Охота на Лису 2. Путь к сердцу
Шрифт:
– Даже не думай, - предупредил он, заметив мои метания, и добавил категорично.
– Я так долго тебя искал, что больше не намерен отпускать.
Лишь прирождённая способность никогда не сдаваться, придала мне силы.
– Складывается ощущение, что Вы принимаете меня за кого-то другого, - проговорила строго. А в голове родилась догадка, что поцелуй был последней проверкой. Если раньше у него и были хоть небольшие сомнения, то теперь точно знает, кто я.
– Мари, давай оставим эти игры. Ты умеешь перевоплощаться
– Не понимаю, о чем Вы. И почему продолжаете звать меня чужим именем?
– спросила искренне-настороженно, надеясь потянуть время, а вдруг нас кто-нибудь обнаружит, и я вновь смогу улизнуть.
Не в моих правилах складывать оружие, не поборовшись до конца. И он, кажется, прочитал это по моему ставшему дерзким взгляду.
– Какая же ты упрямая!
– вздохнул тяжело Его Сиятельство и подошёл почти вплотную.
– Что Вы делаете?
– попятилась, выставив руки в оборонительном жесте.
– Не подходите, я буду кричать.
– Кричи!
– заявил устало-обречённо Давей, сгрёб меня в охапку, несмотря на сопротивление, и продолжил, уткнувшись носом в основание шеи:
– Даже сквозь этот жуткий запах роз я чувствую твой аромат. Как же я сразу не заметил?!
– прошептал, обдавая горячим дыханием.
Отчего тысячи мурашек пробежали по коже, даже в кончики пальцев, словно сотни иголочек воткнулись. Задрожала всем телом, не в силах сопротивляться.
Он, должно быть, почувствовав трепет, сжал ещё сильнее.
Беспомощно сходила с ума в его завораживающих объятьях. А мой мучитель продолжил пытку, целуя за ушком и покрывая шею нежными прикосновениями губ.
Моё тело обмякло, ноги стали ватными, коленки подогнулись. Не удерживай меня Его Сиятельство, свалилась бы на пол.
– Ты сводишь меня с ума!
– хрипло и так жарко проговорил Давей, на минуту отстранившись и глядя на мои губы.
От одного взгляда, сердце, и до того отбивавшее сумасшедший ритм, ухнуло так громко, что его звук, казалось, эхом повторился в висках.
– Пусти!
– еле сумела просипеть. На задворках сознания билась мысль, что я должна сопротивляться, должна его прогнать, должна…
Но организм не слушался, а сердце пело так громко, что заглушало все доводы рассудка, желая только одного - продолжения.
И оно последовало. Давей медленно наклонился, глядя в затуманенные глаза, и припал губами к моим, жадно испивая дыхание.
Последовавший поцелуй напрочь снёс все барьеры, жаркий, жадный, сумасшедший. Я уже сама тянулась к нему всем своим существом, цепляясь за плечи и требуя большего.
– Мари, - прошептал он, задыхаясь. Нежно посмотрел в глаза, взяв моё лицо в свои ладони, как только мы остановились, переводя дыхание.
Действительность обрушилась на меня ледяным душем. А недавнее блаженство сменилось злостью. И злилась я на себя,
«Что я делаю?! Он ведь опять поиграется и бросит. Смогу ли я после этого выжить?»
Отступила на полшага и, с размаху, саданула его коленкой по жизненно важному мужскому органу.
– Ох!
– герцог согнулся пополам и присел от боли.
– Не смей! Никогда! Ко мне! Прикасаться!
– прошипела зло, выговаривая отдельно каждый слог.
И обойдя его по кругу, отправилась на негнущихся ногах на выход.
– Моя девочка!
– прохрипел сдавлено Его Сиятельство. И сказано это было, к моему удивлению, с некоей долей гордости в голосе.
Но я уже не останавливалась. Выйдя из закутка, неожиданно обнаружила, что знаю, где я нахожусь и куда идти. Дорога обратно оказалась совсем проста, даже странно. Как будто меня нечистый морочил, когда я убегала от герцога. Этому змею, похоже, даже тёмные силы помогают.
Прежде чем возвращаться в зал, нашла дамскую комнату. Первым делом взглянула в зеркало. Как я и предполагала, вид у меня был довольно истерзанный. Вокруг рта покраснение, губы опухшие, прическа и та растрепалась. В глазах лихорадочный блеск, как при сильном жаре. Одного взгляда достаточно, чтобы любому стало понятно, чем это я занималась последние несколько минут.
Смочила платок в холодной воде и приложила к губам. Медленно возвращалась способность думать и здраво оценивать ситуацию. Стало понятно, что всю эту ситуацию герцог подстроил. Учел и мою бешенную ревность, и склонность к азартным играм, и даже, возможно, Натаниэля просчитал.
«Ненавижу!
– сжала до боли кулаки так, что красивые мои ногти впились в ладони, причиняя боль.
– И почему он такой умный?!»
Правда, если бы был глупым, я бы на него и не взглянула. Увы, нам женщинам свойственно выбирать мужчину умнее себя, иначе мы не можем их уважать.
На ладонях остались красные полосы от ноготков. Боль вернула в чувства, которые чуть было вновь не разбушевались.
Прокручивая с который раз наш с ним странный диалог в скромном закутке, неожиданно, осенённая догадкой, почувствовала превосходство.
«А ведь я нужна Его Сиятельству! Так нужна, что он строит заговоры, продумывает ходы. И пусть это не любовь, а лишь его желание и азарт охотника. Но он затеял новую игру, в которой я главный приз. Как он на меня тогда после поцелуя смотрел! Как на подарок ко дню рождения! Возможно, он вновь играет в любовь, чтобы найти доказательства моих преступлений. Влюблённая женщина - глупая женщина. Только пусть себе ищет, я буду осторожной. Одно ясно, сейчас он меня арестовывать не собирается, а значит… Я могу испортить его игру. И не важно, то ли он вновь увлёкся охотой за мной, то ли это желание упечь за решётку дерзкую воровку, я принимаю вызов!»