Огненный торнадо
Шрифт:
На широком «аэродроме» кровати стояли две белокурые девки в позе «оленя, пьющего воду из ручья». Из одежды на них были только остроносые сапоги с высоченными каблуками. Пользуясь незащищенностью «тылов» этих блондинок, к одной из них пристроился Мусса и уже делал возвратно-поступательные движения. Одной рукой он делал гинекологические изыскания у второй блондинки, а второй держал трубку кальяна и попыхивал, пуская клубы дыма в такт движениям своего волосатого таза. Играла какая-то ненавязчивая музычка, а на экране телевизора прыгали «Том и Джерри», на которых и пялился Мусса. В общем, что и сказать, такой несуразности одновременно производимых действий даже представить себе трудно.
Бандера посмотрел на Филина и покрутил пальцем у виска. Потом показал пальцем на себя и на комнату. Андрей кивнул в знак согласия. Сашка, ступая мягко, словно кот, встал за спиной у Муссы и проговорил тихо:
– Здравствуй, жопа! Новый год!
Хрясть! Тяжелый кулак ударил снизу по челюсти.
– Гык! – произнес Мусса, падая на задницу, опрокидываясь навзничь и освобождая от своего «присутствия» обеих блондинок. А те, словно ничего не произошло, стали тут же заниматься друг другом – аборигенки острова Лесбос да и только… Да! Опий – страшная сила.
– Пакуем, – произнес Филин.
Одеть Муссу, превратившегося в тряпичную куклу, было не так-то просто, а Андрей хотел довезти его живым и здоровым. Но… Справились.
– А с этими-то че делать? – Тюлень смотрел на извивающиеся тела.
– Вяжи.
– Так, а где чья нога, рука? Тут фиг разберешься…
– Вяжи в кучу, что поймаешь. Им же кайф будет, – подал идею Медведь.
Они вдвоем кое-как связали любвеобильных блондинок и покинули дом.
– Филин, – проговорил наушник.
– Слушаю.
– Нашли в подвале девчонку, – сообщил Бай. – Зовут Лейла.
– Спросил?
– Спросил. Она.
– Отлично, Бай! Всем. Сбор во дворе.
Через минуту вся группа, кроме охранения, была в сборе.
– Сало. Штаб через два дома. Даю десять минут. Змей с тобой.
Подхватив РД со взрывчаткой, они не заставили себя уговаривать.
– Брат, Кабарда, Бай, Мулла. Конюшня «мусаевцев» рядом со штабом. – Те кивнули головами, понимая, что хочет Филин. – Нужно шестнадцать лошадиных сил. Десять минут!
И эти растворились в темноте. Андрей посмотрел на часы. Фосфоресцирующие стрелки показывали три пятнадцать.
«Отлично! Через пятнадцать минут мы должны выйти из аула и… Дай нам бог удачи и попутного ветра…»
Как по заказу начала сыпать с неба холодная, белая, новогодняя крупа, скрывая следы уходившей в горы группы Филина.
– С днем рождения, Андрюха! – весело проговорил наушник голосом Медведя.
Андрей улыбнулся, обернувшись. Они споро продвигались на мулах, самых выносливых, после ослов, животных. Настроение было праздничным.
– Сало. Ты на сколько задержку поставил?
– На шесть часов. К девяти тридцати оно им и скажет «С добрым утром!».
– Хорошо! Следов не будет, – подал голос Мулла.
Ночная мелкая крупа к утру превратилась в мощный снегопад. Абдулло вел группу по пути, которым ушел Али, – Филин решил вернуть Джабраилу его внучку-красавицу. Немудрено, что Мусса на нее позарился – в свои шестнадцать Лейла была уже вполне созревшей молодой девушкой, на которую не обратил бы внимания только слепой. Хороша была девчонка!.. …Идти на мулах было несравнимо легче и быстрее, и уже четвертого января «Сова», простившись со старым чабаном и его внуками, двинулась на городишко Кривой Базар. К вечеру пятого группа вышла к блокпосту у въезда в город.
– Три пятерки. Сова вызывает блокпост, – начал колдовать над рацией Бульба.
Видимо, их ждали, потому что рация ответила практически сразу.
– Слушаю вас, Три пятерки. Сова. На связи Горе.
Андрей и Игорь переглянулись: «Неужели?»
– Нужен проход. Пятнадцать верховых.
– Встречаем.
– Встречай Горе. Филин на связи.
Они потихоньку вытягивались на дорогу из «зеленки» в сотне метров от блокпоста. А навстречу бежали около десятка вооруженных солдат. Впереди всех… Да, это был он! Прапорщик Вадим Горик, Горе. Старый добрый друг.
– Филин! – заорал он. – Пацаны! Ха-а! Вот это да-а! А нам хвосты накрутили, мол, идет группа, если прозеваете – всех на Чукотку! Так это вы, что ли, и есть?!
– Мы, Вадик. – Бандера и Горе обнялись, словно давно не видевшиеся братья.
– Давай, Горе, принимай гостей! – подзадорил его Кабарда.
Через двадцать минут они были в штабе батальона, в котором командовал Задира, капитан Клим Белоконь. Это действительно была приятная встреча. Но первое, что сделал Андрей, взялся за радиостанцию:
– Гнездо, ответь Сове.
– Гнездо на связи.
– Вышли на Кривой Базар. «Сова» в гостях у Задиры.
– Отлично, Сова.
– Гнездо, что по координатам нашей базы?
– «Сухари» поработали. Там чисто! Филин, почему не выходили на связь?
– Занимался своим гостем.
– Подробнее! – рявкнул в рации голос Бати.
– Хозяин базы со мной. Завтра на «коробочках» Задиры выезжаем домой.
В радиоэфире зависла пауза, а потом Батя проговорил:
– Филин, здесь Первый, он все слышал. Если ты своего гостя довезешь, считай, что ничего не было. Понял?! Ничего!!!
– Понял, батя. Конец связи! …Старым друзьям было что вспомнить, да и «шило» было в достатке. Но усталость валила с ног, а завтра предстоял сорокакилометровый марш по не самой легкой дороге. В общем, и Задира, и Горе поняли Андрея. Устал…
Под ольхой задремал есаул молоденький, Приклонил голову к доброму седлу. Не буди казака, ваше благородие, Он во сне видит дом, мамку да ветлу.Филин провалился в короткий, глубокий сон, а друзья смотрели на этого, в сущности, еще мальчика и старались не шуметь.