Окно напротив
Шрифт:
Перед ее глазами вновь встала картина с шубой. Этот удушающий страх, забирающийся в каждую клеточку тела и мысли о тех, кого она боялась потерять навсегда.
– Убит при задержании. Ранил одного из патрульных.
– Еще одна жертва…
– Парня к счастью успели спасти твои коллеги. Скорая подоспела вовремя, да и его напарник все сделал по уму: оставил нож в ране, удалось избежать большой кровопотери.
– Повезло, - выдохнула Марьяна.
С ножевыми ей приходилось сталкиваться
– Хорошо, что все кончилось. Спасибо тебе.
– Не за что совершенно.
– Есть за что.
– Я рад, что тебе лучше.
Она посмотрела на него и подумала обо всем том, в чем не призналась, когда должна была. О тех словах, что хранились у нее в сердце все эти годы, обо всех словах, которые необходимо было сказать когда-то давно, чтобы избежать расставания. О словах, полных боли, отчаяния и печали, о тех словах, в которых слишком много вины и раскаяния, чтобы они могли выйти наружу. Все эти слова готовы были сейчас посыпаться из нее, как камни с обрыва. Они бы смели собой все дни, месяцы, годы, которые им пришлось провести в разлуке. Взорвали бы все преграды, сожгли и унесли с собой прошлое вместе со всеми обстоятельствами, стоявшими когда-то на их пути.
Марьяна выдохнула и прошептала:
– Попробуем еще раз?...
Она сама не верила, что произнесла это вслух.
Для нее это было, как выйти из дома в снегопад в одном белье. Холодило кожу, обжигало до самых костей, взрывало сознание. Она всю жизнь была сильной до скрипа зубов, непокорной, терпеливой и гордой. Теперь же, побывав на грани жизни и смерти, Марьяна пожелала вдруг отбросить эту силу, ставшую для нее настоящим камнем, тянущим вниз. Пожелала стать просто женщиной - слабой, ранимой, нежной, покорной. Подумала, что пришло время позволить себе, наконец, быть счастливой. Просто счастливой, и без оглядки на прошлое.
Ей захотелось в этот момент дотронуться до него. Дотронуться рукой, телом, душой. Ухватиться, как за спасательный круг, и ощутить встречное движение. Секунда, и можно будет вдохнуть его запах, прижаться к родному теплу, забыть обо всем. Начать сначала. Вот так.
Она подалась вперед.
Сергей как-то разом весь вдруг съежился и уставился на нее. Испуганно. И что ей показалось еще хуже – с жалостью.
– Мы? – тихо спросил он и спрятал глаза.
Это было очень неожиданно. Подобно удару. Ей самой словно воткнули нож в самое сердце. Слова застряли в горле тугим и сухим комком и никак не желали двигаться наружу.
– Да, - уже почти жалея о сказанном, с трудом произнесла она. – Просто я не могу перестать думать о тебе. Мы… мы совершили ошибку.
– Ошибку... – выдавил Сергей, выпрямляясь.
Это уже звучало, как издевательство. Зачем он переспрашивал? Неужели, он не понимал, о чем она хочет сказать?
Ей хотелось немедленно провалиться на месте.
– Когда ты меня поцеловал, я поняла, что всю
– Подожди, - Донских посмотрел на нее испуганно. – Пожалуйста, не продолжай. Нет. Не сейчас.
– Я…
Он вновь опустил взгляд, и ей показалось, что кто-то выкачал весь воздух из помещения. Марьяна не могла вскочить и убежать, как когда-то в юности, но остро почувствовала потребность сделать это немедленно. Даже если такое поведение не подобало взрослой состоявшейся женщине.
– Но я думала…
– Мне очень жаль, - хрипло сказал он и принялся интенсивно качать головой из стороны в сторону.
Девушка бессильно опустилась на подушки и закрыла глаза.
Не это ей хотелось услышать. Она старалась держать себя в руках, контролировать сбившееся дыхание и сердцебиение, напоминавшее спешащий куда-то паровоз. Но вернуться к реальности не получалось. В темноте перед ней скакали призраки прошлого: парень с сияющей улыбкой брал ее за руку, сажал на мотоцикл и увозил далеко. Она боялась открыть глаза, зная, что все рухнет, стоит ей оказаться снова в этой ужасной палате. Боялась дышать.
– Прости меня, - послышалось справа. – Но нам стоит поговорить об этом позже.
Сергей взял ее за руку, и пальцы ощутили его дрожание. Волнение заставляло трепетать их обоих, оно отдавалось в конечностях и расползалось мурашками по спине. Марьяна осторожно посмотрела на него.
Он выглядел растерянным. Просто смотрел и не мог отвести от нее своих черных глаз. И она не могла тоже.
Время словно остановилось.
У нее кружилась голова. Она хотела одним взглядом сказать, как скучает по нему. Как страстно желает преодолеть эти несколько метров, их разделяющих, и оказаться в его объятиях. И что он бежала бы к нему навстречу, не останавливаясь, даже если бы между ними был целый километр. Целая вселенная. Целая жизнь. Сердце в ней колотилось так, что хотелось закричать о своих чувствах на весь мир.
– Заходи почаще, - крепко сжимая его руку, сухо произнесла она вместо этого.
И поняла, что теряет последнюю надежду. Пальцы скользнули и разжались.
– Прости меня, прости, - голос его бурлил от эмоций. – Мне нужно успокоиться. Я очень рад, что тебе лучше. Очень рад... Зайду позже, хорошо?
Его рука выскользнула. Девушке не хотелось отпускать его взглядом, но он смотрел себе под ноги и уже пятился к двери.
– Мне так жаль, - почти пропищала она, видя, что он застыл у выхода.
Эти глупые слова повисли в воздухе между ними. Марьяна знала, что ему хотелось улыбнуться и притянуть ее к себе, она видела это по его лицу. Все его эмоции всегда лежали на поверхности и легко читались. Но все это испарилось в секунду, осталась только боль в застывших, неподвижных глазах и дрожащие, сжатые в прямую линию губы. Ему не хотелось обижать ее, не хотелось отталкивать, но по-другому он не мог.
– Пожалуйста, - попросила она почти шепотом, и боль всех лет одиночества вырвалась из души и легла тяжестью на ее плечи. Марьяна в последний момент решилась-таки ухватиться за последнюю возможность остановить его. – Я не могу без тебя!