Охотники за пармезаном
Шрифт:
И вот я сажусь на балконе в четвертом ряду. И достаю для вящей остроты зрения свой сорокакратный морской бинокль, который я припер со службы в 1952 году. Соседи шикать начали: «Ты бы, дряхлая руина, еще телескоп с собой притаранил! На треноге!» Ничего я не сказал этим несознательным людям, только навел резкость и стал за представлением следить.
И сразу же срам углядел. Да такой, что меня ажник в пот бросило. Прынц-то главный у них в бабских колготках пляшет! Словно извращенец какой. А все хозяйство под этими колготками бугрится очень уж безобразно. А ведь в зале дети, старики, сотрудники внутренних органов! Но это еще что. Выпрыгивает на сцену девка. Под названием Одета. Не знаю почему. Сама-то, наоборот, скорее раздета. Юбка на ней такая, которая торчком стоит. Даже женские придатки не закрывает. И начинает эта потаскуха около прынца кругаля выписывать. Причем радиус все меньше и меньше. И тут прынц хватает ее за самое не балуйся и подбрасывает эдак игриво. Всю излапал без остатка. Стыдобища-то какая! А вслед за тем выбегают еще четыре лебедя тоже в исподнем и начинают показывать всему народу филейные части.
Не мог я больше на такую Гоморру глядеть. Встаю во весь свой могутный рост – один метр восемьдесят пять сантиметров – и кричу им с балкона: «Вы чего делаете, паскудники! Собачью свадьбу при народе устроили!» Те, конечно, оторопели от моей пролетарской прямоты. Прынц Одету уронил. Лебеди друг об друга поспотыкались. Дирижер в обморок упал. А я с гордым таким, независимым видом встал и вышел из этого вертепа, из этого так называемого теятра.
Разве ж это культура? И в наше время такое народу показывать? Нет, чтобы поставить сурьезный, нужный балет из современной жизни. И название дать ему такое матерое, увесистое. Например, «Монетизация льгот». Или «Выборы в Госдуму». А главным действующим лицом сделать, конечно, Владимира Владимировича Путина. Само собой, без всяких пачек и колготок, в строгом деловом костюме. А вокруг него пусть уже пляшут свое па-де-де товарищ Фрадков и остальные члены правительства. Слиска даже фуете может станцевать. Так что ежели чего – обращайтесь, уважаемые композиторы, к Кувалде за либретой.
Иван КУВАЛДА, теперь уже и заслуженный теятральный критик
ГОСПОДА БРЮХОНОГОВЫ – НАМ НЕ ТОВАРИЩИ!
От редакции:
Сегодня наш культовый автор, почетный значкист Иван Спиридонович Кувалда делится своими сомнениями по поводу грядущих выборов в горсовет. Мы долго думали, ставить ли это произведение в печать? Корректно ли это? Поймут ли доярки и не обидятся ли фрезеровщики? Конечно, вертикаль власти у нас крепнет день ото дня, но не опередил ли Иван Спиридонович свое время? А потом решили, что его точка зрения тоже имеет право на публикацию.
Грядут, грядут выборы в горсовет. А, собственно, на кой?
Во-первых, раньше были выборы так выборы. Ровнешенько в шесть утра под окном врубался репродуктор. И несся из него гимн Советского Союза: «Однажды в студеную зимнюю пору сплотила навеки Великая Русь…». Более точные слова забылись уже за давностью лет. Я сразу же вставал, делал производственную гимнастику, брился и тут же на участок – очередь занимать. В одной руке – паспорт, в другой – гармонь. Завсегда на выборы гармонь с собой брал! Иду по улице и наяриваю. Некоторые, конечно, удивляются, кто-то у виска крутит: трекнулся, что ли, дедуля? А мне до фонаря. Я еще и пою. Нам Сталин, мол, дал стальные руки-крылья, а вместо сердца пламенный мотор… И все такое прочее. Прихожу на участок. Там уже колбаса по 2.20, пончики с повидлом по 6 копеек, водка по 2.87. Очередь, само собой. Энтузиазьм масс! Кому-то пончиков не хватило, другому ногу отдавили, третьему в морду дали. Веселье и хохот царят повсюду!
А сейчас чего? Ни пафосу, ни радости. Пришел, заполнил, сунул, и вся недолга. Да это еще полбеды. Самая-то беда в том, что и не знаешь, кому свой заслуженный пенсионерский голос отдать. Физиономий, конечно, много висит. Но все они какие-то подозрительные и шибко лощеные. Как их раскусить? Тут даже с моим пролетарским взглядом-рентгеном толку мало.
Вот по нашему округу, к примеру. Выдвигается депутат Брюхоногов. Утром, значится, принесли газетку, где утверждается, что Брюхоногов – защитник обездоленных, примерный семьянин, любит детей и животных. Уже почти что меня убедили. А после обеда – другая газетка. Там утверждается, что Брюхоногов – смутьян, фармазон, продувная бестия и детей с животными он любит совсем не в том смысле. Во задачка!
Что такие газетки могут сделать? Только посеять в умах разброд и шатания, а там и до смуты, знаете ли, недалеко. До какой-нибудь хвиолетовой революции.
Одним словом, за неделю всю улицу предвыборной макулатурой завалили. А ведь стране нужна бумага! Ради Брюхоногова, стало быть, вырубается то березка, то рябина, куст ракиты над рекой… А он, Брюхоногов, сажал эту рябину, чтобы под корень ее снизводить на газетку? Ни хрена он не сажал.
Короче, пришла одна мысля в мой истощенный умственным трудом череп. Надо сделать все – как раньше. Есть ведь у нас правильная партия? Вот и выдвигать от правильной партии одного правильного кандидата. Газеты экономятся – раз. Рабочему классу мозги не заморачивают – два. И никакая контра в горсовет уж точно не пролезет – три! А если кто-то хочет плюрализьму или дерьмократии, то предусмотреть три колонки – «За», «Против» и «Воздержался». Хотя «Воздержался» и не надо. А то уже какая-то политическая импотенция выходит! И еще надо подумать, чтобы, значится, отменить всякую тайность и анонимность. Нашему человеку скрывать нечего! Пусть он у всех на виду заполняет квиток. А рядом поставить сотрудника из органов. Так, на всякий случай. Чтоб избиратель трижды подумал, «за» галочку отчекрыжить али «против».
Иван КУВАЛДА,
сомневающийся почетный избиратель ажно с 1949 года
ВЕРНИТЕ ЛЕНИНА НА ДЕНЬГИ!
От редакции:
На этот раз наш колумнист Иван Спиридонович Кувалда вспомнил про святое. А святое в его понимании – это грядущий юбилей Владимира Ильича Ленина. Пусть дата и «полукруглая», пусть звонкоголосые дети уже не втыкают зеленеющие саженцы в почву накануне светлой даты – однако ж для нашего ВОХРовца и значкиста праздник остается праздником. Присоединяйтесь и вы, дорогие читатели…– те, кто пожелает, конечно.
***
Тут давеча Зураб Церетели сваял чугунного Сталина в обнимку с Черчиллем и Рузвельтом. Говорят, к маю появится этот выдающийся монумент на полях Волгоградщины. И это не может не радовать – что, значится, признали-таки заслуги генералиссимуса. Но где же Ленин? Где же, извините, за выражение, сталинский предтеча? Конечно, какой-нибудь остряк-самоучка может и пошутить: мол, Ленин в Мавзолее. Но я-то интересуюсь со всей сурьезностью!
Все вокруг стонут: плохо нам, пустота вокруг и безыдейность. Нет кумира и идола – некому ни подражать, ни салютовать. А чем же вам, дорогие мои, хорошие, Ленин не угодил? На кой его-то свергли?
Ведь в каждом народе есть свои герои. На Кубе – Че Гевара, в Италии – Чиполлино, в Японии – покемоны, а у нас – Владимир Ильич Ленин. Почему у ихних кубинцев завсегда можно купить рубашку с Че Геварой, а у нас Ленина даже на носовом платке не найдешь?
Пошто в книжно-канцелярском нет бюстиков вождя? А ведь сколько полезных хвункций можно было бы придумать для этого предмета! От хвункции естетической – смотреть и любоваться – до хвункции утилитарно-прикладной. Пресс-папье, к примеру, сделать или там гнёт для капусты. Значков опять же навыпущать с профилем Ильича. А то вот, допустим, едет за границу группа китайских товарищей. Любо-дорого поглядеть: все в единой униформе, во френче цвета хаки, со значком Мао Цзэдуна. И каждый прохожий с уважением может тыкнуть пальцем и заметить: вот они, отдыхающие из Китайской Народной Республики! А у нас? Как можно понять, что русский приехал за бугор? Только разве по тренировочным штанам. Путаница начинается. А вдруг это – и не русский совсем, а какой-нить хранцуз или норвег? С Лениным же – совсем другое дело.
Когда-то мелкобуржуазный поэт Андрюша Вознесенский писал: уберите, дескать, Ленина с денег. А я, Иван Кувалда, требую теперь зычным голосом: верните Ленина на купюры! Хотя бы на тысячерублевку. А на мелкие можно и других легендарных личностей. На десятку – товарища Берию, на полтинник – черт с ним, Никитку, на сотню – дорогого Леонида Ильича, а на пятихатку, вестимо, в преддверии Победы, – Иосифа Виссарионыча. А помните рубель юбилейный? А полтинник? Там, где Ленин руку тянет кверху? К новым победам зовет. До чего ж приятственная глазу монета! Даже отдавать ее не всегда была охота.