Огненный скит.Том 1
Шрифт:
— Пойдём, покажу тебе каморку, где будешь жить, — сказал он Изоту. — Там прибрано, чисто. Каморка уютная. Жили в ней людишки, которые подсобляли мне в страду.
Так странник Изот остался у мельника Маркела Никоноровича Загодина.
Ночью, лёжа на лавке в каморке, прижавшись к тёплой печке, Изот долго не засыпал, то ли из-за того, что очутился на новом месте, хотя к этому давно привык, скитаясь по чужим углам, то ли из-за событий, которыми был наполнен день. Нет сомнения, Антип тот ребёнок, которого он спас. Мельничиха выходила малыша и с мужем они оставили его
Оторвавшись от мыслей, Изот стал вспоминать, кого ему напомнил Антип. А он кого-то напомнил. Был он то ли лицом, то ли повадками схож с кем-то, кого так хорошо знал Изот. Но кого? Он перебрал многих своих знакомых, но так ничего не определил. Окончательно запутавшись в своих предположениях, и, подумав, что это ни к чему, не найдя ответа на свои внезапно возникшие думы, Изот, пригревшись в тепле, незаметно для себя заснул, может быть, впервые за последние годы безмятежным детским сном.
Глава третья
Выстрел в лесу
Второй месяц Изот жил на мельнице. Хозяева ему нравились: и рассудительный, немногословный Маркел, и спокойная, расторопная Прасковья, с утра до позднего вечера хлопочущая у печки. С порученной работой он справлялся, и хозяева были, видимо, им довольны, никогда не показывали ни явного, ни скрытого раздражения, наоборот, при всяком удобном случае Прасковья хвалила Изота, а Маркел удовлетворённо крякал при виде добросовестно выполненной работы.
С утра Изот задавал корм скотине, чистил хлевы. Если мужики привозили зерно, помогал Маркелу. Остальное время проводил в небольшом холодном прирубе, где стоял столярный верстак, на котором можно было выполнять нехитрые работы по дереву.
Маркел держал несколько семей пчёл в колодах. Изот вызвался сделать ему настоящие ульи, и мельник согласился. Теперь, пока было светло и не было других дел, Изот пилил, строгал, прилаживал дощечки друг к другу.
Первый снег выпал после Покрова, да так и остался лежать, потому что неожиданно заморозило. Окрестности мельницы приобрели нарядный вид: запорошенная земля словно была покрыта белой скатертью, а деревья стояли, как новогодние гостинцы, обсыпанные сахаром. Тонкий, зеленоватый, бутылочный, лёд сковал заводь. Был он крепок и выдерживал человека.
Изот строгал в прирубе, поглядывая в заледенелое снизу оконце, в которое были видны красногрудые пушистые снегири, облепившие ветки кустов. Они были похожи на румяные яблоки, оставленные хозяевами под зиму. Антип топором прорубал лунку во льду, чтобы брать питьё для скотины.
Скрипнула дверь, и в прируб зашёл Маркел. Смахнув щепу, присел на толстый чурбак, на котором Изот рубил или пилил, молча смотрел, как работник справляется с делом.
Мельник приземист, широк в кости, тёмно-русые волосы колечками падают на выпуклый лоб, бородка кучерявая, аккуратно
— Руки у тебя золотые, — сказал он, глядя, как уверенно держит Изот стамеску, радуясь в душе, что нашёл себе незаменимого работника. — Где только всему научился?!
— Сызмальства к инструменту приучен, — ответил Изот, держа доску в вытянутых руках и глядя, прищурив глаз, ровно ли он вытесал боковину. — Я ж сказывал, что раньше в скиту жил, там приходилось всё своими руками делать.
— А я вот до тонкостей никак не могу. Всё у меня топорно выходит…
— Ты большой дока по помолу, — ответил Изот. — Чего тебе переживать. И мельницу в порядке содержишь. — Он отложил заготовку в сторону. — Мельница твоя или арендованная?
— Эк хватил — моя! — Маркел усмехнулся. — Отродясь таких у меня не бывало. Арендую у Арона Абрамыча Гольберга из Верхних Ужей. Богатый человек. Промышленник. У него и фабрика есть и лавки, и лес здесь скупал у разорившихся помещиков. Он мне предлагал купить у него мельницу, но сейчас не могу, не потяну. Доход урезался с неё по причине строительства тракта между Верхними Ужами и Суземом… — Мельник замолчал, вздохнул: — Я чего пришёл… Снег неплохой, стало быть, выпал, в лес бы за осинником съездить. Настил прогнил, надо заменить. Завтра поутру и поедем на двух санях. Ездки две сделаем.
— Как скажешь, Маркел Никонорыч, — ответил Изот. — Я готов ехать в любое время. Нищему собраться, только подпоясаться. — Он улыбнулся.
— Добро, — сказал Маркел, вставая. — Пойду Антипу скажу, пусть тоже собирается.
Посветлу Изот просмотрел конскую сбрую, оглядел сани — всё ли крепко, надёжно, приготовил верёвки, пилу, топоры. Маркел, заглянувший во двор, только удивился:
— Уже всё сладил, Изот?
— Всё, хозяин.
— Тогда мне делать нечего.
Утром, чуть свет, Маркел разбудил сладко спавшего Антипа:
— Вставай, пора собираться в лес! — Он потряс сына за плечо: — Слышь меня?
— Слышу, слышу, — спросонья ответил Антип и снова уткнулся в соломенную подушку.
— Долго над тобой стоять? — уже твёрже спросил Маркел.
— Ладно, встаю, тять.
Он спустил босые ноги на пол. Зевнул, широко открыв рот:
— Маманька, пошто холодно в избе?
— За ночь выстыло. Печь-то только затопила. Спал бы на полатях.
— Там жарко.
— На тебя не потрафишь, — взглянув на заспанное лицо сына сказал Маркел. — То холодно, то жарко…
Антип, поёживаясь от холода, ополоснул лицо из глиняного рукомойника, висевшего в углу за печкой, стал собираться в дорогу. Вышел из своей каморки Изот уже готовый к отъезду.
Прасковья всем троим собрала на стол: молочной пшеничной каши, по кружке молока, вчерашних пирогов с капустой.
Управившись с завтраком, Маркел завернул в тряпицу нехитрый обед, приготовленный женой, положил в мешок, не забыл прихватить бутылку водки из запасов, хранившихся в одном ему ведомом месте.