Огненное сердце
Шрифт:
— Больше всего нам доставят проблем именно эти воины, — говорил я своим соратникам. — С боевыми магами, создающими защитный купол, нам тоже придётся столкнуться. Жаль, что мы не знаем подробного плана Круглого дома, в котором маги обучаются и живут.
— Если бы ты не убил Санбека, мы бы узнали от него много подробностей, — заявил Джек, — ведь парень прожил в Круглом доме год.
Я гневно посмотрел на Скитальца, тот невозмутимо стоял, скрестив руки на груди.
— Хочешь сказать, что не надо было карать его? — процедил я сквозь зубы.
— Хизар, ты, как новоявленный правитель, должен был предвидеть последствия своих действий, —
— Я тебе ничего не должен, понял! — гнев начинал шевелиться в моей душе.
— Как и я тебе, — ухмыльнулся Джек, — я ведь не ахар, просто странник.
— Так чего же ты делаешь в моей армии?
— А куда мне ещё податься? Степь вот-вот взбесится, на запад я возвращаться не хочу… здесь моё место. Интересно будет проверить, действительно ли ты человек с огненным сердцем, которому прочат великое будущее.
— Почему ты не хочешь возвратиться в родные края? — подозрительно прищурившись, поинтересовался я.
— А этого я тебе не скажу, Хизар, — буркнул Джек.
— А если я заставлю?
— Будешь пытать меня своим огнём? — насторожился Скиталец. — Тогда чем ты отличаешься от проклятых ханов? Или от того же Омиса Обэка?
— Для предателей я постараюсь ни чем от них не отличаться! — мои кулаки сжались.
— Успокойся, Хизар! — окликнул меня Одноглазый. — Правитель должен держать свои чувства под контролем.
Держать свои чувства под контролем! Порою это невыносимо сложно. Особенно, когда тебя провоцируют. Я понял, что необходимо сократить контакты с Джеком до минимума, иначе быть беде. Необоснованная казнь могла здорово подмочить мою репутацию. Меня и так многие побаивались. Хуже всего, что после расправы над Санбеком страх передо мной вернулся к Илоне. Девушка старалась не показываться мне на глаза и сразу пыталась уйти при моём приближении. В такие минуты моя душа походила на вымокшую под дождём рваную тряпку. Во мне таилась могущественная сила, но она ничего не могла сделать, чтобы решить сердечные дела. Любовь не выносит принуждения, и мне было это известно. Единственным разумным решением оказалось оставить Илону в покое. Пусть привыкнет к тому, что я не только спасаю, но и караю. Отныне это тоже моя обязанность. Но примет ли красавица в своё сердце меня таким? Народ принял. Принял своего огненного человека. С каждым днём армия моя росла. Ханы приезжали лично, чтобы засвидетельствовать свою верность мне. Они приводили с собой воинов, которые пополняли войско. Народ рукоплескал мне, когда я выходил из юраки. Время отчаянных действий наступало.
Наконец пришёл день, когда наше многочисленное войско тронулось в сторону Амбухата. Кроме воинов деревню покинули некоторые женщины и дети. Илона не хотела идти к стенам города, но я настоял, опасаясь, что степное лихо может вот-вот прорваться за купол. Тогда незащищённых жителей деревни ждала бы гибель. А среди воинов были шансы уцелеть. Илона взяла с собой и осиротевших Агыра и Шерику. Казалось, что дети повзрослели на несколько лет.
До Амбухата было всего два дня пути. В первую ночёвку я обходил войско. Немногочисленные женщины и дети расположились поодаль. Сердце моё рвалось к ним, ибо невыносимо было долго не видеться с Илоной. Возле небольшого валуна я разглядел ребёнка, который сидел на корточках, понурив голову. Это был Агыр. Мальчик сидел и горько плакал, думая, что его никто не видит. Мне была известно причина его горя. Она была известна всем. Но что можно было сделать? Мёртвые не возвращаются
— Эй, Агыр, — вкратчиво сказал я, обнимая мальчика за плечи, — мужчины не должны плакать.
Я знал, что это самое идиотское утешение, какое только можно выдумать, но опыта общения с детьми у меня почти не было и я пытался говорить с Агыром, как со взрослым человеком.
— Это я виноват, — всхлипнул мальчик, — я не послушал маму и ринулся в бой…если бы я этого не сделал, маме не пришлось бы меня спасать…
— Мы этого не знаем, Агыр, — мягко сказал я, — возможно, твоя мать всё равно погибла бы…каждый уходит в предназначенное ему время…и ты не виноват, ты вёл себя, как мужчина, как храбрый ахар.
Ребёнок перестал всхлипывать и вдруг прильнул ко мне своим тщедушным тельцем. Я гладил его по жёстким спутанным волосам и сам еле сдерживал слёзы, вспоминая добрую Лиману. Так нас и нашла Илона, вышедшая на поиски исчезнувшего подопечного. Девушка вздрогнула, увидев меня. Глаза её широко распахнулись. Илона хотела уйти, но я остановил её.
— Не торопись уходить, Илона, — попросил я, — вот Агыр, которого ты, вероятно, ищешь. Мне же пора, не буду мешать вам устраиваться на ночлег…
Я не знал что ещё сказать, молчала и Илона. Мы стояли друг на против друга и не смели шевельнуться. Наконец, призвав всю свою храбрость, я попытался взять девушку за руку.
— Не надо, Хизар, — красавица отпрянула от меня, увлекая за собой мальчика, — не надо…
Мне оставалось только растерянно пожать плечами и убраться прочь. В тот момент одиночество грызло моё сердце. Да, среди верных мне воинов я был как никогда одинок.
Утро разлило над Степью тусклый свет. Земля, покрытая тонким слоем выпавшего ночью снега, казалась угрюмой и пустынной. Эта мрачность сочеталась с разъедающей тоской, поразившей мою душу. Но, как сказал Одноглазый, правитель не должен давать волю чувствам. Не должен. Теперь жизнь моя подчинялась строгим правилам. И не только действия, но и малейшие движения души, малейшие стремления сердца. Я был чего-то не должен или, наоборот, что-то должен. Такие понятия, как «хочу» или «не хочу» навсегда остались в прошлом. И всё же я хотел. Хотел, чтобы Илона открыла мне своё сердце, чтобы она верила мне, а не боялась.
Двинулись в путь. Напряжение чувствовалось в каждом взгляде, в каждом шёпоте, в каждом движении, ведь мы приближались к Амбухату, единственному крупному городу, построенному нашим народом. Разумеется великие ханы уже знают о нашем приближении. Оставалось только гадать, что они предпримут: вышлют ли нам на встречу войско или предпочтут обороняться за городскими стенами. Первый вариант был желаннее. В этом случае нам удалось бы уничтожить много воинов Амбухата. А если они засядут в городе, как в крепости, задача усложнится. Однако это не должно нас останавливать.
Наконец через несколько часов по полудню впереди показались городские стены. Мы приближались. Казалось, что город вымер. Ворота были закрыты, снующие туда-сюда торговцы исчезли, на башнях не видно было людей.
— Похоже, что великие ханы заняли выжидательную позицию, — хмыкнул здоровяк Гурик.
— Да… — задумчиво протянул Одноглазый, — штурмовать придётся.
— Мы изначально знали, что так может быть, — сказал я, — стены, правда, высоковаты…
— Высоковаты стены! — хохотнул Джек Скиталец. — Видел бы ты стены западных городов! Вот там стены так стены, а тут одно посмешище!