Охотники на «кидал», или кооператив сыщиков
Шрифт:
— Да не пизди ты…
Вышли из конторы.
— Надо будет что-нибудь такое замутить! Слушай, деньги у нас есть, возьмем девчонок, завалимся в «Кащея», потрясемся, хорошо бухнем. Или, хошь, пойдем в кино, закупим ведерочко поп-корна, а после где-нибудь посидим, бухнем… Позвони своей.
— Да я не знаю, — замялся Ванечка, — ни фига она не пойдет…
— Поссорились, что ли?
— Так, немного.
Ася на весь день куда-то пропала, и телефон у нее был выключен.
— Марину тогда возьмем, подругу Валентинину.
Ванечка подумал с полминуты, потом промычал:
—
Потом передумал:
— Неохота.
Настроение его весь вечер оставалось мрачным. Ссутулясь, шел он домой через проходные дворы. Кто-то лохматый всунулся, дернул за локоть:
— Эй, чувак! А ну-ка стой! Огрести хочешь?
Ответом был сокрушительный страшный удар в лицо сходу, от которого лохматый, вскинув волосами, свалился на месте, как подкошенный.
— Вы на кого бычите? — взревел возмущенный Ванечка, пытаясь достать еще кого-нибудь из ночной компашки. — Вообще нюх потеряли?
Все в страхе шарахнулись в стороны. Ванечка, сунув руки в карманы, пошел своей дорогой. Через несколько шагов обернулся. Лохматый так и лежал.
На следующий день после планерки Алешин попросил Кота с Ванечкой задержаться. Поглядел на них, потер подбородок:
— Такое дело. Там моей теще предлагают какую-то помощь ветеранам, но почему-то обязательно надо принести какие-то деньги. Случай запросто может оказаться кидаловом. Стариков сейчас дурят по-черному все кому не лень. То, говорят, новые деньги меняют, и те верят. Сходите, посмотрите, даже интересно. Сделаете богоугодное дело. Отвезите ее на этот пункт и зайдите, посмотрите. Я ей говорю: не ходи, а она: нет, нам полагается. Жулики нередко ходят по квартирам под видом социальных работников, грабят пенсионеров. Похоже, одни такие как раз и звонили, сговорились на сегодня.
Отправились к Алешинской теще. Ванечка пошел в дом за старушкой. Та оказалась не такая уж и дряхлая, оделась по-праздничному, взяла с собой чуть ли не мешок для подарков.
— Куда ехать-то? — спросил сидевший за рулем Кот.
Поехали по названному старушкой адресу. Там, естественно, ничего не оказалось.
Вернулись домой. В это самое время якобы социальные работники позвонили по телефону снова: мы, мол, сами придем и все принесем.
В комнате установили видеокамеру. Деньги (три сотки) отксерили, положили за стекло в сервант, где стояли хрустальные вазы и сервизы.
Сели пить чай с вареньем. Раздался звонок в дверь. Старушка пошла открывать.
— Кто там? — задребезжал из прихожей ее голос.
— Социальные работники! Мы вам звонили.
Ванечка с Котом спрятались в подсобку, где стоял ноутбук и куда шло изображение с камеры. «Социальных работниц» оказалось сразу две. Обе — цыганского вида, хотя и не совсем цыганки, но с чернявинкой: одна постарше, другая на вид лет двадцати пяти.
Та, которая постарше, сидела со старушкой на кухне, показывала какие-то бумаги, другая юркнула в комнату и сразу же полезла в шкаф, шарила по полкам под бельем, схавала она и приманку — меченые стошки. Кот ухмыльнулся: это было все равно как ловить рыбу на пшено.
Наконец, и Кот с Ванечкой вышли. Оба мрачные.
Тетки сразу же захотели уйти.
— Оставайтесь здесь! — приказал Ванечка.
— Молодой человек, в чем дело? Мы — социальные работники! — Мошенницы несколько взволновались и начали активно протискиваться к выходу.
— Разберемся, что вы за социальные работники, — сказал Ванечка, запирая дверь на задвижку.
Младшая схватила Ванечку за руку.
— Женщина! Если вы не отпустите мне руку, я вам сделаю очень больно. Короче, дам в глаз!
— Ударишь женщину? — она взглянула на него с обещанием хоть тут же бы в прихожей и отсосать.
— И с большим удовольствием! — отрубил Ванечка.
Она, поглядев на Ванечку, очень даже этому поверила и прорываться перестала, хотя постоянно посматривала, вдруг окажется возможность выскользнуть из квартиры, делала намеки: отдамся тут же, хоть в ванне, хоть на кухне. «От такой точно сифон гарантирован или как минимум триппер! — подумал Ванечка. — Ну и бабы — оторви и брось. Наверняка бывшие зэчки, больно уж зыркают глазами». Между тем он внимательно наблюдал за их руками, чтобы не пропустить внезапного ножевого удара или просто выпада ногтями в глаза.
— Парни, отпустите, мы вам деньги дадим и может еще чего хотите? — какой-то южный акцент прорезался у старшей из мошенниц.
— Давай, тетка, дуй в колонию! Там будешь охранникам давать. Хватит пенсионеров грабить. Пора и честь знать, — оттарабанил Кот.
В этот момент приехал наряд. Потом оказалось, что воровки и следователю предлагали двадцать тысяч сразу, чтобы отпустил, но тот не взял. Дело раскрутили, всплыли и другие заявления, да и резонанс появился в прессе. Мерзкие оказались эти тетки, потом на суде грязно ругались на потерпевших, делали неприличные жесты, показывали языки.
После этого задержания обсудили интересный философский вопрос.
— Почему считается, что женщину бить нельзя? Разве женщина — не человек? Сейчас все равны в правах. В Америке попробуй женщине помочь, даже дверь ей открыть — тут же сочтут за сексуальное домогательство! — возмущался Кот. — А на Востоке бьют и сейчас, иногда еще камнями забивают.
Ванечка с ним согласился.
В другой раз как раз в день выдачи пенсий дружинили у «Пятерочки» и отделения Сбербанка, которые находились рядом. Увидели, как чумазый верткий парнишка подскочил к чете пенсионеров лет восьмидесяти, вцепился в стариков, заорал им:
— Вам кассирша только что при сдаче передала лишних денег! Ошибка! Надо вернуть!
Старушка оторопела, дед трясущимися руками полез в карман за кошельком.
В этот момент к ним подошел Ванечка, сказал басом:
— В кассе все нормально — никакой ошибки нет! Извините, идите домой.
Парнишка зыркнул злобно и тут же попытался свалить, но Кот уже заломал ему руку на спину.
— Ребенка бьют! Деньги отнимают! — завопил чумазый, пытаясь вывернуться.
— Народная дружина. Вора поймали! — объявил Ванечка интересующимся прохожим, махая красным удостоверением. — Идем сдавать в милицию!