Огонь ведьмы (Др. издание)
Шрифт:
Когда она подняла свой трофей, яблоко пошевелилось в руке, словно живое, и тут же сморщилось, превратившись в сухой комок. Элена с отвращением бросила его. Как только яблоко коснулось земли, оно вспыхнуло ослепительным пламенем! Девочка прикрыла рукой лицо, но пламя уже погасло. Она осторожно опустила руку.
От яблока осталась лишь горстка пепла.
Святая Мать Регалта!
Элена начала медленно пятиться от кучки, и в этот момент снова ударил обеденный колокол, который испугал и одновременно сорвал ее с места. Она помчалась через сад к дому, забыв
К тому времени, когда девушка добралась до своего двора, на небе догорали последние лучи заходящего солнца, а на утрамбованной земле между конюшней и домом лежали густые тени. Перепрыгнув через канаву, она выбежала из-за последнего ряда деревьев.
Навстречу ей катил фургон с работниками, который направлялся к дороге в город. Его сопровождали взрывы громкого смеха. Погонщик мулов Хоррел Ферт махнул рукой, чтобы она отошла в сторону.
— У меня тут целая толпа голодных мужчин, которым не терпится добраться домой и пообедать.
— И выпить эля! Ты забыл про эль! — крикнул кто-то из задней части фургона.
Его слова вызвали новый приступ смеха.
Элена отскочила на обочину, и четыре мула протащили скрипящий фургон мимо нее. Она уже почти подняла правую руку, чтобы помахать работникам, но тут же опустила и спрятала ее за спиной, вспомнив, что она испачкана. А если красный цвет является знаком наступившей зрелости? Ей вдруг стало неловко признаваться в этом перед целой кучей грубоватых мужчин. Она даже почувствовала, что краснеет.
Когда фургон проехал мимо, Элена помчалась по двору и услышала, как кто-то из мужчин в фургоне сказал:
— Странная девчонка, вечно где-то бегает. У нее точно с головой не все в порядке.
Элена не обратила внимания на оскорбление и продолжила бежать к задней двери дома. Она уже слышала такое и раньше. Дети в школе были еще более жестокими. Элена всегда была высокой, нескладной девочкой и ходила в одежде из домотканого полотна, доставшейся ей от брата. Она молча терпела все издевки, а дома нередко плакала. Даже учителя считали ее не слишком сообразительной, а постоянную задумчивость и витание в облаках принимали за легкую недоразвитость. Ее обижало такое отношение, но со временем Элена научилась на это не реагировать.
Из друзей у нее был только брат и еще несколько ребят с соседних ферм. Элена исследовала мир в одиночку и получала от этого удовольствие. Она обнаружила множество замечательных мест у подножия окружавших ферму холмов, например: заячью нору, ей даже удалось приручить живших там зайцев, и они ели с рук; огромный, высотой с человеческий рост, муравейник; пустое внутри дерево, в которое ударила молния; заросшие мхом надгробные камни старого и всеми забытого кладбища. Бывало, она возвращалась домой без сил после своих дневных прогулок, вся исцарапанная и грязная, но с довольной улыбкой на лице.
По мере того как Элена приближалась к дому, она хмурилась и бежала медленнее.
Несмотря на то что ей очень нравились эти походы, она не могла не признать, что в последнее время испытывала
Элена начала подниматься по ступенькам, ведущим к задней двери. Подойдя к ней, она снова в последних лучах заходящего солнца увидела свою покрасневшую ладонь. Теперь еще и это! Что же происходит?
Когда она собралась нажать на медную ручку, пальцы дрожали. Впервые в жизни Элена осознала, что за пределами сада лежит огромный и диковинный мир. Неожиданно испугавшись, она закрыла глаза. Почему она так хочет покинуть свой дом? Здесь так надежно, безопасно и тепло, как старая фланелевая рубашка холодной ночью, тут живут все, кого она любит. Зачем же искать чего-то еще?
Пока Элена стояла и дрожала, дверь распахнулась, и девушка, испугавшись, отступила вниз на одну ступеньку. На пороге стоял отец и держал Джоака за плечо. Глаза обоих раскрылись от удивления, когда они увидели Элену.
— Вот видишь, — сказал Джоак. — Я говорил тебе, что она сейчас придет.
— Элена, — проговорил отец, — ты же знаешь, что не должна оставаться в саду одна после наступления темноты. Тебе нужно подумать…
Она бросилась ему на грудь.
— Милая… — удивленно пробормотал он, обхватив дочь своими огромными руками. — Что случилось?
Она спрятала лицо у него на груди, мечтая, чтобы так было до конца жизни. Дело не только в надежной крыше и теплом очаге — здесь ее дом.
ГЛАВА 2
На землю спустились сумерки, под ветвями деревьев в саду сгустились тени. Рокингем плотнее закутался в плащ и потопал ногами. В проклятой альпийской равнине были невероятно холодные ночи. Его возмущала возложенная на него миссия. Приходится торчать в забытой богами деревне, где живут тупые фермеры, да еще в такой холод! И ничего даже близко похожего на солнечный климат его родного острова…
Ледяной ветер трепал тонкий плащ Рокингема, а он вспоминал свой дом на Архипелаге. Березы, влажная жара, закаты, длившиеся часами и опускавшие на океан покрывало из теней. Затем в памяти промелькнули длинные светлые волосы и улыбающиеся глаза… и имя… женское имя. Кто она? Он попытался удержать воспоминание, но оно улетело, как испуганная птичка. Что он забыл? Очередной порыв ледяного ветра взметнул плащ для верховой езды и вырвал путешественника из задумчивости.
Рокингем поправил распахнутый ветром воротник и нетерпеливо прищелкнул языком, наблюдая за полуслепым прорицателем, который водил по кругу пальцем в остывших углях рядом с перевернутой корзинкой. Старик подставил нос ночному ветру, метавшемуся между деревьями, и стал похож на охотничьего пса, берущего след. Затем он поднес грязный палец к своему крючковатому носу.
— У нее пошла кровь, — сказал старик, обнюхивая палец.
Его голос напоминал кусочки льда, трущиеся и ломающиеся друг о друга.