Он тебя не любит(?)
Шрифт:
Вдруг не стало ни клиники, ни урчащего незаглушенным мотором Феррари, ни редких прохожих. Только они двое стояли, обнявшись, их сердца глухо бились в одном ритме, а дыхание смешивалось, будто они делились им друг с другом.
— Эва, я… — пробормотал Макар, стискивая руки сильнее. Глаза его были закрыты.
— Что? — шепотом спросила она. — Что, Мак?
— Я позвоню, — он с сожалением отстранился, и Эве захотелось его поцеловать. Но она не решилась, не знала, уместно это сейчас или нет. А когда Феррари скрылся за поворотом, у нее отчего-то сжалось
Первым по списку значился гинеколог, приятная молодая женщина.
— Когда у вас были были последние месячные?
— Как раз сейчас идут, — Эва подумала и не стала говорить, что они уже практически закончились, в этот раз быстро, за три дня. И про невыпитую таблетку не рассказала.
Доктор долго расспрашивала Эву, что-то записывала, а она прилежно отвечала. Наконец та ее отпустила, сказав напоследок:
— Отложим осмотр на следующий раз, как закончаться ваши месячные, придете на прием. А пока вам нужно будет сдать анализы на гормоны.
Последним в списке был Кравченко. Он усадил Эву в своем кабинете и не отстал, пока она не выпила целую чашку мятного чая. И только потом начал задавать свои вопросы, которые снова Эве показались странными. Но она отвечала, лучше пусть будут странные вопросы, чем если он начнет выпытывать об их отношениях с Макаром.
Но Геннадий Викторович не стал ничего выспрашивать, а тоже направил на анализы. Лишь когда она уходила, окликнул с порога.
— Эва! Ты у меня кое-что потеряла. Случайно или нарочно, не знаю, но это твое, так что забирай, — и он протянул на ладони колечко, то самое, которое ей подарил Макар.
Она молча забрала кольцо и сунула в карман, и это почему-то не понравилось Кравченко, по крайней мере так показалось Эве. Дома она не знала, куда его деть, не хотелось, чтобы оно попалось на глаза Макару, но и себе его оставить она теперь тоже не могла. Не имела права. Спрятала в кухонном шкафу за упаковкой с кофейными зернами.
Все следующие дни Макар возил ее в клинику, потом ехал в офис и возвращался не раньше десяти вечера. С каждым днем, как казалось Эве, он все больше мрачнел, спал по-прежнему в гостиной, и на третий день такого их ненормального совместного проживания Эва после клиники поехала к нему в офис.
Предупреждать не стала, вдруг он занят и скажет не приезжать, а ей очень хотелось его увидеть. Эва скучала по Макару, и его взгляды тоже казались довольно тоскливыми, возможно, у них получиться спокойно поговорить. А если нет, то она хотя бы его увидит. Разговаривать на нейтральной территории всегда легче, Эва уже подходила к зданию бизнес-центра, осталось перейти улицу. А потом ее будто к асфальту гвоздями прибили — из здания вышли Макар с Аленой и направились к ее внедорожнику.
Макар открыл дверцу и подставил руку, но та не стала опираться, взобралась на сидение и с силой захлопнула дверь, Эве было хорошо видно поджатые губы сестры. Мак держался руками за оконный проем и что-то говорил, а потом повернул голову и выпрямился.
Он ее увидел! Как раз по проезжей части ехал фургон, Эва присела и спряталась за припаркованными автомобилями. Зачем она прячется, Эва не знала, скорее, не хотелось выглядеть в глазах Макара, да и Алены тоже, глупой ревнивицей, следящей за неверным мужем.
Как была, на корточках, перебралась к стоявшему рядом киоску и обмерла, когда увидела в двух шагах Макара. Юркнула за киоск, выхватила из сумочки телефон и трясущимися руками отключила звук. Как чуствовала, он тут же завибрировал, и на экране появился фотопортрет Макара.
Мак постоял еще немного, с растерянным видом огляделся по сторонам и медленно пошел ко входу в бизнес-центр. У стеклянной двери остановился, обернулся, а затем вошел в здание, и Эва только тогда выдохнула.
Нет, она не думала, что они встречаются, по крайней мере, было совсем на это не похоже. Как и не похож был со стороны их разговор на болтовню влюбленной пары. Но это уже не имело особого значения, главным было одно — Алена не собиралась убираться из жизни Макара, и справиться с ней одной Эве было не под силу.
Макар снова позвонил, когда она уже приехала домой, и на вопрос «Ты где?» вполне правдоподобно ответила: «Дома». И не соврала. Почему не брала трубку, тоже не соврала, сказал, звук был отключен. И когда вечером Мак не пришел, совсем не удивилась.
Было далеко за полночь, когда хлопнула входная дверь. Эва стояла в кухне у окна, вжавшись лбом в стекло, и смотрела на черные квадраты окон соседних домов. Там, по ту сторону, тоже есть люди, они спят, едят, занимаются любовью, и никому нет дела до Эвы, прижимающейся лбом с этой стороны такого же черного квадрата.
Макар не стал включать свет, просто подошел и встал рядом, уперевшись руками в подоконник. Теперь главное было удержать эту прорву слез, так и грозившую прорвать тонкую оболочку, в которую полностью превратилась Эва.
— Ты был у нее? — она сама поразилась, как буднично это прозвучало.
— Да, — отрывисто ответил Макар. Она готовилась и настраивалась заранее, но все равно больно было так, будто в сердце вонзили сразу несколько остро заточенных мечей. Мак тоже уперся лбом в стекло. — Я не спал с ней, Эва.
Эва едва удержалась, чтобы не рассмеяться. Она боялась, что не сможет остановиться, и тогда Макар точно решит, что ей пора в психушку.
Он протянул руки, но она вскинулась как ужаленная:
— Нет, не трогай меня, не прикасайся…
Нельзя подпускать его близко, нельзя допустить, чтобы Мак до нее дотрагивался, иначе тонкая оболочка не выдержит, и тонны слез хлынут наружу.
— Я не изменял тебе, Эва, ни с Аленой, ни с кем другим. Я задержался в офисе до начала одиннадцатого, просматривал документы к завтрашнему совещанию, а потом позвонила Алена. Она была в баре, в «Глазури», попросила ее забрать, я слышал по голосу, что она пьяна, а когда приехал… Я не мог ее бросить в таком состоянии, отвез домой, а там она расплакалась, начала говорить о Руслане, я не мог просто взять и уехать.