Око Силы. Трилогия. 1991 -1992 годы
Шрифт:
Лунин слушал девушку, то сочувственно кивая, то кипя от возмущения. Дхар же, напротив, был каменно спокоен и даже не смотрел на гостью. Само собой, Лунину хотелось получить подробную информацию о шайке краснолицего. Кора с сожалением заявила, что сама хотела бы знать побольше о бандитах, дабы сообщить кому следует. Но известно ей было немного: Волков и его парни – наркоманы, у них есть притон где-то на окраине Столицы. Сам краснолицый – в прошлом офицер, к тому же сильный гипнотизер.
– Ну, ясное дело, обыкновенная мафия! – резюмировал Келюс. – А ты, воин Фроат, все – ярты, ярты...
– Натурально, господа, – согласился барон. – А то я и сам начал было верить во всякую, прошу прощения, чертовщину. Особенно после двери...
– Ага, – невозмутимо отозвался дхар. – Дверь Волков открыл гипнозом...
– Да отмычкой он открыл! – Корф даже рукой махнул. – А нас заставил увидеть бес ведает что. Знаете, Кора, в мое время... Не так давно, но все же... Один пройдоха-итальянец, представьте себе, вызвал в нашей компании дух королевы Марго. И, самое пикантное, мой друг, поручик... то есть, лейтенант Грум-Гржимайло, в сей фантом влюбился. Еле откачали, и то после дюжины шампанского!..
...Кора, сославшись на усталость, рано легла спать. Остальные, между тем, держали совет.
– Пусть живет пока здесь, – решил Лунин. – Надо будет денег достать, а то мои уже на исходе. Достанем денег – отправим домой.
– Куда спешить, господа? – возразил барон. – У Коры, как я понял, могут быть неприятности с полицией. К тому же, такая гостья, смею заметить...
Михаил, явно смутившись, не довел мысль до конца.
– Пожалуй, – согласился Лунин. – А ты как думаешь, Фрол? Эй, чего молчишь, воин Фроат?
– Да ничего, Француз, – невозмутимо отозвался дхар. – Знаешь, дай-ка мне запасные ключи от квартиры.
– Ради Бога! – кивнул Лунин. – Ну ладно, давайте сообразим, что нам известно. Прежде всего дверь – та, что я охранял. Это, скорее всего, дверь в комнату с установкой пространственной связи. Гостайна первой степени, вот меня и решили убрать. Дед еще говорил, что не знал о подключении Белого Дома... К тому же, я видел, с кем Президент переговаривался той ночью...
– Хорош Президент, – заметил Фрол. – Демократ, елы!
– Так это и без него могли распорядиться, – не согласился Келюс. – Мало ли сволочей? Со скантром тоже ясно. Эта штука стоит дикие деньги, вот Волков ее и похитил. Наконец, партийные документы – с ними тоже все понятно. Итак, грязь, политика и никакой мистики!..
– Никакой, – кивнул дхар. – У тебя топор есть?
– Вот, бином, – поразился Лунин. – Ты чего, за дровами собрался?
– За шишками, елы...
Николай лишь головой покрутил.
– На кухне, в нижнем ящике... Коре ничего рассказывать не будем, ей и так досталось.
Спорить никто не стал.
...Где-то после двух ночи Келюс проснулся от стука входной двери. Мигом вскочив, он схватил браунинг и поспешил в коридор. Все было тихо, только на лестничной площадке слышался затихающий звук шагов. Лунин обошел квартиру. Все, кроме Фрола, оказались на месте. Пораженный догадкой, Николай заглянул на кухню – топора не было.
Поутру обнаружилось, что Фрол мирно дремлет, топор лежит в ящике, а дверь закрыта на задвижку. Решив, что ему все приснилось, Келюс вышел на балкон покурить, взглянул вниз и оторопел. Возле подъезда стояли две милицейские машины, вокруг которых собралась немалая в этот ранний час толпа. Николай протер глаза и стал быстро одеваться.
Когда он вернулся, в квартире уже все встали. Барон, стоя на балконе, делал гимнастику.
– Доброе утро, Николай, – поздоровался он, пружинисто приседая. – Что-нибудь стряслось?
– Да так, ничего, – пробормотал Келюс. – Пьяного подобрали...
Фрол как раз выходил из ванной. Николай, отведя его в сторону, взял за плечо.
– Привет, Француз, – удивился дхар. – Чего-то случилось?
– Это ты скажи, что случилось, бином! – озлился Келюс. – Ты сегодня ночью выходил? Выходил? Ну?
– Ну! – согласился Фрол.
– Там, внизу... Там внизу менты, знаешь?
– А откуда мне знать-то? – еще более поразился дхар.
– Откуда? – Лунин вздохнул. – Там крови – ведро целое! И рука...
– Верная? Друг индейцев, елы?
– Отрубленная. Человеческая! Понял?
– Не-а, – дхар поглядел Николаю прямо в глаза. – Ты руку ту видел?
– Нет...
Келюс вспомнил болтовню соседок, толпившихся у подъезда и несколько смутился.
– Говорят, какая-то странная. С когтями...
– Ну так пускай этим, в карету его, ветеринары занимаются, – невозмутимо пожал плечами Фрол. – И вообще, гипноз это, елы...
– Ладно, – сдался Лунин. – Объясни, черт с тобой.
– Это был руг-рит, – помрачнел Фрол. – Ну, вроде оборотня. Наверное, Волков его оставил нас стеречь. Ты б его видел, Француз, песика этого! Ночью и решил убедиться, взял топор... Только вот чего, барону говорить не будем. И девке тоже...
– Чего ты ее невзлюбил? – удивился Келюс. – Ты чего, бином, женоненавистник?
– Ага, – охотно согласился дхар.
Завтракали молча. Келюс все еще приходил в себя после случившегося. Фрол невозмутимо помалкивал, барон, похоже, что-то почувствовав, тоже молчал. Кора же казалась невеселой и, пожаловавшись на отсутствие аппетита, почти не притронулась к яичнице, приготовленной Корфом. Михаил, отнеся это к своим кулинарным способностям, расстроился.
После завтрака Лунин категорически заявил, что более сидеть в квартире не собирается и намерен погулять. С ним согласились, но при условии, что гулять будут недолго и все вместе. Кора промолчала, однако, когда все уже выходили из квартиры, внезапно заявила, что у нее кружится голова. Келюс, тут же велел ей остаться, принять таблетку и полежать.