Олег Верстовский — охотник за призраками
Шрифт:
Гангстер на втором катере, лежа на правом боку, хрипел, пуская кровавые пузыри, загребал что-то правой рукой, царапал по обшивке палубе ногтями.
А я устало опустился на сидение, опустив голову. И вдруг подскочил как ужаленный. Лиз! Я совершенно забыл о ней. Ринулся к люку, открыл его и заглянул внутрь.
— Лиз! Лиз! — заорал я не своим голосом, пытаясь перекричать шум в собственной голове. — Ты жива?!
Девушка молча выбралась наружу. Выглядела хреново — лицо серое, с оттенком нежно-салатового цвета, глаза впали, под ними залегли фиолетовые тени. Пока мы горными козлами прыгали по волнам, убегая от погони, бедняжку здорово укачало. Пошатываясь, как пьяная, она проследовала мимо меня, спотыкаясь и чуть не падая. И не обращая внимания на труп гангстера, свесилась с борта. Закашлялась, её стошнило.
На берегу из-за высокой кучи камней высунулась кудрявая голова Франко, он помахали мне рукой. А я в ответ сделал большой палец вверх — мол, отличная работа. И только тогда итальянец показался весь, закинув винтовку на плечо, зашлёпал по воде. Резкий звук выстрела разорвал воздух, и последний из наших преследователей отошёл в мир иной. А Франко запрыгнул на борт.
Лиз уже сидела на диванчике, обняв себя за плечи, будто мёрзла, но, увидев итальянца, слабо улыбнулась. Он опустился рядом, прижал её к себе одной рукой. А она положила ему головку на плечо и будто бы заплакала. Пару раз тряхнула плечиками.
Потом итальянец без стеснения разделся, оставшись только в шортах-боксерах, продемонстрировав вызывающие зависть рельефные бицепсы, крепкие ноги и густо заросшую кудрявой порослью грудь, на которой висел кулон ордена Чёрного Дракона. Аккуратно вылил из ботинок воду, выжал её из брюк и рубашки. Разложив на палубе, разлёгся позагорать. Жмурясь, как кот после миски жирной сметаны, подставил лицо солнцу. Губы нервно подёргивались, выглядел он явно уставшим, но совершенно безмятежным, будто отдыхал после трудов праведных, а не убийства дюжины человек.
Но я ловил себя на бесстыдной мысли, что смотрю на него с благоговейным восхищением и острой завистью мальчишки, который только что увидел великолепную работу снайпера. Чем Антонелли отличался от Моретти? Да ничем! Только босс мафии убирал людей чужими руками, а Франко делал это собственноручно, используя виртуозное умение метко стрелять.
— Надо сматываться, — сказал я. — Наверняка сюда заявятся копы.
— Вряд ли, — зевнул Франко, приподнявшись на локте, оглядел катер. — Ты прибери пока тут. О'кей?
Возмущаться я не стал. Подхватив под руки труп толстяка, ставшего тяжёлым, как слон, оттащил к борту и сбросил вниз. С громким плеском тот ушёл в воду. Так же я расправился и со вторым гангстером. Достав из каюты жестяное ведро и швабру, начал смывать кровь.
Лиз уже почти пришла в себя. Прошла мимо меня в каюту, и я услышал, как она включает там воду. И вспомнил, что мне тоже не помешало бы вымыться. И когда девушка вышла, нырнул в люк.
Тесное помещение содержало маленькую, в половину обычной, овальную раковину с хромированным краном и койку, заправленную клетчатым пледом. Отшатнулся, увидев сине-красно-фиолетовую физиономию с горящими глазами и висящие сосульками волосы. И лишь спустя пару секунд, осознал, что вижу себя в зеркале, прикреплённым над раковиной. Маленькая тусклая лампочка, торчащая из стены, сотворила из меня настоящего зомби, измазанного кровью и мозгами.
Когда я выбрался из каюты, Франко уже оделся, и о чем-то мило болтал с Лиз. Щёчки у неё порозовели, она повеселела и даже улыбалась, что вызвало у меня вновь прилив неконтролируемой ревности.
— А, ну ты сейчас получше выглядишь, — ухмыльнулся Франко, заметив меня.
Я ничего не ответил и лишь хмуро опустился на переднем месте пассажира, сложив руки на груди, показывая, что теперь рулевым должен быть Франко.
Итальянец мягко пожал Лиз руку, на мгновение поднёс к своей щеке и перебрался на левое переднее сидение. Мотор застрекотал, и, рассекая волны, мы рванули с места. Обогнув справа остров Глен, оказались в гавани Лоуэлл. Пришвартовавшись к пирсу, Франко выскочил и примотал канатом катер у тумбы.
Мы отправились на стоянку, где Франко оставил свой «форд». Пока шли по дорожке, петляющей между шумящих кроваво-красными кронами платанов, я раздумывал, стоит ли мне вернуться в клинику или всё-таки вначале вместе с Франко доставить Лиз старому Джозефу.
— Bastardo! Cazzo di caccare! Figlio di putana!
Резанула по ушам экспрессивная ругань по-итальянски. Франко в два прыжка оказался рядом с машиной, с раздражением вытащил из-под дворников длинный желтоватый листок и вновь матерно выругался.
— Porca Рэндольф! Сын шлюхи! Убью, ублюдок!
На заднем колесе «форда» я заметил блокиратор — круглую пластину, выкрашенную жёлтой краской, по которой криво чёрной краской было нанесено: «Департамент полиции Нью-Йорка».
Глава 19
Getaway (Погнали!). Часть 2-я
— Рэндольф скачет, — проворчал Франко и опустил небольшой полевой бинокль.
— Где?
— Вон там, — Франко махнул рукой в сторону Пэлхэмдейл-авеню. — Видишь? Сукин сын. Кусок дерьма.
Франко передал бинокль мне, и я смог разглядеть большую чёрную машину с белой крышей. Внешне она напоминала нашу газ-21 конца 50-х годов, «Волгу», а значит, на самом деле это был полицейский «форд». Ехал он не так уж и быстро, никаких звуков не издавал. На крыше — небольшой рупор, анахроничная мигалка.
— У тебя есть ножовка или дисковая пила? — быстро спросил я. — Или автоген?
— Зачем? — Франко воззрился на меня с искренним удивлением.
— Блокиратор срезать! Вот зачем! Убираться надо отсюда. И как можно быстрее. Сам что ли не сечешь ни хрена?! Можно еще колесо спустить и запаску поставить. Но это время займет.
Мне хотелось схватить итальянца за плечи, встряхнуть, как следует. Кажется, он совсем отключился от действительности.
Но я ошибся.
— Ножовку? Зачем? — протянул он со смешком. — Детский сад.
Вытащил из кармана куртки перочинный ножик. Присел на одно колено рядом с жёлтой пластиной. Поковырял в замке. Щелчок. Легко сняв, Франко небрежно отбросил блокиратор в сторону. С жалобным звоном она шлепнулась на асфальт и откатилась. А я ощутил себя клиническим идиотом, который посоветовал профессору филологии прочесть букварь. Прошла волной досада и злость — на хрена Франко виртуозно ругался на итальянском, если избавиться от «замка», который оставил капитан Рэндольф, не составило никакого труда?