Око Дракона
Шрифт:
Валентин понял, что мужчина узнал перстень с сердоликом на пальце Иванки.
Пошарив в рюкзаке, девушка достала сверток, который передал ей старый искусствовед, и вручила его гостю.
— Это для вас, Адам. Там травы для чая, — пояснила она.
Старик повертел пакет в руке, лицо его озарилось радостной улыбкой:
— Рад, что старый черт меня не забывает. Конечно, кто бы еще мог вот так просто появиться на моем берегу прямо из пены морской, как не его чертовы друзья.
— У вас что, здесь совсем народа не бывает? — спросил Валентин, —
— А какого черта им здесь понадобилось бы в этой чертовой пустыне, в этом дьявольском месте?
С того момента, когда "хозяин острова" понял, что гости его острова — отнюдь не случайные туристы, — его глаза искрились веселыми огоньками.
— Ну, пойдемте, повожу вас по острову, покажу мои владения.
Путешественники надели сандалии, забрали рюкзаки и отправились вслед за ним.
Валерия, обернув косу короной вокруг своей головы, превратилась в языческую богиню древнего племени. Гуруджи уверенно топтал камни острова своими крепкими ногами, оплетенными ремнями древнегреческих сандалий, словно македонский завоеватель, и что-то напевал себе под нос. Лера, слыша его весьма далекие от классического музыкального строя напевы, страдальчески морщилась, но и прервать его музыкальные экзерсисы не решалась.
Островок поначалу показался им маленьким, но теперь, пересекая его, они убедились, что он гораздо больше, чем казался вначале. Даже когда их путь пролегал, казалось бы, по ровной поверхности, — все равно, это не были утоптанные тропинки равнин, к которым они привыкли. Порой приходилось карабкаться с одного каменного выступа на другой. Растительность вокруг была весьма скудной, в основном — редкий кустарник, разноцветные мхи, покрытые разными цветами, колокольчики и даже заросли дикой розы.
Всё на островке напоминало минувшие катаклизмы, конвульсии, в которых под действием чудовищной силы ломалась земная кора, словно корка горячего хлеба в печи…
Но редкие приземистые деревца в расщелинах меж скал говорили о том, что жить здесь все же можно.
— А это, дорогие волшебницы, я дарю вам, — Адам довольно изящным жестом указал на кустики дикой орхидеи. — Простите, что не отрываю цветы от их стеблей и корней, как это принято у вас, живущих на материке, но все же знайте, что они — всегда ваши. И сегодня, и завтра…
Женщины обратили внимание на то, с какой осторожностью человек в выцветшей лётной рубашке привычно легко переступает через растения, попадающиеся на пути.
— Благодарим вас, — отозвалась Лера. — Это самое прекрасное, что я видела за этот мой уикенд.
— Ой, змея! — тут же закричала она, потому что из-под ближайшего куста вдруг вынырнуло продолговатое коричнево-зеленое тельце и, шурша пожухлой листвой, скрылось в ближайшем лишайнике.
Отскочив в сторону, Лера почти упала на руки Адама. Он ловко подхватил ее, при этом успев еще и подмигнуть Валентину.
— Вообще-то, судя по быстроте, с которой она скрылась, — это, скорее, ящерица, — произнес в раздумье Валентин, уже и
— Ты успел ее разглядеть? — с сомнением ответила Лера, поправляя волосы и высвобождаясь из рук Адама.
Валентин отметил про себя мгновенную реакцию этого человека.
— Тебе же говорили, что тут много аистов, — наставительно сказал Гуруджи. — Я заметил тут много аистов и орланов, которые поедают змей. Так что змеям тут неоткуда взяться.
— Наверно, вы хотели сказать, коршунов? — уточнил Адам.
— Нет, это точно были орланы, — возразил Гуруджи.
— Хм, — улыбнулся старик. — Вы орнитолог? Как я сразу не понял? Извините, что взялся спорить с вами.
Гуруджи насупился и засопел. А ведь ему хотелось сейчас именно поспорить!
«Вот так-то», — с удовлетворением подумал Валентин. «Будем знать, как гасить твою страсть к пустым спорам»..
Они прошли сквозь узкую щель меж скал, и неожиданно им открылось небольшое и очень красивое плато. Оно было покрыто редкими зарослями стелющихся колокольчиков, а посреди него красовалось маленькое голубое озеро.
— Пресное, — коротко пояснил Адам.
«Ох!» — не сговариваясь, восхищенно воскликнули обе женщины. Все остановились, любуясь этим зрелищем.
Адам, уже привыкший к этим красотам, потоптался на месте для приличия, стараясь дать им время повосхищаться этой красотой, а затем осторожно заметил:
— У нас впереди еще не одно преотличное место.
Путешественники двинулись дальше.
Островок оказался и в самом деле уютным, и, если приглядеться, — здесь было много чего, пригодного для жизни. По пути им встречались небольшие группы апельсиновых, оливковых деревьев, каштаны, кедры, гранаты. Дикий лук синеватыми цветками вспыхивал под ногами везде, где меж камней были клочки земли, некогда то ли нанесенной сюда ветрами, то ли волнами, то ли прочими стихиями.
Берег островка был изрезан многочисленными бухтами, у самых берегов этих многочисленных бухточек плавали морские лилии.
Иванка вдруг остановилась посреди тропки, которая раздваивалась, замерла и повернула голову в сторону правой развилки тропы. Адам обернулся.
— Там, чуть дальше, есть для вас очень уютное место для вашего ночлега там есть все необходимое, — сказал он, указывая на тропу, убегавшую влево.
Иванка молчала, будто к чему-то прислушиваясь.
Валентин понимал, что она «что-то почуяла».
Иванка упрямо кивнула головой направо.
— Давайте-ка посмотрим, что там, — предложила она, и решительно свернула на тропку, убегавшую вправо.
Когда минут черед двадцать, преодолев еще не одну узкую расщелину, они, наконец, вышли на новое плато — Валентин понял, в чем дело. У него мурашки побежали по коже. Ему почудилось, что он уже где-то раньше видел и эту площадку перед пещерой, и этот темнеющий ровный полукруг входа в саму пещеру в почти отвесном склоне скалы.
Остальные скалы окружали эту площадку ровным полукругом.