Огненное лето
Шрифт:
После того как Розмари узнала о страсти своего приемного сына к карнавалам, она стала устраивать их каждый год. Этот праздник так и назывался: «Карнавал Тэйлор».
Подготовка к карнавалу подняла с постели даже Розмари. Она вдруг почувствовала себя гораздо лучше. Память старой женщины полностью восстановилась, и она взяла на себя руководство всем процессом. Во дворе за задней стеной главного здания Эд соорудил балаган, в котором уже за несколько дней до самого события громко играла веселая музыка. Энн же стала генератором идей, шуток, новых игр. Она бегала по двору, хохотала вместе с детьми, помогала организовывать развлечения. Одним словом,
Однако это не могло заслонить главного. Ной не спал ночами, думая о том, какая опасность могла угрожать Энн. А днем читал в ее глазах страдание и переживал крушение их дружбы.
Нет, Энн не игнорировала Ноя, наоборот, была крайне вежливой, внимательной, перебрасывалась с ним фразами при случайных встречах, которые происходили достаточно часто. Но все это выглядело уже не так, как прежде. Она больше не искала его, не целовала украдкой в темноте коридора и не одаривала очаровательной улыбкой, проникавшей Ною в самое сердце.
Ему не хватало этих улыбок, бывало прогонявших с его лица напускную серьезность и озарявших все кругом ослепительным радостным светом.
Сейчас Энн сидела на раскладном стульчике у стены заднего двора с фотокамерой на шее, со смаком поедала сандвичи в обществе двух мальчуганов и, казалось, вовсе не замечала переживаний Ноя.
— Готово! — крикнул появившийся в дверях балагана Эд. — Все сюда!
Энн, схватив за руки мальчишек, с веселым смехом пропрыгала через весь двор к балагану. Пробравшись туда же через толпу детей, воспитателей и прислуги, Ной очутился рядом с ней. Энн не обратила на него никакого внимания, продолжая безудержно хохотать. Ной же почувствовал, что от этого смеха у него начинают подкашиваться колени. Он хотел было отойти, как вдруг Энн резко повернулась и, сделав неожиданный шаг вперед, уперлась объективом фотокамеры прямо ему в солнечное сплетение. Ной невольно вскрикнул и схватил девушку за плечи.
— Ой! — воскликнула Энн. — Извини меня, ради Бога! Я нечаянно!
Она сделала шаг назад, и руки Ноя сами собой упали с ее плеч.
Энн выглядела очаровательной в свободном летнем костюме, который ей очень шел, прекрасно сочетаясь со светлым загаром нежной кожи на руках, ногах и лице. Как и с огромными серыми глазами. Боже, как в этот момент Ной хотел ее!..
— Энн…
— Извини меня, Ной, — повторила она, повернувшись к нему. — Я бегу в балаган. Ты идешь?
— Но…
Энн сделала вид, что не слышит его, и пошла к двери балагана, у которой по-прежнему стоял улыбавшийся Эд.
— Черт тебя побери, — пробурчал себе под нос Ной.
— Ной, — услышал он за спиной голос Мартина, — почему она на тебя злится?
— Кто?
— Энн.
— Тебе показалось.
Он с усилием отвел взгляд от бедер Энн, спешившей к балагану, и последовал за ней.
Посреди балагана был сооружен большой, украшенный по бортам изображениями экзотических рыб и деревьев бассейн. Вокруг него столпилось все детское население приюта. Стоял страшный шум, слышались громкие выкрики и радостный визг. Когда Ной подошел ближе, то увидел, что посреди бассейна плавает воспитатель Ал. Он то нырял, то снова появлялся на поверхности под восторженные крики детей. Заметив пробиравшегося к бассейну Ноя, Ал подплыл к борту и не без труда вскарабкался на него.
— Ной! Вы наконец появились. Смею доложить, что вода очень даже холодная! Вот так-то, дружище!
Ной подумал, что можно
— Твоя очередь, Ной! — крикнул ему Эд. — Покажи свое искусство.
Ной встал ногой на лестницу, приставленную к столбу, поддерживавшему крышу балагана, и полез вверх. Очутившись над самой серединой бассейна, он обвел взглядом стоявших внизу детей и взрослых, изобразив на лице ужас.
— Вы хотите, чтобы я туда прыгнул? — с деланным удивлением крикнул он, хотя сам разрабатывал сценарий карнавала и знал, что его ожидает.
— Хотим, хотим! — раздался дружный восторженный хор.
— Ничего не поделаешь, — театрально вздохнул Эд. — Раздевайтесь!
— Раздеваться?
— Раздеваться, раздеваться, раздеваться! — неслось снизу.
— Хорошо!
Ной отбросил ботинки, стянул с себя тенниску и остался в одних плавках, предусмотрительно надетых еще утром. Взглянув вниз, он увидел Энн, которая пробралась к бассейну и стояла у самого борта.
И тут случилось что-то странное. Громкие крики и шум стоявшей по бортам бассейна толпы почему-то стали глохнуть. Еще минута, и они с Энн как бы остались вдвоем… Ной смотрел ей в глаза и видел в них сожаление, призыв и обещания, которые он не мог понять. Взгляд Энн опустился на его обнаженную грудь. Ной глубоко вздохнул, как бы почувствовав прикосновение ее пальцев.
— Быстрее, Ной! — кричал снизу Мартин, подбрасывая вверх теннисный мячик. — Сейчас я попаду в тебя!
По правилам игры человек, стоявший на лестнице под куполом балагана, должен был прыгнуть в бассейн, как только кто-нибудь попадет в него мячиком. Ной знал, какое ни с чем не сравнимое удовольствие эта игра всегда доставляла детям. Ведь не могло быть выше счастья, чем попасть мячом в главного воспитателя и заставить его спрыгнуть в воду. Он понял, что должен смеяться. Хотя из бассейна пахнуло наверх вполне ощутимым холодом. Ной слегка поежился, но тут же взял себя в руки. Никто из стоявших у борта не должен был знать, что он мерзнет.
Мартин прицелился в Ноя мячиком и бросил… Мимо! Стоявший рядом с ним мальчик бросил свой мяч. И тоже не попал. Такой же результат был у третьего стрелка. Когда мимо пролетели еще два мяча, у Ноя блеснула надежда, что ему удастся избежать купания.
Но тут вперед выступила Энн. В руках у нее был мячик. Их взгляды встретились. И Ной не увидел в ее глазах ни симпатии к себе, ни тоски из-за разлуки, ни тем более влечения. Он прочел в них лишь вызов.
— Нечестно! — крикнул Ной. — В игре участвуют только дети. Ты же давно вышла из детского возраста!
Внизу разгорелся жаркий спор, имеет ли Энн право бросить мяч в Ноя. Наконец было постановлено, что коль скоро Энн не является штатным сотрудником приюта, то имеет право участвовать в игре.
Черт! — выругался про себя Ной.
Энн прикусила язык, сосредоточилась и бросила мяч. Раздался общий восторженный рев: она сумела попасть Ною прямо в грудь. Тот стиснул зубы и, отпустив перила лестницы, нырнул в ледяную воду. Энн заработала два очка.
Через час Ной, облаченный в сухую одежду, вновь почувствовал себя отдохнувшим и почти счастливым. Это сделал карнавал. Не радостными детскими криками или громкой веселой музыкой, и даже не затейливыми играми. Просто Ной вновь почувствовал себя совершенно свободным, как когда-то в детстве.