Огни мёртвого города
Шрифт:
"— Хотя, если подумать, то может что-то в этом и есть… Если руководители в лице Лучника, дяди Юры и остальных будут умны и смогут пресечь коррупцию и воровство, то вполне может что-то и выйдет. Но, в любом случае, тут придется серьёзно работать. Всем, от главных руководителей, до последнего дворника, пахать так, как наши деды на стройках коммунизма не пахали…"
Костя посмотрел на мужиков рядом. Непонятно, зачем их учат стрелять, когда, по-хорошему, им надо лопату или метлу в руки… Тут же, пришла неприятная мысль, что и ему самому придется "пахать". И
Тут же он вспомнил про деньги, которые партизаны уже конфисковали в доме на берегу Волги и о деньгах, за которыми предстояло вскоре отправиться. Голову вдруг наполнили такие мысли, что от открывшихся перспектив дыхание спёрло.
Однако, развить эту мысль не дала громкая команда строиться.
Все мужики выстроились в одну шеренгу. Перед ними вышел десяток вооруженных партизан, среди которых выделялся рослый пожилой мужик, который напомнил Косте дядю Юру. Наверняка тоже профессиональный военный.
— Кто вообще не умеет стрелять и не служил, два шага вперед, — скомандовал тот.
Костя и еще шестеро шагнули из строя.
Позади сразу же раздались смешки и глумливые шуточки.
— Отставить разговоры! — громко сказал командир, и придурки за спиной заткнулись.
— Давай, Михал Борисыч. Принимай учеников, — повернулся командир к одному из стоящих рядом мужиков в военной форме.
Этот Михал Борисыч был средних лет в военной форме с кобурой на поясе. Он увлек за собой Костю и его "коллег" и повел из лагеря. Когда они проходили мимо порванной ограды-колючки, Костя увидел впереди широкую виселицу в виде буквы П, на которой висели шесть человек в полицейской форме. Парень сперва отвел взгляд, но затем взглянул и узнал одного из повешенных — пожилого упыря, отправившего его в пыточную камеру.
С одной стороны, факт, что этого гада справедливо вздернули — радовал, но с другой, не факт, что завтра тут так же не будут болтаться уже партизаны. Да и как бы самому на этой перекладине не очутиться…
Их путь закончился в лощине за лагерем. Там, прямо под открытым небом стояли письменные столы, вероятно принесенные из лагеря. Рядом стояли несколько мужиков в военной форме, а на столах лежало оружие: пистолеты и длинноствольные калаши.
По дороге Костя хорошо рассмотрел "коллег" — давешние тупые парни и несколько мужиков, с лицами, не обезображенными интеллектом. Неприятно было оказаться в такой компании, но, что поделать?
Подведя их к столам, их инструктор произнес краткую речь, что оружие — дело не сильно хитрое, и что чтобы более-менее научиться стрелять надо хотя бы несколько дней интенсивных занятий. Однако, времени совсем нет, скоро предстоят бои и поэтому он постарается хотя бы показать им, с какой стороны за оружие браться.
После этого началось занятие. Михаил Борисович сперва научил, как вставлять магазин, как заряжать патроны, как пользовать предохранителем и стрелять. После этого он раздал всем пистолеты и обучаемые стали сами пробовать зарядить пистолет.
Пока они возились, на другой стороне лощины загремели выстрелы. Костя и без пояснений инструкторов понял, что это стреляли те новоиспеченные партизаны, которые "умели стрелять".
Минут через десять, когда все уже научились обращаться с оружием, начали практиковаться в стрельбе. В десятке метров виднелись примитивные мишени из врытых в землю столбов. В них и начали стрелять.
Инструкторы без устали повторяли, что ПМ — это оружие ближнего боя и стрелять с него на дистанцию, более десятка метров, не стоит. А стрелять по движущейся мишени — это вообще гиблое дело. Разве, если стоит задача прикрыть кого или напугать.
Костя стрелял первый раз в жизни и с неприятным удивлением отметил, что стрелять из реального оружия, это не то же самое, что пострелушки в компьютерных играх.
Но как бы там ни было, отстреляв несколько магазинов, он таки попал несколько раз в цель.
Когда каждый опустошил по три магазина, инструкторы перенесли внимание на автоматы и научили снаряжать и вставлять рожок-магазин, и объяснили, как стрелять очередями и одиночными выстрелами.
Костя всё делал без особого удовольствия и единственный приятный момент тут был, что у него получалось все лучше всех. Кое-как уяснив навыки обращения с Калашами, перешли к стрельбе.
Тяжесть автомата также не порадовала Костю. Стрелять было весьма непривычно, однако он довольно быстро, короткими очередями, умудрялся задевать выстрелами мишени. Инструкторы без устали повторяли, что в реальном бою, стрелять желательно в неподвижные цели, ибо вероятность попадания в бегущего — очень низкая — только патроны зря израсходуешь.
Когда все ученики сами набили и отстреляли по несколько рожков, Михаил Иванович перешел к теории городского боя. Первым делом он объяснил, что в бою, крайне важно часто менять позицию:
— Выстрелил — перекатился или отбежал! — получал он. — Движение — жизнь. Топтаться на месте — смерти подобно! Выстрелил, и сразу быстро сменил позицию!
Инструктор рассказал несколько довольно интересных историй, как он воевал в Грозном в "Первую чеченскую" и это немудреное правило "выстрелил-перекатился" неоднократно спасало ему жизнь.
Слушая это, Костя подумал, что мужик весьма дельный и надо бы запомнить, что он говорит. Возможно, кое-что из услышанных сейчас правил, поможет выжить потом.
— Ладно, — сказал Михаил Борисович. — Продолжим. Поговорим о…
Инструктор запнулся и посмотрел в сторону. Взглянув туда, Костя увидел идущего к ним Славика. Тот быстро подошел и демонстративно пожал руки мужикам-инструкторам, после чего что-то тихо сказал главному инструктору. Тот кивнул. Славик же, кивнул Косте, и они вдвоем двинулись прочь, поднимаясь по пологому склону лощины.
Позади слышалась речь инструктора, а в другой стороне по-прежнему гремели выстрелы.
— Ну что? — улыбаясь, спросил Славик. — Научился стрелять?