне в волосы. Я скользнул вверх по ее спине, поигрывая с тонкими тесемками надетой на ней тонкой ночнушки. С этого положения поднял на нее взгляд и зрелище было восхитительным. – Красавица.