Охота на Аделайн
Шрифт:
"Не теряй пока человечности, Зейд. Адди сильная, и она переживет это".
Я смотрю на нее, и мне интересно, может ли она видеть что-то внутри меня, чего не вижу я.
"Она уже ушла".
Я бью сильнее. Черт, мне нужно делать это сильнее.
Ответные стоны посылают укол удовольствия по моему позвоночнику.
И каждый раз, когда я слышу их, я думаю только об Адди. Я никогда не смогу перестать думать о ней, даже когда
"Пожалуйста". Мольба задыхается. Но этого недостаточно.
"Пожалуйста, что?" Я требую сквозь стиснутые зубы, пот стекает по моему по виску от напряжения.
Этого все еще недостаточно.
И никогда не будет достаточно. Только когда у меня снова будет Адди.
"Зейд", - зовет Дайя. "Пожалуйста".
Я смотрю на нее, мой молоток завис над массивным гвоздем, застрявшим в
ногу Люка. Ее немного тошнит, но я не могу найти в себе силы заботиться об этом сейчас.
Я вбивал гвоздь в его предплечье в течение последних нескольких минут, и я загнал его достаточно глубоко, чтобы он прошел весь путь и впился в деревянный стол, но это огромный гвоздь, и его длина еще не исчерпана.
Стоны Люка полны агонии, и его отчаянные мольбы заставляют меня чувствовать себя так хорошо, насколько я способен чувствовать. Но этого недостаточно.
Я хочу, чтобы он кричал так громко, пока его крики не стихнут, а голосовой аппарат полностью разрушится.
Рука Дайи лежит на моей руке, ее собственная мольба пробивается сквозь шум
в моей голове.
"Он сделал тебе больно", - говорю я категорично.
Она кивает. "Он сделал. И теперь я готова взять это на себя".
Я отпускаю молоток, тяжелая резина больно падает на его руку. а потом грохнулась на стол. Его ответный крик вибрирует по его дому.
Не. Достаточно.
Я сморкаюсь и отворачиваюсь, мои руки дрожат от необходимости продолжать
вбивать гвоздь до тех пор, пока головка не соединится с его плотью. Прошло больше часа с тех пор, как я затащил Люка на обеденный стол и и начал свою пытку. Я нашел несколько инструментов в его гараже и решил использовать их с пользой, поскольку у него никогда не будет возможности. Дэйя прочистила горло. "Люк? Не спи, дружок". Я слышу шлепки по коже
шлепки и оглядываюсь, чтобы увидеть, как она грубо шлепает его по щеке. Его головат запрокидывается, из его горла вырывается еще больше стонов.
"Пожалуйста", - шепчет он, его голос хриплый. Он должен быть истощен. Даже тогда,я не буду удовлетворен,
"Знаешь, я говорю тебе то же самое уже
говорит она, ее голос срывается. Ее глаза наполняются слезами, и это только разжигает пламя в моей груди.
Они с Адди очень любят друг друга. И поскольку Адди - моя семья, значит, Дайя тоже моя семья.
Лучше я покажу ему пример, чтобы другие знали, что с ними больше никогда не стоит связываться.
Не помогает и то, что он сыграл огромную роль в похищении моей девочки.
И это... это просто непростительно. Непростительно.
Люк сглатывает, но на несколько мгновений слова подвели его. "Это не было личное", - прохрипел он. "Я просто делал то, что сказал мне Макс".
"Макс сказал тебе вставить в меня свой член?" возражает Дайя, ее маленький кулачок скручивается в тугой шарик.
Надеюсь, она, блядь, использует их. Я бы остановил ее только для того, чтобы нанести несколько собственных ударов, прежде чем позволить ей закончить его жалкую жизнь.
"Нет, Дайя, я просто... я так по тебе скучал".
Дайя закрывает глаза, слеза просачивается сквозь ресницы. Я понятия не имею, были ли у этих двоих отношения после одной ночи вместе, да и не мое это дело. Но это не имеет значения, потому что, что бы Люк ни украл у Дайи, она планирует вернуть все обратно.
"Я не скучала по тебе, Люк, ты ведь знаешь это, верно?" - отвечает она, ее бледные глаза пылают. Он открывает рот, но она продолжает. "Каждый раз, когда я думала о тебе, это было отвращение. Я должна была знать, что ты найдешь способ удивить меня и оказаться намного хуже, чем я думала".
"Послушай, мне жаль, что я сыграла такую роль, но ты должна понять, чтоМакс - сумасшедший". Когда я подхожу ближе, и ни тени понимания не отражается в его глазах, он становится еще более отчаянным. "Серьезно, чувак! Если бы я не сделал то, что что он сказал, он бы меня убил!"
"Он сказал тебе издеваться над Дайей? Изнасиловать ее?"
Он замялся, его рот открывался и закрывался, пока он искал правильныйответ. Или, скорее, правильную ложь.Глаза Дайи прикованы к нему, она выжидательно протягивает руку ко мне. И
не отворачиваюсь от Люка, когда беру нож со стола рядом со мной и протягиваю его ей, зная, о чем она просит.
Она не теряет времени. Не колеблется ни секунды. Она просто сжимает
черную рукоятку в крепком кулаке, металл сверкает в свете столовой, когда она
поднимает ее над ним и погружает в его горло. Острый металл разрезает сквозь плоть и кости, заглушая его мольбы.
Глаза Люка расширяются в круглые диски, он с недоверием смотрит на своего жнеца.