Охота на принца
Шрифт:
Аня никак не могла сообразить, что тут делать. Телефонный звонок отвлек ее от этих мыслей.
– Да? Я слушаю, – сказала Аня, взяв трубку телефона.
– Анька, привет, это Алла! Ну как ты сама?
– Я нормально... А ты? Куда-то потерялась, балдеешь со своим немцем?
– Балдею. Слушай, мы с Карстеном едем к тебе. Есть предложение!
– Ну ты даешь... А чем же мне вас встретить? Ну, чай заварю, конечно...
– Не надо ничего делать, мы заскочим на пять минут, уже подъезжаем. Потом все скажу.
Аня положила трубку, сунула упаковку с деньгами в ящик стола – потом решит, что делать с этими деньгами. Или отдать часть родителям, чтобы купили все, что нужно, или потратить на себя... А ради чего? Потом пошла на кухню, заварила свежий чай в чайничке, все же немец приедет, негоже встречать гостя без ничего. Ну хоть чаем угостит. Правда, никаких тортов нет, ну ладно, предложит Алке и Карстену бутерброды с вареной колбасой к чаю.
Алла вошла в квартиру, держа своего немца под руку, она вся прямо-таки сияла, ну счастливая баба, что тут скажешь? А немец, похоже, освоился в Чебоксарах, чувствовал себя вполне уверенно.
– Ань, значит, такое дело, – с порога заявила Алла. – Мы сегодня собираемся у нас, что-то вроде прощального ужина. Так что приехали за тобой, специально. Обязана присутствовать. Все ж таки вместе с тобой не один фунт... собачьего мяса сожрали.
– Ты хочешь, чтобы я прямо так вот... поехала?
– Прямо так, Анька! Скажи, Карстен!
– О, я! Аня хотет... видет... аллес. Все, та-а. Вир с Алка... фарен нах... ехат Германия, – пробормотал Карстен.
– Завтра улетаем в Москву, а потом – в Мюнхен. Ты прикинь, да? Я – в Мюнхене!
– Обалдеть, Алка! Я рада за тебя, правда. Ну, пойдем на кухню, чаем вас напою.
– Да на хрена нам твой чай нужен, подружка? Собирайся, поехали. Там предки уже стол накрыли, гостей ждут. Ну и ты... главная. Отметим мой отъезд. Кстати, специально для тебя пригласила Борю.
– Какого Борю? – настороженно спросила Аня.
– Савельева, он еще в школе бегал за тобой. А теперь стал бизнесменом, хозяин магазина...
– Ты думаешь, мне это нужно?
– А это решай сама. Ну что, поехали?
Аня растерялась, не знала, что сказать. Столько новостей... Ну конечно, она должна присутствовать на прощальном ужине подруги, в Германию уезжает, не в Турцию с Амиром! Совсем уезжает, с женихом-немцем! А это ж такое серьезное дело...
– Ладно, подожди, я переоденусь... – сказала Аня. – Ты пока напои Карстена чаем на кухне, можешь бутерброды сделать...
– Да нужен ему твой чай! – уверенно сказала Алла. – Он с утра уже с отцом выпил и чаю, и водки, тут главное, чтобы не развезло его, он же с нашими правилами не знаком... Так что я контролирую. А ты давай одевайся.
– Я, я, – с улыбкой сказал Карстен. – Аня – лучши гост, та-а... мы ехат цузаммен... вместе...
– Хорошо, я сейчас, – сказала Аня.
Она сидела дома
Но все ж таки – стал бизнесменом, значит, нужно показаться ему в форме. Просто потому, что она была в Москве, жила там и запросто может поставить этого Борю на место рассказом о вечеринке с участием знаменитых артистов, где и сама была и запросто общалась со всякими там звездами.
Потом помчалась в ванную с сумочкой в руке – надо ж было накраситься.
– Аня, гу-ут! – протянул Карстен, глядя на нее.
– Не совсем, – отрезала Аня. – Извините, ребята, еще пару минут...
Она забежала в ванную, торопливо подвела брови, начинила ресницы английской тушью, размазала по щекам крем-пудру, добавила и румян. Когда все растерла основательно, вроде как ничего получилось. И с этим ощущением она вышла из ванной.
– Отлично выглядишь, – сказала Алла. – Все, поехали, а то там уже водка стынет...
– Как водка стыт? – недоуменно спросил Карстен. – Стыт – холод, так, а водка холод – гут...
– Это непереводимое русское выражение, – уверенно сказала Алла. – Я потом, в Мюнхене, тебе все объясню. А сейчас – поехали. Ань, пошли, нас там машина ждет.
– Погоди, я же должна записку родителям оставить. Придут с работы, а меня нет, волноваться будут.
– Так и напиши, что ты у меня. Они все сразу поймут. Да и адрес мой знают, пиши – и поехали.
Аня побежала в свою комнату, достала из ящика стола блокнот для эскизов, вырвала лист, торопливо написала, что она в гостях у Аллы, волноваться не стоит, все хорошо. Потом с листком помчалась на кухню, положила листок на стол, вернулась в при–хожую.
– Ну, я готова.
– Едем! – решительно сказала Алла.
Аня закрыла железную дверь квартиры на ключ, пошла по лестнице вниз, следом за подругой и ее немецким женихом. А они вовсю обнимались и целовались, шагая по грязным ступенькам. Веселенькая семейка у них будет в чересчур правильной Германии!
Толстая соседка по салону самолета решительно тряхнула Борисова за плечо:
– Просыпайтесь, уже прилетели.
– На земле стоим? – с трудом открывая глаза, уточнил Борисов.
– Да уже народ выходит. – Она добродушно усмехнулась. – Вы поспешите, а то отправитесь обратно в Москву.
Борисов огляделся: и вправду народу в салоне почти не было, впереди виднелись последние выходящие.
– Спасибо. По правде сказать, я чувствую себя замечательно. По-моему, нормально долетели.