Океан. Повесть
Шрифт:
– Нисколько. Хотя мне не импонирует ядерное оружие.
– И то, что наш корабль вы утащили сюда, следует понимать как пленение? – поинтересовался контрразведчик.
– Не совсем, – последовал ответ. – Я мог утопить его, пополнив свою коллекцию. Но не стал. На этот счет имеются другие соображения.
– Какие, если не секрет? – насторожился капитан 2 ранга.
– Пока секрет, ибо вы к нему не готовы, – загадочно ответил фантом. – Всему свое время. А теперь отправляйтесь назад, ваши люди беспокоятся.
– Разрешите последний вопрос? – обратился к нему Удатный. – Мы все еще в Бермудском треугольнике?
– Да. На глубине восьми тысяч метров. Здесь моя резиденция.
С последними словами фантом затрещав, растаял в воздухе (сферы вновь превратились в световую дорожку), и та протянулась к дальней стене. Где остановилась.
– Ну что же, поехали назад, – первым ступил на нее командир. А когда проскользили сотню метров, – взглянул на Свергуна. «Что ты обо всем этом думаешь?»
– Думаю, встретившая нас химера, точно океан, – поежился особист. – Вопрос в том, зачем мы ему понадобились?
– Поживем – увидим, – философски изрек Удатный. – Главное, что точно не для коллекции.
Затем, теперь уже без опаски, они в очередной раз прошли сквозь водную преграду, (в глазах ярко замерцало) завершив свой путь у борта крейсера. С которого свисал штормовой трап. Касаясь ультрамарина.
– Лед, – нагнувшись, постучал по нему согнутым пальцем командир.
– Но почему-то не холодный, – сделал то же самое контрразведчик.
А вверху уже звенел трап.
– Здравия желаю! – возник из рубочной двери заместитель. – Я уж собирался вас искать. Сформировал со старпомом партию.
– Да мы отсутствовали всего пару часов, – взглянул на наручные часы Удатный.
– Вас не было почти сутки, товарищ командир, – сделал большие глаза Ливанов. – На борту засекли время.
– По-видимому на корабле и вне его, оно течет по разному, – сделал предположение Свергун. – Очередная аномалия.
Далее, следуя по ранжиру, они поднялись на борт, а оттуда на мостик, где были встречены помощником с минером. Оба были с пистолетными кобурами у бедра, на носовом обводе торчал пулемет Калашникова со вставленным магазином.
– Рады видеть вас живыми и здоровыми, первым пожал руки вернувшимся помощник.
– Как на борту? – для начала поинтересовался командир. – Состояние личного состава, техники?
– С техникой все в порядке, – пробасил Колбунов.– А вот с личным составом не вполне. У двух мичманов случился нервный срыв. Один в изоляторе.
– Кто? – вскинул брови капитан 2 ранга.
– Рыжков с Минаевым. Оба впервые в автономке.
– Но это временно, – добавил минер.– Врач говорит, скоро придут в норму.
После этого Удатный, вынув из кармана сигарету, закурил, остальные, кроме заместителя с помощником (оба не страдал пагубной привычкой), тоже.
Судя по лицам встретивших командира с особистом, прибывших столь необычным способом, у них на языке вертелся вопрос: «куда попал корабль и где те были?»
Но будучи военными людьми, все трое помалкивали, ожидая, что сообщит командир. Старших в подплаве первыми не спрашивают.
Особист тоже ничего не пояснил. Это добавило интриги.
Удатный молча дососал сигарету до конца, ткнув окурок в пепельницу, после чего обвел всех впавшими глазами и сказал: «через час совещание в офицерской кают – компании. Быть всем командирам БЧ и начальникам служб». Пошагал к люку.
Когда они со Свергуном исчезли в шахте, оставшиеся стали тихо обмениваться мнениями. Строя догадки и делая предположения.
Командир же с особистом, спустившись в центральный пост, были встречены под люком, старпомом с механиком
Цой, приложив ладонь к пилотке, доложил, что на корабле готовность «раз»*, а Ширяев дополнил техническими подробностями
– Добро, – обменялся с ними рукопожатием командир. – Объявите готовность «два». Пусть свободные смены отдыхают.
Спустя час, в офицерской кают-компании, состоялось совещание.
Она представляла из себя довольно просторное помещение, с встроенными в подволок, матово светящими плафонами, отделанное шпоном под светлый дуб, никелем и зеркалами. По периметру тянулись узкие кожаные диваны, а перед ними закрепленные в палубе столы; в центре стоял командный, в окружении четырех кресел. На торцевой переборке висел портрет президента в канадке* и пилотке с крабом (под ним стояла видео двойка), а на широкой угловой полке золотилась клетка с экипажным попугаем-ара Сильвером. Что-то бормотавшим.
Вообще – то живность на подводных лодках сразу дохла. Даже крысы с тараканами. Но Сильвер, бывший любимцем команды, опровергал законы природы и «тянул» уже третью автономку.
Как принято в таких случаях на флоте, все участники сменили синие будничные кутки на кремовые рубашки с погонами. У многих на груди красовались по несколько алых штампов с силуэтом корабля, указывающих на число пройденных походов.
Для начала, встав со своего места, и с минуту помолчав, командир сообщил, где они находятся.
Это вызвало легкий шок (все считали, что Бермуды остались позади), кроме того смущала глубина, на которую провалился крейсер. По канонам физики он должен был разрушиться и затонуть. Как в свое время американский «Трешер»*. Но остался цел. Что было непостижимо. Как и пространство, в котором находился.
– В техническом плане у меня ответа нет, – продолжил капитан 2 ранга. – Но это факт, который следует признать как объективную реальность. А теперь слушайте дальше. Вслед за чем сообщил о состоявшейся у них с особистом, встрече.