Окно в Париж для двоих
Шрифт:
— Помощь?
Костя отошел от нее подальше. С грохотом поставил опустевший стакан на сверкающую лаком поверхность шкафа. Побарабанил по ней пальцами, стоя к Даше спиной. Потом повернулся, смотрел на нее какое-то время, о чем-то напряженно размышляя. И наконец решился:
— Ладно. Пусть так. Что я могу для тебя сделать? Только предупреждаю сразу: денег я тебе не дам. Так в чем дело?
— Дело как раз в деньгах, — выдохнула она и жалко улыбнулась. — Только не в твоих деньгах.
— А в чьих?
— В деньгах строительной
— Так, дальше.
Кажется, ему удалось немного успокоиться. Во всяком случае, он перестал смотреть на нее, как на хищницу. И в глазах мелькнуло что-то похожее на сочувствие. Может, показалось?..
Муратов вразвалочку заходил по просторной столовой, старательно обходя то место, где она стояла, стороной. Высокий, в коротких спортивных красных шортах. Такой же красной майке, плотно и очень выгодно облегающей его. Босиком, полы наверняка были с подогревом. А она в сапогах, неудобно как-то. Надо бы было все же разуться, натопчет теперь.
— Леша там работал, — продолжила после паузы, заполненной невольным любованием, Даша.
— Работал? Почему работал? Теперь не работает? Что же, выгнали? — в который раз уколол Костя.
— Нет. Он пропал.
— Ага. Пропал. А при чем тут деньги? У него их что, украли? Или… Погоди-ка, попробую догадаться. — Он плотоядно улыбнулся, встав напротив, и нацелил в нее указательный палец. — Он пропал вместе с деньгами, так?
— Так.
А что было — врать?! Смысл какой, если заведомо шла к нему за помощью! И не за помощью даже, а скорее за ответами. Может, имелись они у него — у Кости Муратова? Может, знал о чем-то, раз так быстро обо всем догадался?
— И много денег? — Он все еще продолжал улыбаться.
— Миллион. Миллион рублей, — выдохнула она с трагическим придыханием.
— Не густо, — хмыкнул он и полез в шкаф.
Достал пузатую коньячную бутылку, в которой плескалась почти половина. Предложил ей кивком, дождался ее отрицания. Дернул плечом, мол, как хочешь, и снова налил себе почти до краев в толстостенный низкий стакан. Тут же отхлебнул, не поморщившись. Вернулся к дивану, шлепая босыми ступнями по гладким плиткам пола. Рухнул на него со стоном и покачал головой.
— Да-а-а… Ну а от меня ты чего хочешь? Я что-то так и не понял, если честно. Твой брат каким-то образом украл у своих работодателей миллион российских рублей. Скрылся в неизвестном направлении и… Ага, снова попробую догадаться! — с хмельным смешком повторил он, совсем не догадываясь, как подозрительно выглядит эта его прозорливость. — Ты хочешь, чтобы я покрыл растрату твоего брата? Чтобы я внес за него деньги? Так?
— Нет, не так! — выкрикнула она с отчаянием.
Ну что же это такое, господи! Почему ей сегодня весь день приходится что-то втолковывать пьяным людям? Это же все равно что разговаривать с иностранцем, который, кроме птичьего, никакого больше языка не знает.
— Все не так! При чем тут
— А что-то ты там мне говорила про его любовницу? — снова так некстати перебил Костя ее запальчивость. — Что она будто бы пропала вместе с ним, так?
— Вроде так, но все снова не так.
Даша с сожалением покосилась на стакан в его руке. Может, зря отказалась выпить? Может, стоило пригубить, тогда и разговор бы сразу склеился, и поняли бы, возможно, друг друга гораздо быстрее, чем теперь. Объяснять она не умеет, что ли! Она объяснять, а он слушать…
— А может, он просто с ней сбежал. Может, просто прикарманил денежки для создания новой семейной ячейки и тю-тю, поминай, как звали. Чего ты так всполошилась, не пойму. — Костя заметно успокоился, похлопал вдруг ладонью по дивану рядом с собой и попросил: — Присядь-ка лучше, Дарья. Присядь и успокойся. Все не так страшно, как тебе кажется. Ты ведь можешь ошибаться? Можешь. Ошиблась же во мне, а?
Ее щеки снова полыхнули красным.
Провокация или нет? Издевка или пальмовая ветвь? Странный он все же, странный и ускользающий.
Садиться с ним рядом она не стала, примостившись на самый краешек кресла.
— В тебе я ошиблась, да. — Даша решила ему не перечить хотя бы в этом, но во всем остальном… — Но Лешка не мог так поступить, понимаешь! Не мог! И убежать с Лили не мог, потому что ее увезли из дома за пять минут до его приезда.
— Кто?
Ленивый взгляд Муратова, обильно сдобренный коньяком, ей показалось, стал как-то жестче. И расслабленность во всем теле моментально напружинилась.
— Ты, — не стала она лукавить.
— Как это?!
— А так. — Даша пожала плечами, глянула вниз и, к стыду своему, заметила, что наследила на светлой плитке, безбожно наследила. — Лешка приехал за Лили, а ее перед этим увезли, вызвав телефонным звонком. Причем она была уверена, что это он за ней приехал.
— Ну! Я-то тут при чем?
— При том, что он сказал, что это ты ее увез.
— Кто сказал? Кому сказал?
— Лешка сказал Валентине!
— Та-ак, давай сначала и по порядку. — Костя замотал головой из стороны в сторону, расплескав коньяк из стакана прямо себе на майку. — Кто такая у нас Валентина?
— Валентина — соседка Лили по квартире. Они вместе снимали квартиру на Корчмной улице. Так вот она утверждает, что ты как-то звонил Леше и угрожал ему.
— Ложь! — гневно вскинулся Муратов и снова плеснул себе на живот. — Просто просил его не доставать меня и все! Словно задницей чуял, что от вашего семейства добра не жди!
— А потом ты под каким-то предлогом вызвал Лили на улицу и увез ее из-под Лешкиного носа.
— Зачем? — задал он резонный вопрос, посмотрел с неудовольствием в стакан и тут же поставил его на пол возле диванной ножки. — Зачем мне ее увозить из-под носа у твоего брата?