Охота на Лису
Шрифт:
Поприветствовав друг друга, мы скрылись для доверительной беседы в одном из тёмных переулков.
— Ну? — задал многозначительно вопрос Шкет.
Это означало: «Как всё прошло?»
— Нормально. — махнула рукой. — Правда, пока разыскивала герцога, переволновалась. А у тебя?
— Всё просто, как и договаривались: залез, пошумел, убежал.
— Молодец, четко сработал, и главное — вовремя! — похвалила мальчишку.
Он тут же натянул кепку на глаза, сложил руки на груди. Вся его поза говорила, как сильно он собой гордится. Невольно улыбнулась, на него глядя.
— А ты как Змея задержала? —
Меня опять накрыла волна жара.
— Да, так… — не хотелось другу врать, но и сказать правду не могла. — Поговорили о том, о сём…
— Ясно…
— Что слышно в городе? — быстро сменила тему.
— Город в последнее время трясёт и всё благодаря тебе.
Получив нужную информацию, собралась было уходить, как Шкет остановил меня.
— Слушок тут прошёл… — начал он загадочно и замолчал.
Я обернулась.
— В общем, дело есть одно… — и опять длинная пауза.
«Ох, и любит же сорванец напускать туману! Знает, чем меня взять».
Наблюдая за моей реакцией, продолжает свою игру:
— Правильней было бы тебе затаиться, но ты ж всё равно не усидишь на месте.
Делаю вид, что обиделась: «Это почему же? Я вообще…» Но долго дуть губки не получается, поскольку эти самые губки предательски растягиваются в улыбку. «А ведь мальчишка прав — не спокойно мне, когда всё спокойно, не сидится на месте в такие моменты, так и тянет искать приключения».
А плутишка продолжает загадочно молчать, хитро на меня поглядывая. И я таки повелась на его таинственность, вернулась и села рядом:
— Ладно, выкладывай уже, не томи.
— Через пару недель в городской музей привезут реликвию — церемониальный воротник, принадлежавший какому-то древнему магу, — начинает, наконец, серьёзный разговор Шкет. — Дельце пустяковое, да и Змея, говорят, не будет в городе.
— Мне это неинтересно, — отрицательно покачала головой собираясь уходить. — А Змей он даже издали опасен.
Он меня остановил движением руки.
— Штуковина из чистого золота, — сообщает восхищенно, и даже увидев моё равнодушное лицо, продолжает все с тем же нескрываемым восторгом: — Там целый килограмм золота!
— Ну и что? Шкет, эту махину потом сбыть будет нереально! Да и зачем мне такая морока?
— Подожди, в общем… на неё уже есть покупатель. Он готов заплатить кругленькую сумму.
— Какую? — спросила уже более заинтересовано.
Мальчишка назвал, и я присвистнула. Сумма значительная, на такую можно прожить целый год, ни в чем себе не отказывая.
— Я подумаю, — протянула задумчиво.
— Ты не долго думай, охочих заработать полно.
В конце концов, я согласилась. Почему бы и нет? А ведь это будет существенный удар по репутации герцога! Именно этот аргумент оказался определяющим в принятии решения.
Оставшиеся две недели я вела себя очень тихо — собирала у реки травы, сушила их, делала зелья. Кстати, весенние травы наиболее ценны в целительстве, и тут важно не упустить время. Весна — нелёгкая и самая ответственная пора для лекарей и знахарей. Помню, моя бабуля в это время откладывала все остальные дела и занималась только травками, и меня частенько привлекала. Я хоть и без особого энтузиазма, но помогала ей, а она. не обращая внимания на неохоту ученицы, терпеливо
Но при всей моей увлеченности (замечу, что не показной) сбором лечебных растений я не забыла и о своей второй (правильней конечно, первой) профессии. Попутно разведала обстановку вокруг музея. Оказалось, его сторожили всего двое стражников, людей Тайной канцелярии поблизости не заметила. Даже когда доставили дорогую реликвию, к моему удивлению, удвоилось лишь количество стражи. Всё складывалось, как нельзя лучше. Но именно это меня и тревожило, что— то внутри грызло, не давая покоя, а я упорно гнала от себя плохое предчувствие.
То утро было обычным, таким же как всегда, и ничего не предвещало беду. Я вышла на охоту — сегодня музей обеднеет на один довольно ценный экспонат…
Он все рассчитал, все предусмотрел и грамотно расставил ловушку. И вот сегодня приманка сработала, и хитрая рыжая плутовка вышла на охоту. Давей чувствовал это, с нетерпением поглядывая в доставшуюся ему от предшественника морскую подзорную трубу. И его внутреннее чутье не подвело — спустя некоторое время он заметил свою добычу. Правда, он смог разглядеть лишь женский силуэт и огненно-рыжий цвет волос, но этого было достаточно. Как только девушка с нужными приметами зашла на крыльцо музея и скрылась за дверью, он подал сигнал, и его люди окружили здание со всех сторон. Теперь самое главное — не упустить плутовку. Помня о ее невероятной увертливости, провел накануне с подчиненными инструктаж и дал приказ задержать сразу, как только выйдет. Как же жаль, что не может лично схватить Лису за руку при попытке кражи, так сказать поймать на горячем. А так хочется… Но нельзя даже появляться рядом с музеем, ведь её осведомители, эти маленькие оборванцы, крутятся всё время неподалёку и если они заметят главу Тайной канцелярии, то всей операции придёт конец. Пришлось даже слух пустить о своем отъезде из города. Лисичка, и это он вынужден признать, обладает острым умом и неимоверной проницательностью.
Но всё пошло почему-то не так, не по плану. К его величайшему удивлению, Лиса неспешно бродила по залам музея и ни к чему не прикасалась. Стражник, доложивший обстановку, лишь недоуменно пожал плечами.
Можно было предположить, что эта девушка и, правда, всего лишь любознательный посетитель музея, но Давей не верил в такие совпадения. Тогда почему она не действует? Время шло, но ничего не происходило. Неужели она почувствовала ловушку?
Наконец, Лиса направилась к выходу, и не осталось ничего иного, как просто следить за плутовкой.
Он видел, как его ребята осторожно шли за ней, не выдавая своего присутствия, всё-таки, они были профессионалы. В душе герцога вспыхнула гордость за свою команду. Какое-то время и девушка, и следящие за ней, двигались в одном ритме. Лиса была спокойна, вышагивала медленно, как на прогулке, Давей мог поклясться, что даже напевала себе что-то под нос. Но всего лишь в одно мгновение всё изменилось — она резко остановилась и, не оглядываясь, повела плечами, как будто избавляясь от неприятного чужого внимания. Герцог напрягся. «Неужели почувствовала слежку? Не может быть?!»