Охота на эмиссара
Шрифт:
Я бросила на неё укоризненный взгляд, но она не повела и бровью.
— Простите, а вы?..
Голос на том конце был удивлённым, но остался предельно вежливым.
— Мама Дани, — убедительно соврала Ульяна. — Моей девочке сейчас пора уже спать, сами понимаете, время позднее, ходить по улицам в одиночку небезопасно.
— Не проблема, мы пришлём за Даней нашего человека, только скажите адрес, — чему-то обрадовался невидимый голос. — Нам очень нужна помощь качественного специалиста, и оплатить услуги готовы вдвойне. Понимаете, утром ни свет ни заря высокое начальство пожалует, табельное оружие будут пересчитывать…
— Ладно-ладно, я сейчас приду! — крикнула я, перебивая полицейского. Уля посмотрела на меня порицающе. Ещё бы! Она планировала вытянуть меня в клуб, а тут внезапно клиент, да ещё и какой… — Дайте мне четверть часа.
— Замечательно, а куда отправить сотрудника?
— Никуда не надо, — на автомате выдала, подхватив, видимо, скрытность у Фабриса Робера. — Я сейчас сама прибегу.
— А, ну как знаете… Ждём.
Когда я повесила трубку, подруга смотрела на меня крайне осуждающе, но я чувствовала себя так, будто с меня гравиплатформу сняли.
— Прости, но это же Системная Полиция! Я должна им помочь.
Она тяжело вздохнула и покачала головой.
— Ладно, разговор по душам и поход в ночной клуб переносится, — произнесла она недовольно. — Но не отменяется!
Глава 9. Дожди и купола
Фабрис Робер
Двадцать пятое ноября. Планета Тур-Рин
По графику я должен был сегодня улететь на Цварг, но сил моих не было на бездумные перелёты туда-сюда и глупые отчёты а-ля «да, я работаю. Нет, я неудачник и подвижек ноль целых ноль десятых». Бессонница мучила уже давно, но цварги с лёгкостью переносят и двое-трое суток без сна, так что я мерил шагами номер в «Лунноре» и думал-думал-думал дни и ночи напролёт. Что-то не клеилось, что-то не получалось, вот уже как месяц сутенёры даже не пытались клевать на наживку в виде целой ячейки с лекарствами на складе Фокс. Сама же Эстери, заинтригованная моими внезапными визитами, вдруг вбила в свою хорошенькую малинововолосую головку, что дело в ней самой. Вначале она побаивалась, что я нарушу своё слово и натравлю на её склад проверки или просто хочу поймать на швархи-знают-чём, но так как в этот раз мне дела не было до её подпольных и не всегда законных махинаций, эльтонийка вообразила, что меня заинтересовала она сама.
Пожалуй, впервые в жизни я так сильно жалел, что Лейла живёт на другой планете. Была бы возможность — сходил бы с ней в пару известных ресторанов или театров, покрутился бы перед камерами, чисто чтобы репортёры запечатлели нас вдвоём. И, наверное, чуть ли не впервые в жизни я вспоминал жену не с глухой тоской о том, что воспитанная и утончённая цваргиня, бывший теневой агент и просто женщина с высокой совместимостью выбрала вождя ларков вместо меня, а с лёгким раздражением, что Лейла пропала с радаров именно тогда, когда её помощь не помешала бы. Просто чтобы поддержать легенду…
«Надо проветрить мозги и вновь обдумать это дело с летающим борделем на свежую голову», — подумал я и бросил взгляд за окно, где темнело, но осадков не наблюдалось. Удивительная погода для ноябрьского Тур-Рина, ведь в местном диалекте существовало порядка двадцати слов, обозначающих дождь: косой дождь, моросящий, грибной, барабанный, дождь с грозой, ливневой, но безгрозовой, дождь с градом, дождь с мокрым снегом…
Я наскоро надел спортивные штаны и футболку, потратив на переодевание не более пяти минут, вышел из номера, спустился.
— Гнильё!
Шёл шквалистый ливень с туманом.
— Это ноябрь, сэр, — словно извиняясь, проговорил портье. — Погода может меняться по десятку раз на дню. Если вы рассчитывали на пробежку, то можете воспользоваться нашим спортзалом.
Я фыркнул. Нет, если уж я решил проветрить голову, то всё равно пойду на улицу, только раскрою купол, благо он и на такую погоду рассчитан, надо лишь подкрутить настройки. Правда, все полусферы от дождя, какие у меня имеются, остались в номере…
Воспоминания о куполе неожиданно подтолкнули к тому, чтобы я развернулся и дошёл до ресепшена.
— Добрый вечер, а мне булавку-генератор купола не оставляли?
— Здравствуйте, господин Робер. Одну минуту, я лишь час назад заступил на смену, сейчас перепроверю… — Мужчина профессионально улыбнулся, отошёл к стойке со множеством ячеек. — Так-так-так… цветы, ключи, забытый кошелёк… а, вот! Булавка-генератор!
Он развернулся с крошечным устройством и запиской.
— Для Фабриса Робера, номер «34». Подождите, пожалуйста, минуту, я сейчас отмечу в системе, что передал вам вещь.
Пока сотрудник «Луннора» ковырялся в компьютере, я протянул ладонь за куполом от дождя, приколол булавку к рукаву футболки и уже хотел отвернуться, как меня привлёк клочок записки.
«Для Фабриса Робера. Номер 34».
Аккуратные буквы, наклон почерка чуть влево, никаких лишних завитушек, сухо и чётко. Вроде бы всё нормально, но интуиция заставила перечитать. И тут у меня щёлкнуло. Все буквы были написаны одной рукой. Одной!
— Да, господин Фабрис, всё в порядке. Спасибо, что подождали. Я вас больше не задерживаю.
— Гхм-м-м… А кто писал записку? Ваш коллега?
— Что? — Мужчина завис на секунду, а затем улыбнулся. — Что вы, он всё в систему внёс, мы предпочитаем электронный документооборот. Записка написана девушкой, которая оставляла для вас булавку.
Липкий пот выступил вдоль позвоночника. Как наяву я вспомнил конкретную фразу: «Отдай на ресепшн отеля "Луннор", скажи, что для Фабриса Робера». Я совершенно точно не говорил ей никаких чисел.
Всё-таки значок эмиссара творит чудеса. Даже если это эмиссар с другой планеты, никто не хочет вызывать местную Системную Полицию и отстаивать право не передавать данные с камер. Минус — в адрес отеля, плюс — конкретно в моей ситуации. Менее чем через десять минут у меня уже были все записи с камер нулевого этажа, где располагался ресепшн. Ещё через тридцать на быстрой перемотке я просмотрел последние дни и нашёл тот момент, когда приходила Она.
Вот только кто она — оставалось большим-большим вопросом. Шварх, да я даже имени её не знал! Девочка-подросток в бесформенной толстовке и драных джинсах, в низко надетой кепке и очках с улыбкой на губах передавала булавку сотруднику «Луннора», а когда тот предложил написать записку, даже не задумываясь вывела моё имя, фамилию и — швархи меня задери! — номер!
Во рту поселился горько-кисловатый привкус ощущения, что меня обвели вокруг пальца. В голове вдруг замелькали картинки нашей встречи, как девочка сама подошла и попросила сесть рядом… Вселенная, а что, если это всё было подстроено?!