Охота Полуночника
Шрифт:
— Купить Лили очки? Морри, я и пенни не потрачу на эту старую свиноматку, раз уж у нас есть Марибелл. Я и так потратил кучу денег безо всяких гарантий.
«Безо всяких гарантий чего?»— хотелось мне спросить, но он выглядел очень сердитым, и я промолчала.
Ответ на этот вопрос мы составили вместе с Кроу из тех обрывков разговоров, которые подслушали. Из того, что мы поняли, выходило, что Марибелл попала в какое-то сложное положение. Мы могли бы прямо тогда сообразить, что должно произойти что-то очень плохое, но я думаю, мы не очень-то
Мастер Эдвард заплатил за нее плантатору по имени Филип Фиоре пять с половиной сотен долларов, но мистер Фиоре заверил продажу без того, что Эдвард называл «удостоверением ее долговечности». Это означало, что он купил ее, не имея никаких гарантий. Не то чтобы он считал новую повариху подпорченным товаром, нет, сэр. Он мог поклясться, что у нее чертовски хорошее здоровье, за исключением ревматизма в левом плече.
Но не прошло и шести недель после того, как Марибелл приступила к работе в кухне, примерно в то время, как мы перестали относиться к ней с прохладцей, она начала жаловаться на боли в животе. Я пользовала ее чаями, которые немного помогли, но ненадолго. Лили предположила, что она вынашивает ребенка, но та заявила, что не ложилась с мужчиной в последние шесть месяцев.
Когда она это сказала, я покосилась на Ткача, потому что он к ней как-то очень ласково относился. Тот быстро замотал головой, чтобы показать, что не был с ней в этом смысле, хотя я отчетливо видела, что он бы не отказался. Вообще он родился повесой.
Марибелл переселилась ко мне, в мою маленькую боковушку при кухне, чтобы я могла за ней ухаживать. Большую часть времени она ужасно страдала и почти не спала. Не знаю, как ей это удавалось, но она умудрялась все это время готовить для мастера Эдварда, миссис Китти и детей. Я вам скажу, что она была куда крепче, чем казалась.
Наконец Эдвард Петушок сообразил, что нужно срочно что-то предпринять, если он хочет, чтобы она уцелела. Поэтому он отвез Марибелл к доктору Лиделлу в Чарльстон. Потом отвел ее к другому доктору, потом еще к одному. К тому времени, как все эти белые закончили тыкать в нее разными штуками, прошло два дня страданий, и она стала умолять, чтобы ее отвезли обратно и дали ей моего чая. В конце концов, после новых мучений, надавливаний и прочего, доктора объявили Эдварду, что у Марибелл две фиброзныеопухоли в яичниках, размером с апельсин.
Никто из нас не знал, что такое эти самые фиброзныеопухоли, но раз они были размером с апельсин, мы поняли, что Марибелл с нами надолго не останется.
Доктор Лиделл сказал мастеру Эдварду, что эти опухоли, видимо, развивались в ней не меньше года, учитывая их величину. Это означало, что к моменту, как Филип Фиоре ее продал, они уже росли в ее животе довольно долго.
— Ублюдок Фиоре! — взорвался мастер Эдвард. — Он вернет мне деньги, или я его убью!
Нет, он не собирался расставаться с пятью с половиной сотнями долларов из-за черномазой поварихи с гниющими апельсинами в животе.
Но когда он потребовал свои деньги назад, мистер Фиоре настоял на том, чтобы несчастную Марибелл осмотрели еще
— Если только, — предложил Эдвард Петушок, — вы не сделаете своего вскрытия. Тогда поймете, что прав я.
Мы слушали, как Кроу рассказывал нам о происшедшем горячем споре и о решении, к которому они все пришли. Они собрались решить вопрос, разрезав живот Марибелл и заглянув внутрь. Потом они зашьют ее и отправят восвояси.
Может, мы не были достаточно испорченными, чтобы понять все до конца. Потому что выяснилось, что они не могут оставить апельсины внутри Марибелл. Нет, мэм, им необходимо вытащить их, чтобы проверить.
И вместо того, чтобы прооперировать Марибелл, они решили, что гораздо лучше будет «избавить несчастную черномазую от страданий».
Мы узнали, что они сделали, только после того, как они убили Марибелл. Похоже, это был мышьяк, потому что именно это слово Кроу услышал от доктора Лиделла, хотя сам он назвал его «нишьяк», потому что не знал, что это такое.
По словам доктора Лиделла, они разрезали ее еще теплую. По одному хирургу с каждой стороны, оба работали своими ножами. Понимаете, Марибелл должна была быть теплой, чтобы они вытащили эти опухоли в хорошем состоянии. Они сказали мастеру Эдварду, что каждый, кто хоть что-нибудь понимает во врачевании, знает это.
В конце концов они сошлись на том, что опухоли, вытащенные из Марибелл, были хорошо сформированными и от них появилось много маленьких новых опухолей в животе, поэтому они не могли возникнуть пару месяцев назад. Так что мистеру Фиоре пришлось вернуть мастеру Эдварду его пять с половиной сотен. Правда, ему разрешили удержать полтора доллара за то, что он увезет ее искромсанное тело. Его следовало уничтожить в особом месте, потому что оно было нашпиговано мышьяком.
Мастер Эдвард был очень доволен собой и целый день ходил по Ривер-Бенду, сияя улыбкой и похлопывая себя по ладони банкнотами.
Через неделю я спросила его, можно ли взять Лили в город и купить ей очки, и на этот раз он согласился. Но я ехала не только за этим. Не в этот раз. Потому что, когда мы узнали, что Марибелл разрезали еще теплой, у меня было то, что папа называл видением Богомола. В ту самую ночь. И я увидела, что нужно сделать, и почему все должны поехать со мной.
Глава 12
Точно как мама и папа
Я все еще не знала, как я смогу сделать то, что собиралась, и кого можно попросить о помощи. Может, я бы и вовсе ничего не сделала, но на следующий вечер ко мне на веранду пришел посидеть Ткач.