Окно в пустоту
Шрифт:
Жизнь медленно угасала в ее теле. Даже если бы сейчас ее удалось бы каким-то чудом быстро доставить в хорошую клинику с самым современным оборудованием, остаток жизни она пролежала бы в коме, опутанная трубочками и проводками. Один из помощников, молодой черноволосый парень с большим шрамом на правой щеке, тихо тронул его за рукав.
— Что ты делаешь, мастер? Она ведь почти мертва. Разве ты — Бог?
Грандмастер задумчиво и светло улыбнулся.
— Нет, не бог. Но иногда делаю Его работу.
Он медленно, осторожно взял в руки искусно ограненный хрустальный
Грандматер выпрямился во весь рост, держа хрустальный шар на уровне глаз. Сконцентрировав всю свою волю, он пристально посмотрел в центр и твердо, медленно произнес слова древнего заклинания, которым даже он решался пользоваться не часто. Ничего не произошло. Шар оставался таким же холодным и мертвым, как раньше.
Он уже почти потерял надежду, когда, наконец, снова увидел крохотную, светящуюся точку. Сейчас она горела тихим и слабым голубым пламенем, то затухая, то вспыхивая вновь. Грандмастер с удивлением посмотрел на Марину. Он пытался спасти ее потому, что не хотел невинной жертвы. Но теперь он видел ее ум, талант, который сам освободил когда-то. Сейчас он держал в руках ее теплую, трепещущую душу, как раненного воробья. Впервые, наверное, за свою долгую жизнь он почувствовал горькое сожаление от того, что не может помочь.
Напряжение становилось нестерпимым. Хрустальный шар разлетелся вдребезги. Из него хлынули в разные стороны ослепительные, разноцветные потоки света.
И только тогда Грандмастер почувствовал, наконец, как его сила медленно перетекает в это хрупкое, искалеченное тело. Ее щеки постепенно порозовели, губы приобрели нормальную окраску, обморок перешел в глубокий здоровый сон.
Грандмастер повернулся и медленно пошел прочь. Никогда еще он не чувствовал себя настолько обессиленным. Мучительно было бы видеть кого бы то ни было, а тем более — Вадима, но он был связан обещанием. Грандмастер не был больше человеком, а потому не мог нарушить своего слова.
Вадим устал ждать. Он и сам не мог бы сказать, сколько времени находится в этом странном доме. Рослый детина с совершенно бандитской физиономией провел его в небольшую комнату, освещенную всего лишь тремя свечами. Детина жестом указал на широкое и низкое кресло, а на попытку о чем-то спросить ответил таким взглядом, что Вадим почел за благо заткнуться. Им овладела какая-то истома, не хотелось ни вставать, ни шевелиться, но сознания он не терял.
Вадим уже начал беспокоиться, что его обманули, когда дверь,
— Так чего же тебе надо от меня, человек?
— А то ты не знаешь! Ты и твоя девка! Все вы медленно убиваете меня. Сними это!
Грандмастер посмотрел на него как на редкое насекомое, со смешанным чувством любопытства и брезгливости.
— Ты так уж сильно хочешь жить? И с чего ты взял, что именно я могу сохранить твою никчемную жизнь?
— Ты наслал это на меня! — Вадим чувствовал, что не может справиться с собой. Его голос срывался на истерический визг.
— А при чем здесь я? Разве это я предал твоего друга и твою девушку?
— Я хочу все забыть.
Грандмастер покачал головой. До чего же все-таки глупы бывают люди! Он должен был помнить про свое предательство, пока жив. Что ж, пускай забудет.
— Хорошо, я выполню то, что обещал. Закрой глаза.
Вадим повиновался. Сначала он не почувствовал ничего. Потом перед ним стали возникать одно за другим уже знакомые видения, так измучившие его в последние дни. Они сменяли друг друга все быстрее и быстрее, кружились в адском хороводе, пока пока не слились в клубящийся черный дым. Голову будто сдавило стальным обручем. Сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот выскочит из груди.
Потом пришла боль. Но эта боль была и очищением, как будто где-то в глубине его существа прорвался огромный отвратительный нарыв. В первый момент Вадим почувствовал, что умирает, но почти сразу наступило облегчение.
— Можешь открыть глаза.
В этот момент Вадим был готов расцеловать весь мир.
— Ну, спасибо тебе, отец! Ты мне действительно помог. Если я чем могу… Ты только скажи!
Грандмастер гадливо поморщился.
— Уходи. Тебе здесь нечего делать.
А на прощание хочу дать тебе один совет. Внимательнее следи за машиной и лучше подбирай себе друзей. А это — возьми на память.
Он протянул Вадиму небольшую коробочку с торчащими из нее проводами.
— Не бойся. Эта штука уже безопасна — детонатор вынули.
Вадим похолодел. Неужели он преодолел такие испытания, чтобы быть разорванным на куски? А кто имел доступ к его машине? Только Ринат. Вот уж верно говорят, что предают только свои.
Но это ничего. Ведь он победил. Теперь он будет жить. Его кошмар кончился!
Легким, упругим шагом он направился к своей машине. Никогда в жизни ему еще не было так хорошо! Теперь все пойдет по-другому. Он бросит наркотики — больше они не нужны. Это даже не составит особого труда. Когда жизнь так прекрасна, глупо травить себя всякой гадостью. Он станет чаще навещать родителей. Найдет себе хорошую девушку, женится, заведет детей…
Вадим так и не обернулся. Так и не увидел невеселую усмешку Грандмастера. Он-то знал, что всем наполеоновским планам не суждено было воплотиться в жизнь. Знал, но ничего не сказал.