Оглядываюсь и не сожалею

Абрамов Анатолий Петрович

Как-то С. П. позвонил мне и еще одному сотруднику и предупредил, что утром за нами приедет машина, и мы вместе с ним поедем в Министерство. Утром машина не пришла, так как шофер отказался ехать на квартиру, заявив, что мы можем сами прийти на предприятие. Пришлось выполнить «ультиматум», но за счет некоторого опоздания. Узнав об этом, Сергей Павлович на следующий день собрал у себя в кабинете руководство транспортного цеха, представителя завкома и шофера. Мы были свидетелями урока дисциплины, культуры, ответственности, который он преподал указанным товарищам столь эмоционально, что они покидали кабинет, опустив головы. А шоферу он сказал: «Вы что думаете, если Вы возите Королёва, то Вам все можно? Ошибаетесь! Не рекомендую повторять

ошибку».

Сергей Павлович как бы стеснялся ездить на своей персональной машине, если видел, что его сотрудники идут рядом или им надо срочно что-либо доставить куда-то. Особенно это проявлялось на полигоне. Он останавливался и предлагал сесть в машину либо отдавал ее в чье-либо распоряжение, не ожидая просьбы. Всем было знакомо его распоряжение: «Берите мою машину и езжайте». Если кто-то задерживался допоздна по его заданию, он уходя говорил: «Закончите – скажите дежурному, он вызовет машину, и вас отвезут домой». Все это было без намека игры на публику. Сергей Павлович испытывал удовлетворение, делая людям добро, хотя бы небольшое. Естественно, что это воспитывало у его окружения стремление быть похожим на него.

Мне дважды довелось быть свидетелем телефонного разговора Сергея Павловича с матерью. Он преображался, глаза и голос его выражали такую нежность и ласку, которые может питать по-настоящему любящий человек. После такого разговора он некоторое время пребывал в глубокой задумчивости, по-видимому, мысленно продолжая еще беседу с самым дорогим человеком.

Мать Сергея Павловича, Мария Николаевна Баланина, была необыкновенная женщина – высокообразованная, интересная, широко эрудированная, прекрасно владела литературной речью. До последних дней она была душой дома. Ее выступление в день своего девяностолетия, торжественно отмеченное в доме журналистов, произвело на присутствующих громадное впечатление своим темпераментом и содержательностью. Роль матери в становлении личности Сергея Павловича велика. Это отмечалось многократно в публикациях и выступлениях, но мне кажется, точку ставить рано. Этот вопрос ждет своего исследователя ради практических выводов и рекомендаций, в которых так нуждается наша педагогическая наука.

Высокая духовность С. П. проявлялась и в трогательной заботе о своих старых друзьях, некоторые из которых прошли тяжелый жизненный путь, и такое внимание С. П. придавало им новые жизненные силы.

Принято говорить, что металл – хлеб индустрии. С такой же категоричностью можно сказать, что криогенные жидкости (кислород, азот, водород, гелий) это хлеб ракетно-космической техники. Этим объясняется то внимание, которое уделяется ниже этому вопросу.

С первых шагов развития ракетной техники она была связана с потреблением жидкого кислорода в качестве окислителя в паре с тем или иным горючим для работы реактивного двигателя. В первые довоенные годы работы С. П. Королёва над малоразмерными ракетами потребление кислорода было незначительным, способы получения и средства транспортировки были на низком уровне, то есть производилось мало, а терялось за счет испарения при транспортировке и хранении много.

Но вот пришло время, когда в ракету стали заправлять сотни тонн жидкого кислорода, количество запусков в год измерялось многими десятками. Для этого пришлось пройти трудный путь, и Сергей Павлович явился инициатором и основным организатором комплексного решения криогенной проблемы.

Особенно обострилась эта проблема при подготовке к пуску первых ракет Р-7, для одной заправки которой требовалось более двухсот тонн кислорода. Железнодорожный эшелон с жидким кислородом следовал на космодром по «зеленой улице» к назначенному сроку. А подготовка ракеты, тем более в период отработки, преподносит загадки, на отгадывание которых иногда уходит несколько суток. Но кислород-то в это время испаряется! Особенно когда даже в тени под сорок градусов. Однажды произошел такой курьез. Проводница эшелона расценила длительное стояние в таких

условиях как бесхозяйственность и сообщила об этом в самые высокие инстанции, откуда последовали запросы. Вспоминается другой случай на космодроме. На старте стоит ракета, которая через несколько дней выведет на орбиту Ю. А. Гагарина. В километре от старта идет подготовка к заправке другой ракеты, находящейся в стадии отработки, и там же опробуется один из способов борьбы с потерями кислорода от испарения. Утром я отправился туда. Вдруг вижу, что навстречу мне идет Сергей Павлович, он уже побывал там, лицо его было мрачным, дела шли плохо, сам принцип был неудачным. Я был удручен; уж если в такой момент С. П. прежде всего интересуется этим вопросом, значит важнее его на сегодня нет! Словом, дальше мириться с таким положением было нельзя.

Сергей Павлович организовал работу по двум направлениям:

– проведение работ на своем предприятии;

– создание в стране предприятий, способных обеспечить разработку и изготовление криогенной техники, отвечающей новейшим достижениям науки.

Работы на предприятии возглавил первый заместитель В. П. Мишин, который сумел за короткое время обеспечить создание емкости с экранно-вакуумной изоляцией, в которой жидкий кислород мог храниться длительное время с минимальными потерями на испарение.

Одновременно была создана система охлаждения кислорода ниже точки кипения (переохлаждение), что дало возможность вести процесс заправки быстрее и хранить криогенные жидкости без потерь на испарение.

Была разработана программа создания в стране научно-исследовательских и производственных предприятий, способных удовлетворить потребности ракетно-космической техники. Эта программа обрела свою жизнь в виде специального Постановления Правительства и была реализована в течение нескольких лет. В отечественной криогенике произошла научно-техническая революция, результаты которой дали возможность решать на научном уровне задачи в различных областях техники. Ныне криогенные системы являются неотъемлемой частью любого современного центра ядерных исследований.

Современный космодром имеет совершенные хранилища жидких криокомпонентов – кислорода, водорода, азота – емкостью в несколько тысяч тонн. Водородной энергетике принадлежит большое будущее, об этом Королёв не только говорил в свое время, но и делал конкретные шаги. Его вклад в развитие криогеники трудно переоценить. Он считал эту задачу для себя первостепенной.

Когда строился новый криогенный комплекс, где было и КБ, и лаборатория, и завод, Сергей Павлович почти каждую неделю ездил туда и вникал во все принципиальные вопросы.

Под новый 1966 год исполнилось 60 лет одному из близких товарищей Сергея Павловича Цибину Г. В., который пригласил на банкет Королева, Гагарина, группу сотрудников и космонавтов. Вечер прошел чудесно. Сергей Павлович был общителен, весел, старался создавать дружескую атмосферу. После банкета мы вышли на улицу и обомлели – вокруг было сказочно красиво. Деревья были покрыты воздушными хлопьями снега, на земле снежный пуховый ковер. Начали играть в снежки. Сергей Павлович и Гагарин веселились как дети. Это было за две недели до смерти С. П. Королёва…

Заканчивая свои «штрихи к портрету» хочу высказать одну мысль: многочисленные публикации, посвященные Королёву, носят чисто описательный характер. Лишь изредка можно встретить попытки осмыслить разные аспекты его становления как специалиста высшего класса и как личности. До сих пор не создана книга о Королёве в серии «Жизнь замечательных людей» [10] . Это, мне кажется, понятно и оправдано. Не пришло еще время. Каждый год приносит новую дополнительную информацию.

10

На момент подготовки рукописи, книга серии ЖЗЛ не была издана.