Он и Я
Шрифт:
— Вставай, — требует Таир, взглядом и голосом обрушивая на меня все свои эмоции.
Впервые чувствую с его стороны столь сильную реакцию. На первых секундах восприятия она пугает. А потом, едва стирается граница разумной осознанности, такой ураган внутри меня поднимает… Не могу упустить возможность пробраться к нему в душу. Только сейчас ощущаю, что это реально.
Прежде чем понимаю, что творю, вцепляюсь пальцами в пояс мужских брюк.
— Нет, — заявляю слишком громко. Собственный слух режет это решительное отрицание. — Не встану.
Пальцы не слушаются. Неловко выполняют команды, которые я им подаю. Нейронные связи работают с перебоями. Не думаю о том, что делаю и что ощущаю. Сама не знаю, каким чудом удается ухватиться за бегунок молнии и оттянуть его вниз. Раскрываю брюки, сминаю ткань рубашки вверх по каменному животу и спотыкаюсь взглядом на смуглой полоске кожи с той самой будоражащей темной порослью, которая убегает под резинку низко сидящего белья. Сквозь белую ткань отчетливо прослеживаются слишком впечатляющие очертания возбужденного пениса.
Неосознанно, скорее всего, нервно, облизываю губы и застываю в каком-то глупейшем оцепенении. Смущаюсь настолько, что все шевеления прекращаю. Обрывается даже дыхание. Лишь сердце за все органы работает. Кипятит кровь. Чувствую, еще чуть-чуть, и меня попросту разорвет на куски.
Неужели так бывает всегда?
Готова отступить?
К счастью, никогда этого не узнаю. Стоит мне потеряться в дыму подгорающего сознания, действует Гордей. Он… Сейчас как никогда очевидно, что он дико на взводе. Отбрасывает мои дрожащие руки, сдергивает через голову рубашку и спускает вниз брюки с бельем.
Я кашляю, потому что в попытке вдохнуть давлюсь собравшейся во рту слюной.
Он большой… Гораздо больше, чем я предполагала. Как же обманчивы наши ощущения! Никакой полноты. Хотя что я, черт возьми, знаю о пенисах? Понимаю лишь то, что было бы странно, если бы у такого верзилы, как Таир, был маленький прибор. Да, у него большой член, и прямо сейчас, под силой своей тяжести, он раскачивается непосредственно перед моим застывшим в изумлении лицом.
Господи… Я смотрю на член.
Я смотрю на член Тарского!
Я себя живой не ощущаю. Все процессы стопорятся. Как только удается пошевелиться, первым делом зажмуриваюсь в надежде, что это поможет перевести дыхание.
Дрожащий вдох. Сиплый выдох.
Новый жадный вдох. Рваный выдох.
Когда открываю глаза, вижу, как Таир обхватывает пенис ладонью. Мое тело вспоминает, что умеет отчаянно краснеть. Пылаю, будто в огне. Кажется, что не перед обнаженным мужчиной на коленях валяюсь, а в аварийной близости от костра.
Вспоминаю о своей наготе, когда замечаю направление взгляда. Глядя на мою грудь, Тарский совершает по члену движение, словно передергивает затвор.
О-о-о… В этом ему наверняка нет равных.
А мне что делать?
Я вновь задыхаюсь. Смотрю то
Хищный. Гипнотический. Уволакивающий в свои темные и опасные глубины.
Стараюсь, конечно, не подавать вида, как он действует на меня. Только, если честно, сомневаюсь, что получается.
Тарский не пытается приблизить член к моим губам. Никаких действий от меня не ждет и уж тем более не требует. Он просто… Он стоит надо мной, смотрит на мое обнаженное тело и пылающее лицо и занимается самоудовлетворением.
Я впервые наблюдаю за подобным процессом. Господи, да я в принципе впервые вижу член!
Все это настолько же реально, насколько нереально.
Таир так близко… Я чувствую его запах — насыщенный и одуряющий. Могу в подробностях разглядеть каждый сантиметр его кожи, каждый волосок, каждую пульсирующую венку, каждый видимый капилляр… Выхватываю все это какими-то урывками и как будто набиваю ими память, потому что сию секунду полноценно охватить не способна. Захлебываюсь впечатлениями, которые Тарский на меня производит.
Мое сердце принимается толкаться яростнее. В животе зарождается новый огненный клубок. Ничего не могу поделать с тем, насколько быстро он спускается ниже. Мое белье все еще сдвинуто в сторону, влажных половых губ волнующе касается прохладный воздух, и мне дико хочется потрогать себя там пальцами… Но еще сильнее я желаю прикоснуться к Гордею.
Наверное, я надеялась, что он меня об этом попросит. Потребует сделать хоть что-нибудь. Но нет, Тарский сохраняет минимальную дистанцию и справляется сам.
Стоит ли скрывать, что меня охватывает огорчение?
Мечусь взглядом от лица Таира к его члену. Раскатываю по его обнаженному телу свое голодное нетерпение. В какой-то момент буквально подвисаю. Внутри собирается и разрастается безумный энергетический шар. Зрительное восприятие искажают вспышки. Кажется, будто кто-то играет выключателем. В действительности же барахлит на коротком замыкании лишь мое сознание.
Едва ли соображаю, что в этой ситуации можно сделать, но вместе с тем теряю последние крохи выдержки, чтобы сохранять неподвижность. Я хочу принимать в этом непосредственное участие!
Хочу трогать. Хочу целовать… Целовать его всего.
Дыхание Тарского учащается. Движения становятся резкими. Больше не смотрю ему в лицо. Не могу оторваться от члена. Это завораживает и крайне сильно возбуждает. Чтобы облегчить пульсирующее томление, ерзаю по паркету коленями в непроизвольной попытке стиснуть бедра и издаю приглушенный стон.