Оккультист
Шрифт:
После экспериментов с электричеством и некоторых опытов с химией головного мозга, Месмеризм окончательно и бесповоротно признали лженаукой. Идеи Франса не пинал только ленивый. И после изучения темы вдоль и поперёк… я был совершенно согласен со скептиками. Вещь, устаревающая еще при жизни своего создателя — недостойна зваться теорией.
То, что я творю с чужим и своим сознанием, тоже считается псевдонаукой или хуже: парапсихологией. Читая этот текст, я понял почему. Нет никакой сакральной идеи, которая может объединить вселенную и объяснить эзотерику. Не существует потоков маны, нитей судьбы
Разумеется у Мистера Чанга ничего не выходит. Ведь простота, с которой я использую мыслечтение — мнимая. Ужас, испытанный мной в коридорах Фонда, сердечный приступ, привязывания ремнями к кровати и отчаянное желание выбраться — без этого не получилось бы никакой магии. Значит, дорога одна: снова рисковать, а не чахнуть над бумагами.
Волшебство нельзя описать, это никому не под силу. Даже мне, проникающему в сознания каждый час. Выраженная в словах на бумаге, магия станет пустышкой. Начни я сейчас строчить руководство “Как читать мысли”, у меня выйдет сумбурный набор из ощущений и весёлых баек. Опыт, который невозможно повторить.
Это понимание настолько захватило меня, что я какое-то время сидел, уставившись на пустую страницу тетради. Все мои занятия в последние годы — потеря времени. Горькая мысль. Интересно, какого она цвета? Странно, что я не вижу собственное сознание. Приятно будет устроить там свой рай, как у гаитянца.
– Простите, господин, куда поставить артефакты?
Оторвавшись от размышлений, я увидел молодую Цой, проводившую меня сюда. В руке она сжимала крупный мешок. Но внимание привлекало кимоно, а точнее, его отсутствие. Девушка была абсолютно голой! Она смущенно раскачивалась с пятки на носок, но не прикрывала наготу, выставляя тело напоказ.
– Эээ… ты давно там стоишь?
– Не очень,– соврала она. Кожа на крупной груди покрылась пупырышками от холода.
Я указал на стол, но вместо того, чтобы закинуть мешок на него, девушка обогнула препятствие, встав поближе к креслу. Затем расставила ноги и наклонилась до самого пола, осторожно опуская артефакты на пол. Открывая вид на… все. Похоже, она понимает, что делает. Наверно, и мне достаточно разыгрывать из себя недотрогу. Я схватил её за округлую часть и притянул к себе, усадив на колени. Зарылся лицом в грудь.
А я правильно делаю? Он задышал чаще, значит, матушка советовала хорошо. Целовать в шею? Нет, наверное, нельзя. Закинуть ногу на стол? Пора снять с него штаны! Чем раньше он будет во мне, тем больше вероятность забеременеть. Маг в клане, какая удача. Одна из сестёр точно залетит. Вот бы я!
– Ты не могла бы думать потише? – видимо, Чанг воспитывал детей, копируя собственные жизненные установки. Мысли девушки читались схожим способом. Точно так же бегущая строка ускорялась, если цель нервничала.
Он знает? Что же делать? Извините, я не со зла! Просто хочу от вас детей. Вы такой красивый, сильный… магический. Сделайте мне ребёнка!
– Встань с меня, – от возбуждения не осталось и следа.
Похоже, заняться сексом будет сложнее, чем я думал. Девушка нервно заламывала руки,
– Хотите перекусить?
– Якиудон с говядиной, не острый, – произнёс я на автомате. – Нет, стой. Оденься и жди на улице.
Лапши, конечно, хотелось, но меня сжигал голод иного свойства. Мешок с волшебством. Он оказался настолько тяжел, что пришлось раскрыть его прямо на полу. А девчонка одной рукой тащила! Совсем хлюпиком стал без регулярных тренировок и физической работы на открытом воздухе. С другой стороны, нужны ли магу разума мускулы?
В мешке оказалось три предмета: чёрный куб, высушенная человеческая кисть и обломок белого известняка. Улов семьи Цой за целый год. Впрочем, я таким не мог похвастаться и за пять лет. Вот оно: преимущество организованной группы людей, занятых общим делом.
Куб я взял в первую очередь, как самую тяжелую вещь. Готов поклясться, от него исходил холод. Внешнее железо оказалось просто упаковкой. Ещё в бытность строителем, я закапывал противопожарные резервуары на АЗС. Эта штука очень походила на уменьшенную копию таких цистерн: несколько слоев металла, замок-защёлка. На дне надписи на корейском и значок, напоминающий костер. Не поджигать? Или огонь внутри? Слишком любопытно, чтобы не вскрывать упаковку.
Стоило снять крышку, как мороз сковал пальцы. От этой штуки просто фонило магией. Поначалу я был разочарован, увидев дне коробки красный огарок от свечи. А спустя десять секунд на кончике фитиля загорелось ровное слегка зеленоватое пламя. Воск плавился, напоминая капли крови, но размер огарка не уменьшался. Какая занятная безделушка. В доэлектрическую эпоху она наверняка вызвала фурор и очень облегчала жизнь. Однако я ожидал большего. Чисто из исследовательского интереса засек время и оставил огарок в коробке гореть, вернувшись к другим артефактам.
Кисть руки оказалась ещё большим разочарованием. Прежде всего, от неё не шёл холод магии. Это был просто высушенный кусок трупа. Кажется, я начинаю понимать, почему основная ветвь клана пренебрежительно относится к семейству Цой. Вернув бесполезный предмет в мешок, я схватил известняк, особо не надеясь на успех.
В нем что-то было, судя по лёгкому ознобу. Разорвав прозрачную герметичную плёнку, я долго вертел булыжник в руках. На первый взгляд, обычный камень, но чувство прохлады то появлялось, то исчезало. В очередной раз резко крутанув известняк, я заметил окаменелость, которой раньше не было. Она напоминала маленького белого скорпиончика, вырезанного на поверхности камня. Словно доисторические кости, пропечатавшиеся в скалах. А потом эта штука двинулась.
Существо, быстро шевеля лапками, перебежало с камня на мою ладонь. Теперь оно больше походило на татуировку шрамированием. Ощущение напоминало бегающие под кожей мурашки, и это не то чувство, что я мечтал испытать. Интересно, если он меня укусит, корейцы смогут удалить яд? Покрутившись на ладони, скорпион перешёл на запястье, но вдруг засуетился, развернулся и перебежал обратно в камень, затаившись в его глубине. Едва кончик хвоста исчез с моей руки, я отбросил известняк от себя.
– Ладно, это было… странно, – пробормотал я, просто чтобы успокоиться.