Охотницы
Шрифт:
Я беру его за руку.
— Когда вернешься в Оксфорд, осмелься мне написать, — говорю я. — Иначе я буду волноваться…
Резкий вой внезапно вспарывает воздух. Мы одновременно разворачиваемся к окну. Вой ненормален, он слишком пронзителен, чтобы принадлежать животному.
— Что это было? — шепчу я, вставая, чтобы выглянуть из окна.
— Я предпочел бы не выяснять, — отвечает Гэвин. — Нам следует…
Второй вой раздается ближе, и он гораздо громче первого. Привкус дыма и пыли быстро оседает на языке. Сухость проникает в легкие, и я хватаю воздух. Я сгибаюсь и кашляю, пока горло не начинает болеть.
— Айлиэн?
Гэвин
— Отойди от окна, — пытаюсь сказать я, но слова получаются придушенными, едва различимыми.
Я в отчаянии отталкиваю Гэвина. Он отлетает назад и натыкается на чайный столик.
А потом что-то врывается в окно и меня осыпает осколками стекла.
Глава 17
Массивное тело с блестящей черной гривой врезается в меня. Я хватаюсь за мягкий мех и ударяюсь спиной о ковер. Она горит, когда меня протаскивают по нему. Рассыпавшиеся осколки стекла режут мне кожу. Я врезаюсь в деревянный стол Гэвина и прикусываю язык, чтобы не закричать.
Гончая нависает надо мной. Она крупнее тех, что я когда-нибудь видела. Будь я на ногах, она достигала бы мне до груди — стоя на четырех лапах. Темный мех блестит и идет волнами в сумрачном свете камина, меняя оттенки на фиолетовый, зеленый и красный. Глаза ее горят алым огнем.
C`u s`ith. Печать продолжает ломаться, и теперь гончие проникают к нам, как и предсказывал Деррик.
Я остаюсь неподвижной. Собака обнюхивает меня, чтобы убедиться, что я тот самый человек, которого она ищет. Которого ее послали убить.
— Айлиэн!
Голос Гэвина звучит словно издалека, как будто он уже не в комнате.
Я хватаюсь за мех, запускаю в него пальцы. Я знаю, что собака убьет меня, как только поймет, кто я, и мне нужно от нее избавиться. Но гончая слишком тяжелая, добрых семнадцать стоунов чистого веса, давящих на меня. Мой корсет, при всей его широте, мешает дышать, а тело гончей делает все еще хуже. Сердце колотится в ушах, ритмичный стук становится громче, громче…
C`u s`ith снова втягивает носом воздух, открывает глаза и рычит. Теперь она знает, кто я такая. Что я такое. У нее острые, как кинжалы, зубы. Я втягиваю воздух, не в силах пошевелиться, даже если захочу.
Глаза гончей сияют ярким, обжигающе алым огнем. Ее слюна капает на мою кожу, зубы скалятся в нескольких дюймах от меня. Только мои руки, вцепившиеся в ее шею, не позволяют собаке впиться в меня, но это и все. Я вкладываю в это все силы, которые дает мой дар, по словам Киарана, врожденный дар Охотниц. Я сжимаю кулаки, усиливая хватку. Тяжелый мех густой и плотный, как доспехи.
Что-то врезается в гончую и сбивает ее с меня.
— Гэвин! — ахаю я.
C`u s`ith стряхивает Гэвина со спины с такой силой, что он отлетает в сторону книжного шкафа. Шкаф покачивается, книги падают. Гэвин обмякает на полу, отчаянно пытается подняться, его ботинки скользят по осколкам разбитого окна.
— Беги к двери! — кричит Гэвин. — Мы можем закрыть ее…
— И сбежать? — Я смеюсь низким, гортанным смехом. Знакомая ярость горит в моих венах. Я думаю об окровавленном носе Киарана, о силе, которой я, по его словам, обладаю. — Пока нет.
Фейри поднимается и с низким рычанием направляется к Гэвину. Теперь собака знает, что Гэвин Видящий, и хочет убить и его.
— Что ты делаешь, Айлиэн?
— Ты рассказал мне свою историю. А это — моя.
Мышцы c`u s`ith напрягаются перед прыжком. Она прыгает на Гэвина, а я бросаюсь на нее, обхватывая руками за середину тела. Я отталкиваю гончую, и мы вместе падаем на пол. Деревянные ножки кушетки скрипят, когда мы в нее врезаемся. Мои пальцы хватают рукоять ножа. Оскаленная пасть собаки с рычанием разворачивается ко мне.
Я бью, загоняя клинок в живот c`u s`ith, туда, где непробиваемый мех не такой густой. Я пытаюсь загнать его по самую рукоять, но внезапно слышу металлический треск.
Я пораженно отдергиваю руку. Мех c`u s`ith сломал мой нож!
Прежде чем я успеваю что-то предпринять, гончая поднимает голову и испускает пронзительный вой.
Я спотыкаюсь и едва не падаю, когда высокий тонкий вопль резонирует с моей головой. Я закрываю уши руками, чтобы спастись, но это не помогает. Трескается стекло. Осколки оставшихся окон и графин с виски осыпаются на пол.
Мои колени подгибаются. Я падаю на ковер, осколки впиваются мне в колени. Мой рот открывается в беззвучном крике. И когда я уже думаю, что больше этого не вынесу, вой прекращается.
Я ахаю и отнимаю руки от ушей. Перчатки мокрые от крови, которая из них натекла. Я отвлекаюсь всего на миг, но c`u s`ith не упускает возможности. Я падаю на пол.
Но недостаточно быстро. Бритвенно-острые клыки вспарывают мне спину, разрывая платье и кожу. Проклятье!
Гончая отлетает на стол позади меня, и дерево трескается от столкновения, раскалываясь посредине.
— Гэвин! — зову я, поднимаясь на четвереньки за упавшим шкафом.
Он прячется за одной из перевернутых кушеток.
— Тебя задело? — спрашиваю я.
— У меня уши кровоточат. У меня жутко болит голова. Я заперт в комнате с чудовищным фейри. И я виню в этом тебя.
— И поделом.
Я мысленно проклинаю себя за отсутствие подготовки. Я восприняла защиту Деррика как должное и оставила свое оружие в саду леди Кэссилис.
Мои пальцы скользят по ожерелью с сейгфлюром на шее. Это все, что у меня есть, единственный предмет, который может навредить фейри. C`u s`ith разворачивается для нового прыжка, и я срываю ожерелье.
— Айлиэн, — говорит Гэвин, — не…
C`u s`ith и я бросаемся друг на друга и сталкиваемся в воздухе. Массивное тело гончей врезается в меня так, что воздух выбивает из легких.
Упав на пол, c`u s`ith снова прыгает на меня, полосуя кожу зубами. Я прикусываю язык, чтобы не кричать, да так сильно, чтобы кровь полилась в рот.
Мне удается сделать так, что я, крепко зажав сейгфлюр в кулаке, оказываюсь сверху. Я оборачиваю его вокруг шеи c`u s`ith и с силой тяну. Гончая взвизгивает, потом тонко хрипит.