Океан. Выпуск седьмой
Шрифт:
Посредник, делавший все это время какие-то пометки в блокноте, усмехнувшись, покрутил головой. До слуха Ушакова донеслось его легкое, как выдох:
— Ведь это надо ж! Ну и мальчишки…
Через минуту «лапотки», взвыв двигателями, начали последний бросок. Набирая скорость, отряд помчался прямо над полем. Корабли, не замечая бугров и ухабов, летели над землей. Проскочили мимо хутора, в котором собаки, не успев опомниться, начали лаять лишь тогда, когда корабли оставили строения далеко позади. Отряд пересек размякшую, разъезженную грунтовую дорогу и выскочил, подымая фонтаны
За холмом неожиданно объявились шесть танков «противника». Корабли, не останавливаясь, «плюнули» в них ракетами. И почти сейчас же второй корабль отвалил влево.
Уже совсем рассвело. Но все виделось в каких-то пастельно-серых тонах — поле, перелески, одинокие, без признаков жизни строения. По светло-серому небу низко над горизонтом пронеслись темно-серые силуэты самолетов, за которыми встали серые же фонтаны взрывов. Это авиация начала обработку переднего края противодесантной обороны «противника». А высоко в небе сереет клин журавлей, в строгом строю летящих на юг. Но их курлыканья не слышно за звенящим свистом двигателей корабля, стремительно летящего к побережью.
— Прямо по курсу — колодец. Левее него — танки! — докладывает сигнальщик.
— Твои! — распоряжается Дымов, и Бережной тут же по переговорному устройству отдает соответствующую команду своим ребятам.
С носа корабля срывается несколько противотанковых ракет. В рубку врывается теплая волна воздуха.
— Правый борт десять — ракетная установка! — снова докладывает сигнальщик.
— Моя! — принимает решение Дымов и командует: — Двумя ракетами — залп!
Реактивные снаряды с шипением срываются с направляющих. Через мгновение цель закрывают фонтаны земли.
— Молодцы! — взрывается динамик голосом Бережного. — Слева тридцать — дот! Одним противотанковым снарядом — пуск!.. Молодцы!
Полным ходом корабль несется между указателями с белыми буквами «Мины». Над самой головой проносятся истребители-бомбардировщики.
Огонь слева, огонь справа. С палубы корабля строчат из автоматов десантники, шипя, словно змеи, с направляющих срываются ракеты.
Посредник протягивает конверт Дымову:
— Двигатель наддува выведен из строя.
Лейтенант устало откидывается на спинку кресла:
— Механик, стоп! Глуши двигатели. Капитан Бережной — всё. Прости, что не дошел малость.
— Ну что ты! Все очень здорово! Спасибо!.. Орлы, вперед! Эх, раззудись плечо, размахнись рука!.. Вперед!
Капитан морских пехотинцев распахивает рубочный люк и выскакивает на палубу. Десантники горохом сыплются на землю.
— Черта в руку! — кричит им вслед Дымов. И тихо добавляет: — Жаль, километр не дошли.
Кругом несутся трассы, стелется дым, взметаются султаны земли, взлетают ракеты — идет бой! Десантники пятнистыми ящерицами расползаются в разные стороны, и огневые точки «противника» замолкают одна за другой. Некоторые из них вскоре оживают, но бьют они уже по своим, это морская пехота использует захваченные средства «врага».
— Командир,- — раздается
Лейтенант резко поворачивается и видит щит с нарисованным силуэтом установки.
— Справа пятнадцать — цель! Одним снарядом — поразить!
— Товарищ командир, в какую часть мишени попасть?
Капитан первого ранга удивленно смотрит на Дымова и произносит:
— Ну, предположим, в правый верхний угол!
Залп. И в правом верхнем углу щита образовалась рваная дыра.
— В центр! — азартно приказывает Лопатинский. Второй выстрел разворотил центр мишени.
Капитан первого ранга вынул платок и промокнул вдруг вспотевший лоб.
— Ну, знаете…
На дороге показалась черная «Волга» и несколько автобусов. В двадцати метрах от корабля они остановились.
«Та-ак… Сейчас достанется на орехи за самоуправство», — подумал Ушаков и спрыгнул на землю.
Из «Волги» вышли министр обороны и главнокомандующий Военно-Морским Флотом. Капитан-лейтенант подошел к ним и доложил о выполнении задачи, возложенной на отряд кораблей.
— Ушаков, значит? — переспросил маршал фамилию капитан-лейтенанта.
— Так точно, Ушаков.
— А имя?
— Федор.
— Может быть, еще и Федорович? — поинтересовался главнокомандующий.
— Совершенно верно: Федор Федорович.
— Известный флотоводец и покоритель крепостей, — заметил главнокомандующий. — Всю жизнь воевал не по правилам.
— Жалуются на вас, товарищ капитан-лейтенант Ушаков, — усмехнулся маршал. Он повернулся в сторону генерала, командующего противной стороной. — Не по правилам воюет?
— Так точно, товарищ маршал. Не по правилам. Поэтому вот…
— Вот так и воюй дальше, капитан-лейтенант! Будь достоин великого тезки.
Ю. Леушев
РЫБАКИ
Рассказ
Богатырский храп сотрясает переборки маленького кубрика. Экипаж тунцеловного бота «Пятерка» набирается сил перед выборкой яруса. На верхней койке у входа спит старшина бота Мосолов.
До подъема остается час. Внезапно чуткое ухо старшины сквозь сон улавливает возню и громкие голоса, доносящиеся с палубы. Тотчас же словно невидимая пружина сбрасывает его с койки. Схватив фуражку, он выскакивает из кубрика.
Над ботом нависла косматая туча. Вот-вот ударит тропический ливень. Океан, всего час назад после выметки снасти проводивший рыбаков на отдых ласковым блеском, темен и хмур.
Мосолов прислушивается. Тишина. «Пятерка» мирно дрейфует, покачиваясь на океанской зыби. «Наверное, почудилось», — морщится старшина, намереваясь вернуться в кубрик, добрать сна, но, услышав голоса, шагает на бак.
Едва он выходит из-за рубки, в глаза ему бросаются клочки хрусткой обертки индивидуального пакета. Он поднимает глаза и видит молодого матроса Аниськина. С белым, как бумага, лицом Аниськин сидит на крышке трюма, а моторист Трохимыч, пожилой, угловатый дядька, присев на корточки, широким бинтом, как солдатской обмоткой, обвивает ему правую икру. Сквозь марлю просачивается кровь.