Охотник на лис
Шрифт:
История возвращения Дэйва в чемпионский ранг весьма воодушевляла. В возрасте тридцати шести лет он выступал настолько результативно, что все говорило о его неуклонном продвижении к олимпийскому золоту спустя двенадцать лет после того, как мы оба завоевали золотые медали на Олимпийских играх в Лос-Анджелесе.
В той же мере, в какой спортивная карьера Дэйва успешно шла по восходящей, настолько же очевидно ухудшалась ситуация в поместье «Фокскэтчер». То, что рассказывали Дэйв, мой хороший друг Дэн Чэйд и другие борцы о происходившем там, все более и более озадачивало. После убийства Дэйва, когда начались журналистские расследования прошлого Дюпона,
Убежденный в том, что в особняке завелись привидения и шпионы, Джон пригласил экстрасенса, чтобы тот описал этих привидений. Он также нанял рабочих, чтобы проверить каждый сантиметр стен и полов и обнаружить шпионов, которые, как был уверен Джон, следили за ним. Шпионов не нашли. Непреклонный в своей вере в их существовании, Джон просветил рентгеном все колонны особняка и его стены.
Дюпон также потребовал от борцов выявить нацистских шпионов, которых он заприметил в кронах деревьев. Кроме того, он считал, что его враги используют инженерные коммуникационные системы особняка для того, чтобы пробраться внутрь и убить его.
Джон велел вынести из спортивного центра все тренажеры с «бегущей дорожкой», поскольку опасался, что встроенные в них таймеры переносят его назад в прошлое. Одному из борцов он запретил появляться в бейсболке, поскольку был уверен, что та служит для передачи каких-то сигналов. По этой же причине он направил на проверку свои бильярдные шары, подозревая, что в них были встроены передающие устройства.
Один из родственников рассказывал, что Джон назвал себя «Далай-ламой США» и мог не ответить на приветствие тех, кто обращался к нему без упоминания этого титула. В другой раз он принялся утверждать, что является президентом Болгарии и Советского Союза.
Джон полагал, что с ним общаются камни, и намекал на то, что в особняке имеется устройство, распыляющее специальное масло, от которого исчезают люди. Он стрелял по гусям, утверждая, что те пытаются навести на него порчу.
Получили огласку также истории и более раннего времени.
В середине 80-х годов Джон без всяких причин подорвал динамитом выводок только что родившихся лисят. В 1990 году его обнаружили с окровавленными ногами. Когда его спросили, что случилось, он объяснил, что хотел посмотреть на жуков, которые вгрызлись ему в тело, и стал выковыривать их, вырывая вместе с кусками собственной плоти.
У Джона был танк со снятым вооружением, на котором он любил разъезжать по своему поместью, чтобы похвалиться перед окружающими. Однажды вечером на Рождество 1984 года он подъехал в этом танке в своем поместье к дому, в котором остановился полицейский с женой. Джон повалил несколько деревьев и расцарапал себе голову ветками. Весь в крови и пьяный, он обратился к жене полицейского с вопросом, не желает ли ее муж «выйти поиграть».
Тем не менее каждый, кто излагал очередную историю о странностях Дюпона, всякий раз добавлял, что ему и в голову не могло прийти, что Джон мог причинить кому-то вред, не говоря уже об убийстве. Описание его выходок, как правило, завершалось традиционной фразой: «Ведь это же Джон!» Все объясняли его пьянством и употреблением им кокаина. Члены его семьи позже рассказывали, что они были обеспокоены психическим состоянием Джона и пытались убедить его обратиться к врачам. Однако он отказался, а по законам штата Пенсильвания без его согласия сами они не могли ничего предпринять.
Хотя это были истории десятилетней давности, стало ясно, что за последние годы ситуация изменилась только к худшему.
Только в прошлом году или где-то в это время мне стало известно о происшествии, которое произошло несколько лет назад и о котором раньше я никогда не слышал, хотя тогда уже работал в Вилланова. В декабре 1987 года Джон сбил регулировщика дорожного движения. Дюпон ехал не слишком быстро, однако удар получился достаточно сильным, и регулировщик оказался на капоте его «Линкольн Таун-кар», а затем, когда Дюпон остановился, упал на землю. Дюпон сказал ему, что он тренер по борьбе университета Вандербильта, и оттащил его к тротуару, хотя мне до сих пор трудно поверить, что у Джона хватило сил перетащить кого-либо. Как рассказал свидетель, Дюпон несколько минут оставался с регулировщиком, а затем, не дождавшись прибытия полиции или врачей, невнятно произнес: «С тобой все будет в порядке» – и уехал.
Когда Дюпон оказался в своем поместье, он сразу же сел в вертолет вместе с Чэйдом, Калабрезе и еще одним парнем, чтобы добраться до аэропорта Филадельфии и оттуда полететь в Висконсин, где они должны были встретиться с Дэйвом и посмотреть борцовскую схватку. Дюпон велел по дороге в аэропорт никому не разговаривать. Уже на борту самолета он рассказал им, что произошло и что он, возможно, убил регулировщика. Пока они летели в Висконсин, адвокат Дюпона несколько раз звонил Нэнси и просил, чтобы Джон созвонился с ним сразу же после прибытия. Уже в присутствии Дэйва и Нэнси, а также своих попутчиков Джон вновь признался в том, что сбил на машине человека.
Дюпон, Дэн, Роб и тот другой парень тем же вечером прилетели обратно домой. Когда на следующий день полиция допрашивала его, Джон сказал, что он не думал, что сбитый им человек серьезно пострадал и что он уехал с места происшествия потому, что должен был лететь в Висконсин. Пострадавший, который получил незначительные травмы и которого после оказания необходимой помощи выписали из больницы, не стал подавать жалобу и получил страховое возмещение. Джона признали виновным в нарушении правил дорожного движения, не повлекшим тяжких последствий, и оштрафовали на целых 42,5 доллара.
Когда оглядываешься назад, начинает казаться, что все эти годы не хватало буквально самой малости, чтобы Дюпона вывели на чистую воду и показали, кем же он был на самом деле. Если бы кто-нибудь невзначай серьезно рассердился на Дюпона, то для Джона все могло бы окончиться плачевно. Однако у Джона были связи, власть и деньги, чтобы не быть разоблаченным как эгоистичный интриган, каким он являлся.
Когда в поместье к Дюпону переехал работать Йорданов, проблемы в команде «Фокскэтчер», похоже, стали возникать все чаще. Валентин был из Болгарии, он был одной из звезд того командного матча, который организовал Дюпон.
После того как Валентин появился в команде «Фокскэтчер», он устроил для Дюпона в Болгарии схватки с борцами среди ветеранов в возрасте от пятидесяти и более лет. Джон летал на юго-восток Европы и платил болгарам за то, чтобы они проигрывали. Некоторые из борцов, проигрывая Джону, заработали больше, чем они могли бы получить, участвуя в течение целого года в официальных встречах.
Во время одного из турниров была организована специальная схватка между Джоном и болгарским борцом. Заранее была достигнута договоренность о победе Дюпона, но болгарин с первых же минут продемонстрировал значительное преимущество, и Дюпон ничего не мог поделать с парнем, чтобы набрать себе очки. Болгарин понял, что он рискует одержать победу, и сам упал на лопатки, тушируя себя. Судьи объявили ему поражение, и почему-то именно тунисские борцы принялись отмечать победу Джона, посадив его к себе на плечи и совершив с ним круг почета по арене. Кто знает, может быть, он заплатил и тунисцам, чтобы те помогли ему отпраздновать победу.