Охота за атомной бомбой: Досье КГБ №13 676
Шрифт:
— Скажи честно, Бен, мы там нужны? — спросила вдруг Хелен.
— А почему нет? — ответил вопросом на вопрос Лонсдейл. — Я сегодня же передам вашу просьбу товарищам из посольства. И уверен, что ответ будет положительным.
— Вы успокоили нас, — сказал Питер.
— Хорошо, но, несмотря ни на что, вы должны быть осторожными. Проверьте, все ли надежно спрятано, не пускайте ничего на самотек… Я принес вам еще несколько чертежей…
Лонсдейл положил зажигалку «Ронсон» и фотовспышку на кухонный стол. Крогеры не нуждались в объяснении: они знали, что в этих вещах есть пустоты, куда можно спрятать шифровальные таблицы или пленки. Они уже обладали коллекцией полых оловянных изделий и батареек, разбросанной
Будучи начальником Первого главного управления КГБ СССР, Сахаровский согласился с просьбой Крогеров и доложил руководству Комитета:
«Совершенно секретно.
Председателю КГБ при Совете Министров СССР
товарищу Шелепину А.Н.
Рапорт
В нелегальной резидентуре Бена в Англии с 1955 г. работают в качестве связников-радистов разведчики-интернационалисты, граждане США — нелегалы Леонтина и Моррис Коэн.
Помимо выполнения основной своей роли, они оказывают постоянную помощь Бену в вербовочных акциях и в проведении различных разведывательных операций, связанных с получением и обработкой секретной информации.
В 1950 году в связи с возникшей угрозой провала они были выведены из США в СССР, оставив все свое имущество в Нью-Йорке.
Коэны давно уже посвятили свою жизнь работе на советскую разведку. Недавно они обратились в Комитет с ходатайством о приеме их в советское гражданство.
Принимая во внимание, что у них сейчас нет никаких сбережений, считали бы целесообразным установить им зарплату в размере 800 рублей в месяц и выйти в Президиум Верховного Совета СССР с ходатайством о принятии их в советское гражданство.
Просим рассмотреть.
Начальник Первого главного управления
КГБ при СМ СССР
генерал-лейтенант А.М. Сахаровский.
23 октября 1960 г.».
На рапорте синим карандашом наложена резолюция председателя КГБ:
«Согласен. Прошу подготовить проект записки в инстанцию с ходатайством о приеме Коэнов в совгражданство.
А. Шелепин
25. Х.60 г.».
Такой документ был вскоре подготовлен и направлен в ЦК КПСС В Комитет госбезопасности он возвратился с резолюцией секретаря ЦК:
«Вопрос о Коэнах поставлен преждевременно. Они могут еще предать нас. Вот когда вернутся в Советский Союз, тогда и будем рассматривать их ходатайство.
М. Суслов.
2. ХI.60 г.».
Спустя два дня Александр Шелепин, сменивший Ивана Серова на посту главы КГБ в 1958 году, поставил синими чернилами свою резолюцию на этом рапорте. Был составлен соответствующий документ и направлен в Центральный Комитет Коммунистической партии. В Центр он вернулся со следующей припиской:
«Вопрос о Коэнах поставлен преждевременно. Они могут еще набить себе много шишек. Когда они вернутся в Советский Союз, тогда мы сможем рассмотреть вопрос о предоставлении им гражданства.
Суслов.
2 ноября 1960 года».
Михаил Суслов, секретарь Центрального Комитета КПСС, специалист по иностранным делам и идеологическим вопросам, был всегда большим формалистом.
Чувствуя, что британская контрразведка идет по их следам, Крогеры все время были начеку. В одной из расшифрованных Хелен радиограмм говорилось, что разведывательная служба Великобритании и Центральное разведывательное управление США совместно разработали специальные вопросники или так называемые «листы наблюдения» для сбора информации об СССР и странах Восточной Европы.
Это послание было передано Лонсдейлу, которому удалось достать такой лист. Он состоял из трех частей. В первой части говорилось о «вопросах чрезвычайной важности» — экономических, военных и стратегических. Британский офицер из службы внешней разведки мог собирать информацию
Во второй части, озаглавленной просто «важные вопросы», говорилось об изменениях в структуре и политике советского правительства, о слабых местах в промышленности и сельском хозяйстве СССР, о частной жизни и профессиональной деятельности самых выдающихся советских ученых.
Последняя часть листа была озаглавлена «Найти, если возможно» и содержала информацию об офицерах армии и флота, имевших звание выше капитана. Как для Лонсдейла, так и для Крогеров подобные вопросники были очевидными свидетельствами враждебных намерений по отношению к Советскому Союзу, иными словами доказательством первой фазы подготовки к войне. Лонсдейл, разумеется, передал этот документ в Москву. После этого он и Крогеры с помощью Шаха и Аси, а также других агентов, которых никогда не называли поименно, стали бдительно наблюдать за британской контрразведкой. А та, в свою очередь, еще пристальнее следила за ними, и в один прекрасный день Хелен приняла радиограмму, но не смогла ее расшифровать. Тогда она попросила Центр повторить передачу ее, однако Центр ответил, что не посылал никакой радиограммы. Возник вопрос: если Центр молчал, то кто же тогда использовал данную частоту в ранее обусловленное время?
Последний акт
В дверь коттеджа на Крэнли-Драйв позвонили. Это случилось в воскресенье 7 января 1961 года в половине шестого вечера.
Питер Крогер открыл дверь. Перед ним стоял приземистый рыжеволосый человек в пальто и шляпе.
— Прошу меня простить. Я из полиции и расследую квартирные кражи, недавно произошедшие в вашем квартале. Могу ли я войти, чтобы побеседовать с вами?
Питер всегда был вежливым, особенно с полицией. Не говоря ни слова, он почтительно посторонился, чтобы пропустить полицейского. Откуда ни возьмись, появились еще трое полицейских, среди которых была и женщина.
Все они прошли в гостиную.
К ним вышла Хелен и спросила, что происходит.
Незнакомец представился:
— Я суперинтендант Смит из Особого отдела. Я хотел бы, чтобы вы назвали мне имя и адрес человека, который приходит к вам в первое воскресенье каждого месяца около четверти восьмого.
Крогеры молчали, причем довольно долго. А потом их словно прорвало: они принялись перечислять имена всех своих соседей и клиентов, не называя, разумеется, имени Гордона Лонсдейла. Они не знали, что офицер Особого отдела лондонской полиции (более известного под названием Скотленд-Ярд), предъявив документы, имел право арестовывать любого, кто подозревался в укрывании у себя человека, имя которого сознательно не называл. Скотленд-Ярд был наделен подобными полномочиями законом о государственных секретах, принятом еще в 1889 году и пересматривавшимся в 1911 и 1939 годах.
Суперинтендант Смит был опытным детективом. Он сыграл немаловажную роль в расследовании дел Аллана Нанна Мэя и Клауса Фукса. Он терпеливо слушал, как Крогеры рассказывали сказки, поскольку знал, что ничего важного они не сообщат. В кармане суперинтенданта лежал ордер на арест супругов. Кроме того, он мог принять адекватные меры, если Крогеры окажут сопротивление.
В конце концов Смит объявил, что они должны следовать за ним в участок для дальнейшего проведения допроса. Крогеры были арестованы. В их коттедже будет произведен обыск. Все ли они хорошо спрятали? Радиопередатчик был надежно укрыт в бункере, шифры сожжены, оксид железа спрятан в котелке. Подготовленная микроточка находилась в надежном месте — в Библии. Короче говоря, дом имел самый обыкновенный вид. Эти мысли вихрем пронеслись в головах Питера и Хелен.