Око Силы. Трилогия. 1991 -1992 годы
Шрифт:
– Стать вашей вдовой? Я не хочу быть вашей вдовой, Николай.
Голос ее прозвучал неожиданно сухо. Келюс сообразил, что спорол очередную глупость, коротко кивнул и открыл дверь.
Его привезли на какой-то объект, куда пришлось проникать через три кордона охраны. Лунин спустился по длинной винтовой лестнице и очутился в подземном бункере, сразу же напомнившем ему помещение под костелом Святого Варфоломея. Его встретили Алексей и еще несколько офицеров. Полковника Глебова он узнал сразу – их пути в очередной раз пересеклись.
Николай думал, что они отправятся в путь немедля, но вскоре понял, что придется ждать. Крым был уже за границей. Этим летом Келюс ощутил «заграницу», только разменивая свои «деревянные» на украинские, столь же деревянные, купоны. Но теперь даже для того, чтобы перебросить военный аэробус на один из крымских аэродромов, требовалось разрешение Киева, а такие разрешения после очередного вывиха «патриотов», требовавших «исконных земель», давались все реже и неохотнее.
Куда именно они летят, уже не было тайной. Бородатый доцент рассказал, что Филиал находится на территории станции космической связи рядом с древним таврским святилищем. Валерий даже презентовал выполненную от руки схему. Станция размещалась у подножия горы, а само святилище – в огромной пещере, уходящей вглубь каменной толщи. Теперь довелось узнать подробности. Еще недавно станция подчинялась Президенту, но с недавнего времени там находился представитель Киева, и каждый визит из центра вызывал новые подозрения украинского командования, требовавшего немедленной передачи объекта. На третий день удалось договориться, но расстроенный Алексей сообщил, что на станции они теперь не хозяева. Всякое применение силы на ее территории исключалось.
Келюса мало волновали амбиции генералов по обе стороны границы, да и сама станция. Иное дело – таинственный Филиал, носивший, как выяснилось, официальное название «Пещера». Он не считался военным объектом, будучи подотчетен Отделу науки ЦК, а теперь, после прошлогоднего августа, оставшись как бы бесхозным. В конце концов удалось уладить и этот вопрос. Украинские представители, ничего толком не знавшие о пещере на склоне горы, согласились на вывоз части «научного оборудования» в обмен на немедленную передачу станции Киеву.
Пока шли переговоры, Келюс с Алексеем изучали карту объекта, однако на ней был обозначен лишь вход в пещеру, защищенный, как сообщил старший лейтенант, особым защитным экраном и хорошо охраняемый. Наконец из Столицы была послана в Крым телеграмма, что на станцию отправляется специальный представитель Президента с группой технических специалистов. Тех, кто находился на объекте «Пещера», было приказано в известность об этом не ставить.
Это случилось на четвертый день пребывания в бетонном подземелье. Наверх не пускали, запрещалось даже звонить по телефону, и Келюс начал волноваться, что Генерал не выполнит обещания послать с ним его товарищей. Впрочем, Алексей успокоил: всех, кого нужно, известят вовремя.
Ночью их посадили в машину и повезли на один из военных аэродромов, числившихся за ПВО Столицы. Николая провели в небольшой домик возле летного поля, и тут он впервые за эти дни почувствовал облегчение – все пятеро его товарищей были здесь, уже переодетые в темно-зеленые комбинезоны. Бородатые дхары сразу же стали похожими на кубинских «барбудос», Мик, которому попался комбинезон не по росту, казался совсем юным, чуть ли не десятиклассником, и только Ухтомский, как настоящий офицер, был, как всегда, подтянут и собран.
Плотников был невесел. Его вызвали прямо из-за стола – в маленькой комнатке на седьмом этаже старого серого дома справляли сороковины по Ростиславу Вадимовичу Говорухе. Старик умер тихо, на исходе августа, и Мику даже не пришлось побывать на похоронах. Эта смерть неожиданно расстроила. Может быть, из-за сказанных стариком прощальных слов, а может, потому, что ушел последний сверстник Михаила Модестовича Корфа.
Дхары держались совершенно невозмутимо, лишь рыжий Серж, то и дело весело скалясь, поглаживал обнову – комбинезон пришелся ему по вкусу. Келюс заметил, что на коленях у Лхаста лежит какой-то длинный, замотанный в полотно предмет. Николай вспомнил, что сын Вара – Хранитель Меча, но тут же усомнился. На военном аэродроме старинный дхарский меч казался вещью исключительно музейной. Ухтомский тоже держался спокойно, но Николай видел, что тот чем-то явно озабочен.
Лунину достался такой же комбинезон и офицерская фуражка. Он не стал возражать, решив, однако, что тонкая ткань, не толще спортивного костюма, наверняка обречет его на простуду, но костюм оказался с электроподогревом от миниатюрной, величиной с горошину, батарейки, укрепленной на поясе. Затем ему и остальным, выдали «уоки-токи», и наконец перед самой посадкой в самолет вручили оружие. К удивлению Николая, Лхаст и Анх не взяли автоматы. Только Серж охотно схватил «калаш» и уже не расставался с ним. Мик и Ухтомский тоже вооружились. Келюс собрался было взять предложенный ему пистолет, но, подумав, отказался.
Огромный транспортный самолет уже стоял у взлетной полосы, возле которой выстроился готовый к погрузке взвод спецназа под командой Глебова. Келюс и его товарищи пристроились сбоку. Из темноты ударил свет мощных фар, и на бетонке показалась знакомая черная машина...
...Генерал выслушал рапорт Глебова, бросил беглый взгляд на собравшихся и подозвал Лунина. Николай думал, что тот собирается что-то сказать, но Генерал сунул ему какую-то бумагу и молча пожал руку. Черная машина взревела мотором, и тут же последовала команда «На посадку». Лишь в воздухе Николай развернул документ. Первое, что бросилось в глаза, была размашистая подпись Президента. Бумага оказалась удостоверением его Специального Представителя Лунина Николая Андреевича. Келюс решил, что произошла ошибка, но Алексей пояснил, что иного выхода не было. Глебов служил в спецотряде при Белом Доме, а фамилия Алексея слишком известна. Лунин, пожав плечами, спрятал бумагу в нагрудный карман рубашки, где лежал скантр – черный тяжелый кружок, полученный о лаборатории Харьковского Технологического.
Они должны были сесть на один из крымских аэродромов, где группу ждали вертолеты. Оставалось прибыть на станцию и предъявить тем, кто находился на объекте «Пещера», письменный приказ Президента. Этот приказ, который Лунину показали только издали, находился у Алексея. На всякий случай у него же была бумага от Главнокомандующего Объединенными стратегическими силами. Скантр требовалось взять без боя. В крайнем случае открывать огонь можно только внутри пещеры, чтобы не было слышно на станции.
...Келюс оглядел салон и, заметив, что Ухтомский по-прежнему не спит, подсел ближе.
– Не спится, Виктор?
– Николай, – шепнул тот, наклонившись к самому уху, – что такое система «Ураган»?
– Понятия не имею, – честно ответил Лунин. – Я ведь, дорогой князь, штафирка. Интеллигент в шляпе.
– А я, увы, военный, но здесь мне не доверят даже взвод. Да какой там взвод! Я и танк-то водить толком не научился!..
– А зачем вам танк? – поразился Келюс. – Не навоевались?