Октоберленд

Аттанасио Альфред Анджело

Шаи Малиа ушла сразу после обряда, сообщив мужу, что собирается заглянуть к Милым. Он хотел бы пойти с нею, но Овери Скарн было необходимо немедленно распорядиться насчет своей инвестиционной компании, чтобы начать лесоповал в таких масштабах, которых никогда бы не допустила маркграфиня. Пока они с Почем обсуждали подробности, Шаи Малиа отступила в темную нишу, освещенную единственным горящим фонарем. Там ее ждала высокая худая фигура — мужчина в плаще, с ястребиным профилем и бусинками черных глаз.

— Вы Н’драто? — Сквозь газ вуалей Шаи Малиа увидела

легкий кивок и тяжелый взгляд. — Подтверди.

Шершавый голос человека произнес слова, которые сообщили Шаи Малиа в Доме Убийц:

— Чтобы стереть память, я целую тебя в лоб.

В качестве платы она предложила Дому Убийц одну пятую от всех доходов лесных концессий Илвра за пять тысяч дней. Крутая цена даже за искусство наемного убийцы, но необходимость задачи оправдывала затраты.

— Я санкционирую перевод средств, как только у меня будут доказательства успеха вашей работы.

— У вас есть то, что я требовал? — Н’драто протянул руку в шелковой перчатке, такой тугой, что она казалась нарисованной на коже.

— Думаю, этого должно быть достаточно. — Шаи Малиа положила ему на ладонь фарфоровую коробочку не больше ногтя. — Я сама собрала это с ее подушки.

Н’драто отступил в текучую тень дымного фонаря и безмолвно исчез. Мгновение спустя Шаи Малиа шагнула вперед посмотреть, куда девался убийца, и увидела коробочку в нише перед нефритовой статуей Богини. Крышка была снята, прядь волос исчезла.

Волосинки были связаны в амулет-искатель. Как и подозревала жена маркграфа, искатель показал, что Джиоти Одол находится в пределах города. Н’драто вышел из замка через служебный вход, вернувшись в заросшую крапивой канаву, откуда и появился. Сняв с изгороди фольговые пластины, рефлекторы Чарма, которыми он обманул сторожевые амулеты, Н’драто накинул их на плечи.

Обвешанный пластинами как мантией, он зашагал вниз с холма, где стоял замок, и слился с сумерками, заполненными светом планетной пыли и звездных скоплений, льющимся сквозь густые кроны. Следуя указаниям амулета, он двинулся по склонам парковых холмов за замком. На ходу он сложил фольговые пластины, и силуэт его потускнел, посерел, стал как дуновение ветра на лужайках.

Избегая конусов оранжевого света ламп, он вошел в редкую рощу над дорожками замка. Вскоре он миновал стелу и обелиск каменного мемориала, где были написаны имена погибших родственников маркграфа, мертвецов, в честь которых воздвиглись из руин эти дома и улицы. Он вполне понимал, что его наняли уничтожить половину того, что осталось от этой когда-то почитаемой семьи.

Вдоль мостовых, обсаженных пламенными деревьями, он спустился с высот замка, переходя улицу лишь тогда, когда черная пелена бегущих облаков закрывала горящие луны в паутине звездных дымов. Люди бродили группами по бульварам и болтали на углах улиц, но никто его не заметил.

Искатель вел его между домами, вздымающимися в ночь беспорядочными искривленными бастионами. Он покинул элегантные высоты и спустился в бедные окраины города за линией деревьев.

Мощеная дорога кончилась, и лишь узкие песчаные дорожки вились среди ребристых складов, лесопилок и сараев. Лесорубы и пильщики, направлявшиеся к себе в бараки или в шумную пивную, вылезали из джунглей в неясный свет фонарей на шестах.

Возле припаркованных трейлеров с гигантскими грязными колесами сидели водители, выставив ноги в сапогах на дерево контейнеров, и охраняли дневную добычу от браконьеров, а их напарники тащили из пивнушки еду и выпивку. Никто из сторожей не заметил крадущуюся фигуру Н’драто. Он прошел между ними, за их спинами — быстрая черная рябь, едва заметная глазу, мелькнула и ушла.

Джиоти он нашел за пивной, под окном с жестяным подоконником и ржавой рамой. Одетая в штаны из оленьей шкуры, сапоги и порванный передник без амулетов, она выглядела обычной работягой. Склонив голову, она грызла кусок хлеба и не увидела, как Н’драто присел на штабель старого потускневшего кирпича.

Он соразмерял свое продвижение с шумными выкриками из пивной, беззвучно скользя среди ржавых мусорных ящиков. Узкий проход привел его к Джиоти, и он, подходя ближе, вытащил клинок. На миг он остановился осмотреться, где ее охрана.

Никого не увидев, он ощутил тень сомнения, миг тревоги, потому что он знал: Дом Убийц назначил Нетте защищать последнюю представительницу Дома Одол. Раньше, чем сомнение могло бы его сковать, рука отошла назад и быстро повернулась, направляя черный клинок в незащищенное горло Джиоти.

Из мусорного ящика выскочила рука в перчатке, сбив ему удар. Нож клацнул по жестяной панели над головой Джиоти — она вскочила и увидела, как Нетте встает из мусорного ящика и толкает какую-то темную фигуру к другому. На миг они сцепились, потом тень вывернулась и исчезла в полумраке трейлеров.

Нетте стряхнула прилипшую грязь с черной куртки и шагнула к Джиоти.

— Ты отлично справилась, — сказала она удивленной спутнице. — Ты его подманила достаточно близко, чтобы я его разоружила. Жаль, что я его не смогла убить. Он очень искусен — он мастер.

— Ты его знаешь? — Джиоти всмотрелась через поле темноты между высокими деревьями и кустарником, отражавшее огни двора, безуспешно выискивая там признаки сбежавшей тени. — Ты очень точно предсказала его нападение.

Несколько секунд назад, когда они сидели на кирпичном штабеле за едой, Нетте вдруг шепнула Джиоти, чтобы та вела себя так, будто ничего не происходит.

— Откуда ты знала? — спросила Джиоти. Поглядев в глаз Чарма, спрятанный в складках рваного передника, она ничего не обнаружила, кроме ветра и ночных зверей. — Кто этот убийца?

— Н’драто. Он мастер, и его смертоносное искусство намного превосходит мое. Но я слишком хорошо его знаю, чтобы поддаться на его удочку. — Ее брови удрученно вздрогнули. — Он — мой брат.

Джиоти выпрямилась в изумлении:

— И ты могла бы его убить?

Нетте твердо ответила:

— Мы — наемные убийцы. Моя работа — защищать тебя. Я ее не сделала.