Охота на Аделайн
Шрифт:
«Серьезно, чувак? Ты куришь, сжигая здание? Ты буквально только что вдохнул тонну дерьма от огня.
Не обращая на него внимания, я обхожу заднюю часть, где на веревке висит труп. Дым лижет края окна, и пока простыни только один раз
Глава 12
Бриллиант
«Каково это — быть неудачником?» — шепчет голос позади меня.
Это мгновенно вызывает мурашки по моей спине. Я оборачиваюсь, ее лицо находится в нескольких дюймах от моего,
Я стояла в своей комнате, как раз собирался расстегнуть джинсы и посмотреть на повреждения, когда она подкралась ко мне сзади.
"Что, черт возьми, с тобой?" — шиплю я. Она просто смотрит на меня широко раскрытыми темными глазами, улыбка застыла на ее жутком чертовом лице.
Я сглатываю, взволнованный и совершенно выбитый из колеи.
«Я думаю, что лучше спросить, что со мной не так», — возражает она. Она качается на цыпочках, ее глаза скользят вверх и вниз по моему изуродованному телу.
Франческа повела нас вглубь леса — тренировочный забег для Отбраковки. Она и ее люди использовали пластиковые стрелы, чтобы выследить нас, стреляя в нас, как в олененка, убегающего от голодного желудка охотника.
Цель состоит в том, чтобы не попасть под удар, а жжение в задней части бедра — постоянное напоминание о том, как эпически я потерпел неудачу. Я был так близок к успеху, но потом случился Сидней.
Она ждала меня и выставила ногу, когда я проходил мимо, Стрелы Франчески впиваются мне в пятки. Я ударился лицом о холодную землю, и к тому времени, когда я снова поднялся, стрела рассекла воздух и вонзилась мне в бедро сзади.
Это не повредило кожу, но я могу сказать, что завтра проснусь с неприятным синяком. Хотя я уверен, что его поглотят другие, когда я получу свое наказание.
— Что, черт возьми, я тебе сделал? Я рявкаю, разводя руками в стороны. Ее улыбка растет, блеск в ее глазах свидетельствует о том, насколько
она. «Мы точно в такой же ситуации. Почему ты так себя ведешь?»
— Я слышал, как Франческа говорила о тебе вскоре после того, как ты приехал сюда. Сказала, что ты многообещающая и можешь быть ее лучшей девушкой, если она сможет исправить твое отношение.
А вчера ты пошла и дала себя изнасиловать, и я видела ее лицо. Я видела, как она почти вмешалась. И она никогда не делала этого ни для меня, ни для других девушек.
Но потом, — она поднимает палец вверх, — потом ты бьешь Рокко и ломаешь ему нос. Он хотел наказать тебя за это, и знаешь, что она сделала? Вместо этого она приняла наказание за тебя. Это определенно никогда не было сделано ни для кого из нас».
Я нахмурил брови, не понимая, почему Франческа сделала что-то подобное.
«Она дает вам привилегии, которых нет у нас, потому что думает, что ты особенная. Ну, знаешь что, бриллиант, я вовсе не думаю, что ты особенная.
Не так уж важно, что ты думаешь, не так ли, сука?
Я не совсем уверена, сохранит ли Франческа
Если она увидит во мне потенциал — если она зайдет настолько далеко, что защитит меня, — тогда у меня есть хороший шанс заставить ее увидеть во мне личность.
Нас считают скотиной. Продукт довести до совершенства, а затем отправить тому, кто предложит самую высокую цену. Однако чем больше она видит во мне нечто иное, чем просто ценник, тем больше она смягчается по отношению ко мне. Это может означать, что она ослабила бдительность. Утечка информации или получение привилегий, которые могут помочь мне сбежать.
Мои мысли мчатся с возможностями, которые могут значить для меня. Я знаю, что меня не освободят от ужасов, которые сопровождают торговлю людьми, но, возможно, я смогу спастись от некоторых из них.
Сидни это понимает, и, возможно, правильно, она не в восторге от этого.
Существует дисбаланс сил, и другие девушки могут начать чувствовать то же самое.
— Мы все покидаем это место, — напоминаю я ей. «Скоро нас отправят к тому, кто заплатит больше денег, и то, как Франческа будет со мной обращаться, уже не будет иметь значения».
— Это имеет значение, — рычит она. — Я хочу остаться здесь, и теперь, когда ты появился, она мне не позволяет. Ты слышала ее.
Я стиснул зубы. Сидни не хочет видеть сияние бриллианта, потому что это означает, что и от нее этого ждут. И когда мы сияем, это означает, что мы достаточно хороши, чтобы быть проданными. Франческа больше всего заботится об одном — о своей репутации. И только одного Сидни хочет больше всего на свете — чтобы ее не продали, — должно быть, поэтому она ведет себя так плохо и вызывает проблемы.
Ее наказания того стоят, пока Франческа не сочтет ее подходящей для продажи с аукциона.
— Почему ты так сильно хочешь остаться здесь?
«Потому что это мой дом. У меня нет ничего за пределами этого дома, и я предпочла бы быть здесь, чем торчать с каким-то толстым стариком с червячным членом. А ты все портишь!»
Я моргаю. Интересное изображение, но и не совсем неправильное.
— Тебя здесь тоже насилуют, Сидни, — указываю я.
Она пожимает плечами. "Это не так плохо. Это то, к чему я привыкла и мне комфортно».
Еще одно мигание. Как можно смириться с изнасилованием и избиением, я не понимаю, но ей намекнули, что ей больше некуда идти. Это говорит мне о том, что жизнь Сидни за пределами этого дома безрадостна. Несуществующий. Скорее всего, полно ночей на улицах и случайных мужчин.
И я полагаю, что быть в доме с монстрами, которых ты знаешь, безопаснее, чем мужчина , который заплатил деньги и считает, что она принадлежит ему.
У мужчин есть забавная привычка думать, что они имеют право на женщин, особенно когда они их не уважают. Как будто их уважение является определяющим