Оливия Джонсон и охотники
Шрифт:
Все домики были сделаны из бамбука, в каждом доме были окна и двери, кроме одного домика, он стоял прямо перед нами, то есть прямо возле черты, вместо двери там висела ободранная белая ткань, и окон в нем не было.
— Извините, Шантал, а что это за домик с белой тканью вместо двери? — Спросила я.
— Это домик лекаря, то есть мой, я там конечно не живу, но как только кто — то заболеет или еще, что нибудь плохое случится, я могу провести там неделю, пока больной не выздоровеет. Думаю, нам нужно туда зайти, ваш друг уже там, нужно разбудить его, чтобы
— Давайте я пойду с вами, ребята осмотритесь здесь, пообщайтесь с народом, — сказала я и пошла в лекарский домик.
В самом углу домика висел гамак, на нем мирно спал Кэм, возле гамака стоял стул, столик с различными лекарствами и шприцами, свеча, висевшая над больным и четыре разноцветных леденца. Не знаю, почему Шантал сказала, что здесь мало места, здесь поместится как минимум человек сорок, снаружи домик выглядел очень маленьким, но на самом деле он был просто огромным, имелся даже второй этаж.
— Шантал простите меня, пожалуйста, но почему вы сказали, что здесь мало места? — Спросила я.
Она села на стул возле Кэма, взяла шприц и набрала в него, какой — то синей светящейся жидкости, а затем вколола ему в руку.
— Сейчас он проснется, — ответила она, вытирая капельку крови, которая появилась после того как ему ввели лекарство. — Как только я увидела тебя, я поняла, что ты отличаешься от них и это отличие очень велико, они тоже это заметили, и бояться тебя. Но никто из них не может тебе помочь, поэтому я и надеялась, что вызовешься ты. Я бы хотела тебе помочь.
— Но зачем? Вы ведь даже ничего не знаете обо мне!
— Ты жила в мире людей, не так ли? Твоя фамилия Джонсон, твой любимый цвет — это цвет ночного неба, ты дочь Эндрю и Молли Джонсон, у тебя есть младший брат Даниель, о котором ты не знаешь.
— Откуда, вы знаете столько? Даже я не знала, что у меня есть родители.
— Оу, девочка, родители есть у всех, посиди с ним, я хочу кое — что принести, но мне нужно сходить до дома, — сказала она и вышла.
«Откуда эта женщина могла знать столько обо мне?» — Думала я.
Я села на стул и взяла Кэма за руку, чтобы поддержать его если ему будет плохо, а не то о чем вы подумали.
Как только Шантал вышла, Кэм резко открыл глаза и закричал:
— ОЛИВИЯ!!!
Я конечно же испугалась:
— КЭМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?
— Оливия… — он весь вспотел.
— Да, говори, я слушаю
— РОЗОВЫЙ СЛОН СКАЗАЛ, ЧТО ТЫ ПОПКОРН, Я ЕМУ ТВЕРДИЛ, ЧТО ТЫ ОХОТНИК, А ОН СПОРИЛ СО МНОЙ! — Вдруг закричал Кэм.
Я одновременно испугалась и успокоилась, ведь с ним все практически было в порядке. Какое — то время он лежал спокойно и смотрел задумчиво на свечу весящую над ним, а потом завопил:
— ОЛИВИЯ!
Я снова подскочила и села ближе к нему:
— Кэм, что случилось?
— МОЯ КАРТОШКА УБЕЖАЛА, ИДИ, ПОЙМАЙ ЕЕ! ОЛИВИЯ СОХРАНИ МОЮ КАРТОШКУ ОНА МНЕ КАК ЖИЗНЬ ДОРОГА!
И так каждые пять минут, я уже не могла дождаться, когда придет Шантал, у меня от его выкриков
— ОЛИВИЯ!
— Что на этот раз? — Спросила я уставшим голосом.
— У НАС ВОЙНА С АНАНАСАМИ, А ТЫ РАБОТАЕШЬ ЕЖИКОМ В ОФИСЕ КАК ТЕБЕ НЕ СТЫДНО! ИДИ, ИЩИ СИНУС ИЛИ КОСИНУС КОТЛЕТЫ!
— Ты серьезно? Война с ананасами? И откуда ты такие слова знаешь, как офис и синус? Я больше так не могу, — встала и только я стала подходить к выходу, как вдруг Кэм заговорил серьезным тоном.
— Свет погаснет, придет к нам тьма. Она покроет весь мир, и ты одна. Огонь пожирает дома, ты вторая тьма. Света не будет во веки веков, тьма наш новый покров, и крылья орлиные за спиной, развеют прах, оставленный мной, ты новый воин, созданный тьмой, в твоих глазах чужой страх и боль, но ты теперь новое зло, в тебе нету места пощаде. — Сказал он и снова заснул.
К счастью у меня была неплохая память, и я быстренько нашла листок и уголь, и быстро написала сказанные им слова, а затем снова села возле него. Я была ошарашена его словами, если до этого он нес бессмыслицу, то сейчас эти слова остались у меня в голове, и я не могла от них избавиться.
Как только Шантал пришла я рассказала ей все, она внимательно вы слушала и обняла меня.
— Может, ты сейчас этого не понимаешь, но он действительно говорил о тебе, в тебе действительно есть тьма, но пока она не такая сильная.
— Как мне от нее избавиться?
— Никак, ты должна запоминать все важные вещи, которые сейчас с тобой происходят, и стараться не поддаваться тьме раньше времени, больше я ничем не могу тебе помочь, твои друзья уже собрались и стоят возле линии.
— Спасибо вам большое за помощь, — ответила я, отвернувшись, чтоб она не увидела как я плачу.
— Ой, где я? Почему у меня так болит голова? — Спросил Кэм проснувшись.
— Оливия, ты не виновата в этом, кто — то вселил в тебя эту тьму насильно, если ты найдешь, кто это сделал, ты должна заставить его исправить ситуацию, — прошептала она, чтобы Кэм не слышал, — поверь, ты скоро найдешь это… существо. А пока держи, ярко — розовое зелье — это зелья для присваивания вещей, если вдруг ты потеряешь какую — то вещь, которую ты побрызгала этим зелье, вещь немедленно найдет тебя. Второе зелье, которое бирюзовое и светится — это для восстановления памяти, я вижу, что многие твои воспоминания закрыты от тебя, каждый день перед сном, добавляй в воду каплю этого зелья, и ночью тебе присниться воспоминание, а теперь забирай своего друга, и идите, я вас провожу, — сказала она и вышла.
Я взяла зелья в руки и помогла встать Кэму.
— Погоди, я серьезно, где мы? — Спросил он.
— Это Долина Эльфов, — сказала я и вышла, Кэм нагнал меня.
— Почему я не помню, как мы сюда попали? Ты меня вырубила? — Спрашивал он.
— Ты сам себя вырубил! — Ответила я и ускорила шаг, чтобы быстрее добраться для остальных.
— Оливия! Как Кэм, он в порядке? — Спросила Ева.
— Да с ним все хорошо, пойдемте!
Я пропустила всех вперед, а сама осталась поблагодарить: