Океан сказаний (сборник)
Шрифт:
Услышав такое бахвальство, я рассердился: «Коли ты царя за шесть месяцев обучишь, то навсегда забуду я санскрит, пракрит и бхаша, язык, которым пользуются местные жители». А Шарваварман подтвердил: «Непременно я это сделаю, а если не сделаю — двенадцать лет буду покрывать голову твоими сандалиями!» — и удалился. Пошел и я к себе домой. А царь, убедившись из этих слов, что его желание осуществимо, успокоился. Вскоре понял Шарваварман, какое трудное дело он затеял, и, впав в сомнения, рассказал обо всем жене. Огорчилась она и молвила: «Не вижу я здесь никакого другого пути, супруг мой, кроме как поклониться владыке Кумаре и просить у него помощи». Согласился с ней Шарваварман и на исходе ночи, не поев, не попив, отправился в храм Кумары. Узнал я от соглядатая, куда пошел Шарваварман, и сообщил царю, а тот сказал: «Посмотрим, что из этого будет!»
Тут
Поговорив с царем, отрядил Синхагупта за Шарваварманом двух соглядатаев. А тот тем временем, одним воздухом питаясь, молчаливый и исполненный решимости, дошел до храма Кумары. Там Картикейа возрадовался суровому подвижничеству Шарвавармана, готового даже телом своим пожертвовать, и наградил его желанным даром.
Посланные же Синхагуптой соглядатаи все это видели и, раньше его вернувшись, рассказали царю об удаче, которая выпала на долю Шарвавармана. При этой вести стало царю радостно, а мне горько, подобно тому как при виде тучи птица чатака веселится, а гусей одолевает печаль. А Шарваварман, щедро одаренный Кума рой, вернулся и стал обучать царя всем наукам, и Сатавахана прилежно их изучал. Чего не свершится по милости Бога!
Вся страна возрадовалась, прослышав об успехах царя, повсюду начался праздник, и над домами по этому случаю весело взвились флаги. Государь почтил Шарвавармана, как полагается почтить учителя, осыпал его жемчугами, достойными царей, и поставил его правителем над страной Марукаччха, раскинувшейся по красивым берегам Нармады. Подобной же награды удостоил он и Синхагупту, сообщившего ему с помощью соглядатаев об успехе подвижничества Шарвавармана. Что же касается дочери Вишнушакти, которая была причиной обретения ее супругом знаний, то из благодарности к ней поставил он ее выше всех других цариц и стала она для него любимой женой.
1.7. ВОЛНА СЕДЬМАЯ
Успешно выполнил Шарваварман свое обещание, а я был обречен на молчание. Пришел я как-то к царю, а там некий брахман читал стих, им сочиненный. Царь сам перевел этот стих на чистый санскрит, и, выслушав, как он произнес его, все присутствовавшие выказали большую радость. Тогда царь с почтением попросил Шарвавармана рассказать, как Картикейа помог ему исполнить обещание, и с соизволения царя Шарваварман поведал о случившемся:
«Ушел я отсюда, наложив печать на уста свои и постясь, и, когда уже немного осталось пройти, от трудного подвига исхудав и ослабев, свалился я на землю без памяти. И почудилось мне, будто некий муж, державший в руке копье, подошел и сказал: «Встань, сын мой, во всем ты преуспеешь!» И от этих слов я, словно орошенный амритой, встал, и покинули меня и жажда, и голод, и иные мучения, и вернулась ко мне бодрость.
Тогда, исполненный преданности и благодарности, дошел я до храма, совершил омовение и вступил с трепетом под его своды. Тут явился предо мной повелитель Сканда, и по его воле вошла в мои уста сама Сарасвати. Затем Бог с шестью ликами, подобными лотосам, изрек шестью ртами сутру. Услышав ее, я по свойственному людям легкомыслию придумал и произнес другую сутру. Тогда Бог сказал мне: «Если бы ты не произнес ее, то пожалованное мною учение сделало бы излишней грамматику Панини. Теперь по причине своей краткости оно будет называться «Катантра» или же «Калапака» в честь хвоста павлина, на котором я езжу». Открыв мне в награду новую и легкую науку о слове, вот что еще сказал мне Бог: «Был твой царь в прежнем рождении Кришной, учеником мудрого аскета Бхарадваджи, и прославился жестокими подвигами. Но из-за того, что, увидев однажды дочь мудреца, он, пораженный стрелами Бога любви, воспылал к ней страстью, прокляли его отшельники. Поэтому родился он ныне на земле, и она, тоже обреченная на земное существование, стала его первой женой. Он-то и есть царь Сатавахана.
Когда теперь он встретится с тобой, то согласно твоему желанию одолеет все науки, ибо усилия счастливых людей, подобных ему, венчаются успехом благодаря высоким достоинствам, свойственным им в прежних рождениях».
Из-за взятого на себя обета молчания оказался я в стороне от государственных дел, и, хотя не хотел отпускать меня царь, выпросил я знаками — ведь говорить-то я не мог — освобождения от милостей божественного.
Сопровождаемый двумя учениками, я покинул город и, решившись на жизнь, полную религиозных подвигов, пошел поклониться Виндхийской Богине. Явилась она мне во сне и велела идти в этот страшный Виндхийский лес, чтобы повидать тебя. Спрашивая о дороге встречавшихся мне людей, пришел я сюда и нашел великое множество пишачей. Прислушиваясь к их болтовне между собой, усвоил я их речь и по этой причине избавился от немоты, так как их язык не санскрит, не пракрит и не бхаша. Узнал я из их разговоров, что отправился ты в Удджайини, и стал ждать, пока вернешься оттуда. А как увидел тебя, приветствовал на пайшачи и вспомнил сразу былое свое рождение. Вот и вся моя история».
Кончил Гунадхйа, и тогда сказал ему Канабхути: «Слушай же, как узнал я о твоем приходе сюда.
Есть у меня друг, ракшас Бхутиварман, обладающий даром провидения. Пошел я в Удджайинский лес повидаться с ним и спросил его, когда кончится лежащее на мне проклятие. А он так ответил: «Нету нас, ракшасов, днем никакой силы. Вот подожди до ночи, и я тебе скажу». Прошел день, и, когда настала ночь, я его спросил: «Почему духи радуются наступлению тьмы?» — «Слушай. — отвечал мне Бхутиварман. — расскажу я тебе о том, что сказал Шанкара Брахме. «Нет у них силы днем, потому что изнуряют их солнечные лучи, оттого и радуются йакши, ракшасы и пишачи, когда наступает ночь. Не приносят они жертв Богам и не чтят брахманов, не ведают в еде никаких правил, едят где и как придется, в спутники не берут тех, кто не ест мяса, да и сами не ходят туда, где живут добродетельные, не питающиеся мясом, и никогда не нападают на чистых, мужественных и разумных». Заключил же Бхутиварман так: «Ступай к себе, пришел Гунадхйа, который избавит тебя от проклятия».
Поспешил я сюда и увидел тебя. Расскажу я теперь тебе повесть, которую сообщил мне Пушпаданта. Но сначала утоли мое любопытство, объясни, по какой причине прозвали его Пушпадантой, а тебя Малйаваном?»
Так ответил ему на это Гунадхйа:
«Стоит на Ганге пожалованная брахманам деревня Бахусуварнака, и там, рассказывают, жил когда-то брахман Говиндадатта, а его жену, для которой муж был истинным Божеством, звали Агнидаттой. Она со временем родила ему пятерых сыновей. Выросли они красивыми, но глупыми и заносчивыми. Случилось однажды, что пришел в гости к Говиндадатте другой брахман, по имени Вайшванара, который и вправду казался воплощением Бога огня. Говиндадатта куда-то отлучился, и гость, войдя в дом, поприветствовал его сыновей. Но они только засмеялись ему в ответ. Тогда, разгневавшись, брахман собрался было уходить, да тут как раз возвратился Говиндадатта и спросил, что случилось. На это пылавший яростью брахман сказал ему: «Глупы твои сыновья, да и ты, наверное, не лучше. Никакого угощения я у тебя не приму, не то придется мне совершать обряд очищения». Стал уверять его Говиндадатта, что ничего у него нет общего с такими дурными сыновьями и не будет. И жена вслед за ним, желая гостю угодить, сказала то же самое. Только тогда после долгих колебаний согласился Вайшванара вкусить предложенной ему пищи.
Видя, что дело оборачивается худо, один из сыновей, по имени Девадатта, стал раскаиваться. Поняв, что отвергнут он отцом и матерью, преисполнился он отвращения к жизни и отправился совершить покаяние в обитель Бадарику. Там он жил, сначала питаясь листьями, а потом одним дымом, и возрадовал своим долгим и суровым подвижничеством супруга Умы. Явился к нему Шамбху и оказал милость, воскликнув: «Познаешь ты все науки, насладишься земным счастьем и исполнятся твои желания!» Пошел тогда алчущий знаний Девадатта в город Паталипутру и стал учиться у наставника Ведакумбхи и, как следовало по правилам, служить ему. Однако жена Ведакумбхи воспылала к нему страстью и попыталась заставить юношу сойтись с ней. Какая только блажь не придет в голову женщине!