Огненное море
Шрифт:
— Мы могли сохранить свою гордость и остаться в Кэйрн Телест, Балтазар. Правда, мы так и замерзли бы там — стоя…
— Вы правы, Ваше Высочество. Я прошу прощения. — Балтазар тяжело вздохнул. — И тем не менее я не доверяю им. Признайтесь же в этом хотя бы самому себе, если уж вы не хотите признавать этого перед всеми, Эдмунд: этот народ сознательно уничтожил наш мир. И мы для них — живой укор совести.
— Тем лучше, Балтазар. Чувство вины смягчает сердца…
— Или делает их тверже камня. Будьте настороже, Эдмунд. Будьте осторожны.
— Хорошо, дорогой мой друг, конечно. К тому же, в конце-то концов, я отправляюсь в столицу вовсе не в одиночестве. — Принц обвел взглядом Эпло, стоявшего подле стены пещеры и, казалось, погруженного в свои мысли, Альфреда, пытающегося вытащить ногу из расселины, в которую по неуклюжести своей провалился, пса, сидевшего у ног принца и дружелюбно вилявшего хвостом.
— Верно, — сухо подтвердил Балтазар. — И почему-то это нравится мне менее всего. Я доверяю этим двоим не больше, чем так называемому наследному королю. Но ладно, я умолкаю. Больше я ничего не скажу, кроме слова прощания. До свидания, Ваше Высочество! До встречи!
Некромант и принц крепко обнялись. И — расстались на этом: один направился к выходу из пещеры, другой остался стоять, провожая взглядом принца, словно бы растворявшегося в жарком сиянии Огненного Моря. Эпло коротко свистнул, и пес послушно занял свое место рядом с хозяином; они поспешили следом за принцем Кэйрн Телест.
Они достигли Гавани Спасения без особых приключений, если не считать нескольких остановок, которые им приходилось делать, поджидая Альфреда. Сартан явно нервничал, а потому постоянно спотыкался, натыкался на камни — словом, вел себя неуклюже и бестолково донельзя. Эпло уже был готов приказать сартану использовать свою магию и проделать весь путь по воздуху — по крайней мере, тогда невозможно будет споткнуться или оступиться.
Однако же Эпло промолчал. Он понял, что и сам он, и Альфред в магии более сильны, чем любое существо этого мира, и не хотел, чтобы об этом узнали другие. Если уж здешних жителей так ошеломило и потрясло творение рыбы… а ведь это детские фокусы! Нельзя показывать врагу свою слабость, и нельзя открывать перед врагом своей силы. И, конечно же, самой большой его проблемой оставался Альфред. Однако же по размышлении Эпло решил, что Альфред не захочет раскрывать истинной своей силы. Долгие годы он учился скрывать свою магию — и явно не собирался использовать ее сейчас.
Прибыв в Гавань Спасения, они встретили стоящих на обсидиановом причале герцога и герцогиню. Оба некроманта с восхищением разглядывали — а быть может, и изучали — корабль Эпло.
Заметив Эпло, молодой некромант поспешил ему навстречу:
— Вы знаете, сэр, я подумал о том, где мог видеть эти руны — и я вспомнил! Это игра — рунные кости!
Он явно ожидал какой-то реакции от Эпло, полагая, что тот знает, о чем идет речь.
Но Эпло этого не знал.
— Дорогой, — заметила наблюдательная Джера, — он не имеет представления о том, что ты имеешь в виду. Почему бы нам…
— Что, действительно? — Джонатан выглядел изумленным. — Я думал, что все… Это такая игра с костями. На костях изображены руны — такие же, как на вашем корабле. Да к тому же на ваших руках — те же руны! Да вы же самая настоящая ходячая «рунная стена»!
Герцог рассмеялся.
— Какие ужасные вещи ты говоришь, Джонатан! Ты совсем смутишь беднягу, — упрекнула Джера своего супруга, хотя и сама она разглядывала патрина так пристально, что Эпло уже начинал чувствовать себя неуютно.
Эпло потер тыльную сторону ладоней — зеленые глаза молодой женщины были прикованы к рунной татуировке. Заметив это, патрин засунул руки в карманы кожаных штанов и попытался изобразить на лице любезную улыбку:
— Я вовсе не смущен. Скорее, заинтересован. Я никогда не слышал о той игре, которую вы описываете. Мне хотелось бы посмотреть, как в нее играют, и научиться играть самому.
— Нет ничего проще! У меня дома как раз есть набор рунных костей. Может, когда мы переберемся на тот берег, стоит пойти к нам домой…
— Радость моя, — мальчишеский азарт мужа явно забавлял Джеру, — когда мы переберемся на тот берег, мы отправимся во дворец! С Его Высочеством. — Тут она толкнула мужа локтем в бок, напоминая ему о том, что, увлекшись разговором, он совершенно забыл о принце.
— Почтительно прошу у Вашей Светлости прощения, — покраснев от смущения, проговорил Джонатан. — Просто дело в том, что я никогда не видел ничего подобного этому кораблю…
— Нет-нет, прошу вас, не извиняйтесь. — Теперь и Эдмунд смотрел на корабль и на Эпло с откровенным интересом. — Это удивительно, поистине удивительно.
— Наследный Государь придет в восторг! — заметил Джонатан. — Он обожает эту игру, никогда не пропускает вечерней партии. Погодите, когда он увидит вас и услышит о вашем корабле, он не отпустит вас, — искренне уверял он Эпло.
Эпло, однако, эта мысль вовсе не пришлась по душе. Альфред бросил на него встревоженный взгляд. Но внезапно патрин обрел нежданную союзницу в лице герцогини.
— Джонатан, я не думаю, что нам стоит упоминать о корабле при государе. В конце концов, дело принца Эдмунда более неотложно и заслуживает большего внимания. И еще, — она снова посмотрела на Эпло, — я хотела бы посоветоваться с отцом, прежде чем обсуждать это с кем-либо еще.
Молодой герцог и герцогиня переглянулись. Джонатан мгновенно посерьезнел:
— Мудрое предложение, моя дорогая. Воистину у нас в семье глаза — жена: видно, из нас двоих ум достался именно ей.
— Нет-нет, Джонатан, — возразила Джера, слегка разрумянившись, — ей явно льстило мнение мужа. — В конце концов, именно ты заметил связь между рунами на бортах этого корабля и игрой.
— Хорошо, значит, здравый смысл. — Джонатан ласково погладил руку жены. — Мы — неплохая пара. Я часто поступаю импульсивно, повинуясь первому движению души: сначала действую, потом думаю. Джера сдерживает меня. Но, с другой стороны, она бы никогда не сделала ничего необычного, выходящего за рамки, если бы рядом с ней не было меня. Я делаю ее жизнь интереснее.