Охотники за ФАУ
Шрифт:
— Предъявите документы.
Пришлось показать не только предписание, но и временное удостоверение.
— Это Тарасовка? — спросил Баженов.
— Тарасовка, — ответил офицер и пригласил его зайти в блиндаж к начальнику.
Баженов, раздраженный задержкой, последовал за ним. Возле стола сидел майор. Он просмотрел документы Баженова, позвонил в штаб оперативному дежурному и спросил, действительно ли посылали старшего лейтенанта Баженова в «хозяйство Курдюмова».
Убедившись в этом, он отдал документы, встал и попросил извинить за задержку. Два часа назад задержали
Баженов попросил вызвать к нему старшего разведгруппы, вернувшегося из лесного массива. Узнав, что разведчики спят и комдив приказал не будить их, Баженов попросил проводить его к раненому пленному — «языку».
Пленный охотно отвечал, но болезненно морщился, говорить ему было трудно, да и знал он весьма немного.
Да, Гитлер, а особенно Геббельс грозили страшным «фергельтунг» (возмездием). Об этом солдатам много раз говорили. Это будет «фергельтунг» страшной силы: оно уничтожит все армии русских, англичан, французов ниже с ними и принесет победу Германии. О пехотном противотанковом оружии он слышал, но не видел его. Им, связистам, оно ни к чему. Говорили, будто крошит танки на мелкие куски…
Баженов вернулся к майору и выразил желание допросить власовцев. Майор отказал: власовцев и «партизана» уже отправили бы в разведотдел, если б не приказ члена Военного совета генерала Соболева задержать их до его приезда. Он здесь, в войсках, и с минуты на минуту должен появиться. Как бы не рассердился, если застанет старшего лейтенанта беседующим с власовцами.
— Я задам при вас только два вопроса и сразу же выясню, врут они или нет. Если врут — они мне не нужны.
И в этом майор отказал — по той же причине. Тогда Баженов попросил проводить его на наблюдательный пункт, откуда он мог бы осмотреть город. Это тоже было задание Сысоева: составить описание района операции.
Тот же боец провел его по ходу сообщения в окоп на НП. Здесь стояли две стереотрубы. В одну не отрываясь смотрел сержант и что-то диктовал бойцу. У другой стоял артиллерийский капитан и делал пометки на карте. Автоматчик доложил ему, кого и по чьему приказанию привел. Капитан жестом пригласил старшего лейтенанта к стереотрубе.
Прежде чем приникнуть к стереотрубе, Баженов облокотился на песчаный бруствер, глянул на тот берег, на Днепр, находившийся в десяти шагах от него.
Днепр! Сколько воспоминаний, мыслей и чувств связано с ним. Баженов любил эту могучую реку, реку своего детства.
…Взорван Днепрогэс. Взорваны заводы. А Днепр жив. И народ жив. Вот оно, свидание, о котором он так мечтал… Близкий разрыв на берегу вернул к действительности. — Так вас и убить могут, а я отвечай! — сказал офицер-артиллерист и заставил Баженова спуститься в окоп.
Артналет скоро прекратился. Через стереотрубу Баженов осматривал большой город на восточном песчаном берегу, поросшем травой и редкими деревьями и изъязвленном
До Киева ему, конечно, далеко, но город все же большой. Белели стены многоэтажных зданий. Правее по реке вырисовывался силуэт железнодорожного моста. Два его пролета были взорваны и упирались концами в дно реки. Наверное, вся подводная часть минирована. В левой части города темнели трубы заводов, расположенных возле берега. Офицер назвал ориентиры, а потом стал показывать.
Передний край противника, по данным разведки, был сильно минирован, колючая проволока — в шесть рядов, не считая той, что скрывается под водой. Берег минирован под водой. МЗП (мало заметное препятствие из тонкой проволоки), фугасы, надолбы… Эстакада. Над водой, в отвесном берегу, в бетонных колодцах — огневые точки. Первая линия окопов с блиндажами и ходами сообщения в подвальные этажи домов находится в метре и в полутора метрах от обрыва. Это глупо: стреляли тяжелыми, верхняя часть глиняной стены обвалилась, и обнаружилась траншея. Вместе с обвалившимся грунтом вывалилось гнездо с крупнокалиберным пулеметом. Послать бы саперов и подорвать стену с траншеей! В подвальных этажах каменных домов замаскированы доты. Два обнаружили: ориентир два, десять левее, правый угол, белый дом на краю улицы, и ориентир четыре, правее двадцать, у колокольни. Чтобы уничтожить, потребуется большой расход боеприпасов.
На НП пришел автоматчик и позвал старшего лейтенанта к генералу. У блиндажа Баженов увидел группу офицеров и среди них капитана Помяловского из отдела инженерных войск, с которым он ездил в радиоавтобусе. Баженов незаметно отвел капитана в сторону и спросил, нет ли чего нового и зачем он здесь.
— Езжу со своим начальством по всем хозяйствам. Интересуемся шириной, глубиной, скоростью течения, режимом реки, фунтом берегов и те де. А ты как здесь очутился?
— Приезжал допрашивать пленного. Сейчас вызван к члену Военного совета.
…Посреди блиндажа стояли двое в форме советских солдат — один русский, второй татарин.
— Входи смелее, Баженов, — пригласил генерал. — Эти «казаки» уверяют, что они и еще с десяток фрицев являлись «гарнизоном» островка, что на три километра южнее. И якобы этой паре удалось перебить остальных, то есть десяток фрицев… — Для наглядности генерал поднял вверх руки с растопыренными пальцами. — Говорят — перебили, когда те спали. Перебили, чтоб искупить свою вину. Советские шинели, что на них, якобы сняли с утопленников, прибитых к берегу. Ты о чем хотел с ними говорить?
— Интересно узнать о новом пехотном противотанковом оружии… если не будут врать. Но это легко проверить.
— Проверяй.
Юрий Баженов откашлялся и задал всего два вопроса: кто командует «казачьей» ротой и как она вооружена?
Оба — и высокий русский, и малорослый татарин — ответили правильно: командир — бывший директор универмага Клюев. В их артиллерии есть семидесятишестимиллиметровое орудие без колеса, которое они возят с собой.
Они рассказали, что из города давно уже выселены жители. В городе находятся только войска. Гражданские, которых заставили строить оборонительные сооружения, уничтожены.