Око Дракона

Филимонова Любовь

Да, Ведающие смогли умилостивить высшие силы, найдя с ними общий язык.

А что делали в это время Знающие?

Они были с людьми племени, в храмах и поселениях. Они руководили жертвоприношениями, помогали людям молиться богам, своим примером утверждали веру в то, что многие из людей племени все же переживут эту катастрофу.

Вот так они все вместе и справились с несчастьем. Каждый делал свое дело.

И теперь Акинья задавал Самате вопрос, на который тому было нелегко ответить: а что будет с людьми маару, если эти напасти и беды будут происходить и дальше? Вы совсем уйдете в свое Ущелье?

А что же будет с людьми племени? Кто будет рядом с ними? Кто будет помогать решать их земные проблемы?

Самата понимал, что та сила, которой владел Акинья и другие Знающие — понятна и близка людям. Да, это была грубая, порой даже жестокая сила, но понятная большинству людей. А то, что делали Самата и другие Знающие — понимали лишь цари из рода Амату, а также немногие посвященные из людей.

И он не мог в свою очередь задать вопрос Акинье: а что станет с людьми, если те, кто дает советы царям, такие, как Ведающие, совсем перестанут общаться с Богами, если они не будем получать помощи и подсказок ни от них, ни из Другого мира, который находится там, далеко за Ущельем? Что будет, если люди, ведомые Акиньей и его соратниками, не будут жить по правилам, предписанным богами, а будут создавать эти правила сами? Он не спрашивал, потому что знал, что ответит Акинья.

Иванка, находясь рядом с Саматой, также не знала, что ему посоветовать: как дальше поступать, как дальше жить?

Валентин проснулся намного раньше женщин. Те еще спали без задних ног, а ему в эту ночь хватило несколько часов сна в позе эмбриона на чужом диване, как когда-то в юности…

Он встал, тщательно подмел на кухне остатки стекла. Да, надо помочь Лере починить форточку, ведь в каком-то смысле именно он заварил всю эту кашу с освобождением заложников. Иванка сегодня вряд ли будет охвачена раскаянием за вчерашнюю бучу. Но главное, что все хорошо закончилось, паника оказалась ложной, а дамы — в шоколаде.

Уже в семь утра Валентин, сам удивляясь легкости в теле и уверенности в мыслях, готовил на кухне свой фирменный кофе.

Женщины, разбуженные манящими запахами из кухни, понемногу просыпались, и еще минут двадцать, жалуясь на головную боль, изменение климата, полнолуние, солнечное затмение и тому подобное, с оханьем слонялись полураздетые по комнатам.

Валерия в своем сиреневом пеньюаре-распашонке, эффектно подчеркивавшем ее статное телосложение, была похожа на элегантную летучую мышь.

Иванка в джинсах и в просторной кофточке от Валерии, была похожа на нахальную старшеклассницу в родительской одежде, которая вчера допоздна танцевала на дискотеке, но нисколько в этом не раскаивается.

— Я сегодня перезвонила на всякий случай Матвею Игоревичу, он подтвердил, что уже договорился с Масандро Фиорелли, который примет нас сегодня ровно в десять часов, — радостно сообщила Валерия, войдя на кухню, очень довольная, что смогла внести свой вклад в общее дело.

— Отлично! — отозвалась Иванка. — Давно пора внести ясность в то, что происходит вокруг этой картины.

Магия против Дракона

Утро было немного пасмурное. И хотя погода была теплой (все-таки уже наступило лето), но накрапывал легкий, пахнущий уличной пылью дождик. Наша троица двинулась в путь на машине Валерии.

Это был старенький, но стильный пикапчик с небольшим кузовом, пятнадцати лет от роду. Лере порой приходилось перевозить в нем звукотехнику и музыкальные инструменты. Пикапчик был ярко синего цвета с разноцветными драконами на дверцах, — что говорило о тесном знакомстве с другими представителями богемы, так сказать, смежниками-художниками. Из них троих только Лера неплохо водила, Валентин же, равно как и Иванка, предпочитали пользоваться такси, у каждого из них была на то своя причина.

Но при всем при этом Валерию уже несколько раз лишали водительских прав на несколько месяцев за последние три года. Пикапчик был под стать Лере: породистый, трудноуправляемый, но, как ни странно, ни разу не был в авариях. Наверно потому, что Леру, как и всех сидящих в этой машине, всегда охраняли личные ангелы. Возможно, они и в самом деле существуют: вместо ремней безопасности — ангелы безопасности.

— Валентин, я, наверно, должна попросить у тебя прощения… и у Михаила тоже, — прервала молчание Лера. — За вчерашнее… Дело в том, что это я вчера после обеда позвонила Иванке, мне было так грустно и очень одиноко. Я ведь такая пессимистка! А Иванка меня всегда выручает, — она меня прекрасно понимает, и, потом, в ней столько светлой энергии!

— Ну что вы, прекрасные дамы, — Валентин понимал, что должен превратить все в дежурную шутку, потому что если еще и дойдут до его роли во вчерашнем происшествии… Ему бы этого очень не хотелось. — Мы вчера имели блестящую возможность показать вам, на что готовы пойти ради вас мы, сильные, брутальные мужчины…

— Гм, — выразительно произнесла Иванка, глядя в окно.

Валентин покосился на нее, но не дал сбить себя с темы:

— …ради спасения прекрасных дам …

— Дай бог, чтобы таких оказий было как можно меньше, — поспешно вставила Лера.

— Почему? — удивился Валентин.

— Ну, сам понимаешь…

— …Нет, что касается окошка на кухне, то я обязательно его вставлю, — поспешно добавил Валентин.

— Знаешь, — продолжала Лера, — этот так называемый «дар судьбы», — то, что иногда называют творчеством, — порой, действительно кажется проклятой печатью на челе. И, что самое ужасное, я не могу поменять судьбу, не могу отказаться от той роли, которую, прости меня, Господи, навязал нам Создатель …или еще кто-то, не знаю. Не получается притвориться такими, как все! Даже если очень стараешься. Нормальные, обыкновенные, надежные мужчины тебя сторонятся, они тебя просто боятся! — По всему видно было, что они вчера с Иванкой не один час распаляли себя, жалуясь друг другу на свою судьбу.

— И часто вам хочется жить этой самой «простой человеческой жизнью»? — все же рискнул спросить Валентин с еле скрываемой иронией. — Раз в квартал? В год?

— Не считай всех глупее себя, — мрачно ответила Иванка. — Ты сам все отлично понимаешь. С каждым порой это происходит!

— И вместо моральной поддержки Валерии, ты напилась вместе с ней? — сострил Валентин.

— Это по-научному называется рефлексией …кажется, — парировала Иванка. — Рефлексия, кстати, — это то, что отличает человека от животных. Полезное упражнение. И тебе рекомендую. Ты ведь тоже такой же раздолбай, как и мы.