Он. Она. Другая
Шрифт:
– Ты пил?
Разворачиваюсь к ней и пытаюсь сфокусироваться на Эле, но она раздваивается. Жена делает шаг навстречу и, встав вплотную, ведет носом. Никогда прежде меня не обнюхивали, как какого-то нарика, перевозящего дурь в *опе.
– Пил! От тебя несет алкоголем и…духами!
– она снова принюхивается, что дико раздражает.
– Это женские духи! Таир!
– голос ее становится истеричным и иным.
– Что?
– кричу ей в лицо.
– Что б**дь Таир?
– Почему от тебя пахнет женскими духами? Ты изменяешь мне?
– сквозь слезы вопит она вполголоса.
– Нет, я тебе не изменяю.
–
– Снял, потому что он меня достал, - цежу сквозь зубы.
– Да?
– отведя волосы ладонями назад, восклицает она.
– Может и я тебе надоела и ты трахнул свою коллегу? Как ее там зовут? Эстер? Трахнул ее, да?
– Нет, твою мать, не трахнул!
– не выдерживаю и хватаю ее за плечи.
– Хотя мог бы! Может даже хотел!
– Что?
– задыхается она.
– Ты что говоришь? Ты...ты…
– Как ты меня достала, Эля! Я из кожи вон лезу, чтобы тебе было хорошо. Все делаю для тебя, но тебе все не так. Вечно ходишь с кислым лицом. Я поцеловать тебя хочу, ты лицо от меня воротишь. Я хочу в конце концов трахнуть тебя, как раньше, но ты и этого не даешь. Я уже не знаю, чего ты хочешь.
– Как ты можешь так говорить?
– орет она.
– Я для тебя все делала. Я родила тебе сына, поехала за тобой. Сижу здесь в четырех стенах, одна, без реализации, без работы. А ты! Ты даже не можешь меня нормально поддержать из-за моего диагноза.
– Я только и делаю, что поддерживаю тебя! Думаешь, в моей семье мужики вникают в то, как устроены ваши бл**ь яйцеклетки?! Нет! Но я почему-то это знаю. Ради тебя! Ты хочешь, чтобы я только давал тебе. Но не отдаешь взамен. Я пашу ради нашего будущего и будущего своих детей и хочу покоя, когда прихожу домой. Покоя!
– Еще скажи, что твоя бывшая тебя понимала в отличие от меня!
– губы кривятся в ехидной усмешке. Мы на бешеной скорости мчимся с ней к обрыву.
– Да! Да! Да!
– хватаю ее за плечи и начинаю трясти.
– Она меня понимала. Она тихо встречала меня с работы и не выносила мне мозг!
Звонкая пощечина приводит нас обоих в чувство. Правая щека горит, но я держу себя в руках.
– Вот как?
– цедит она сквозь зубы и тяжело дышит.
– Тогда что ж ты бегал от нее ко мне и трахал меня? В любви мне клялся? Или что - прошла любовь?
Долго буравим друг друга разъяренными взглядами.
– Не прошла, Эля. Я все еще люблю тебя. Люблю. Но ты душишь меня своей любовью, претензиями и эгоизмом.
– Неправда.
– Ты даже этого не понимаешь, - опустив голову, мотаю ею из стороны в сторону. Ноги уже не держат - еще чуть-чуть и свалюсь от выпитого.
Чтобы не усугублять ситуацию, молча выхожу из кухни, громко хлопнув дверью. Нам пора что-то делать с нашим браком, чтобы не разрушить его, потому что мы оба уже на грани.
Глава 26. Самая красивая невеста
Сабина
– Уфф, как же жарко! Я уже не могу!
– обмахиваясь ладошкой, сильнее сжимаю руку Наримана. Мы стоим во дворе Центра обслуживания населения, где через несколько минут пройдет наша регистрация. Месяц ожидания прошел незаметно, на дворе июнь, а я - снова невеста. В это до сих пор сложно поверить, но так и есть. Только в марте мы случайно пересеклись с Нариманом в коридоре автосалона, а в начале лета я стану его женой
– У меня вода в холодильнике, в машине. Я сбегаю, - он делает шаг вперед, но я возвращаю его назад.
– Нет-нет! Я все равно не буду. У меня губы накрашены, - краснею я. И наша очередь уже подходит.
– Не нервничай так. Ты у меня самая красивая невеста, - шепчет он так, что у меня коленки подкашиваются.
– Молодожены, ну что волнуетесь?
– к нашей жиденькой толпе, состоящей из Ирады, Айки и Ксюши подходит мой брат Шамиль. Айгерим тут же расцветает и тянется к нему за поцелуем. Они встречаются уже несколько месяцев и тоже подали заявление. Так интересно наблюдать за этими двумя. Казалось бы, по отдельности ну совершенно друг другу не подходят, а когда вместе - как одно целое - загляденье. Инсайдеры сообщили, что позывные у них такие же оригинальные, как они сами: “булочка” и “медвежонок”.
– Я - нет, а вот Сабина - да, - смеется мой жених.
– Ты не волнуешься, а твой свидетель опаздывает между прочим, - вредничаю я.
– Где он?
– Сказал, что уже подъезжает. Ты не переживай, он будет вовремя.
– Позвони ему еще раз, - требуя я.
– Не знаю, что со мной, но я какая-то напряженная в последние дни.
– Хорошо-хорошо.
Нариман достает телефон и отходит, чтобы поговорить с другом. Айка с Шамилем тоже уединились. Он что-то ей шепчет на ухо, а она смеется и прикрывает рот клатчем.
– Господи, терпеть не могу непунктуальных мужиков!
– ворчит Ксюша - моя свидетельница.
– Нариман сказал, что он вообще-то пунктуальный, как немец, но сегодня что-то пошло не так, - оправдываюсь я.
– Кто он вообще? Как зовут?
– Рома. Это его лучший друг, одноклассник
– О как! Одноклассник и однокурсница, - усмехается Ксюша.
– Хорошую парочку вы подобрали себе в свидетели.
– Мы старались, - улыбаюсь я.
– Тебе понравится. Он красавчик, если что.
– Пфф, мать - фыркает Ксю.
– На кой он мне? Ты знаешь, что красивый мужик - горе семье.
– Ну мой же красивый, - дуюсь я.
– Эээм, это исключение, - выходит из положения подружка невесты.
– А я тоже считаю, как Ксюша. Мужчина должен быть чуть симпатичней обезьяны. Потому что от красавчиков одни проблемы, - подытоживает Ирада.
Ксю не знает о ситуации моей сестре, а я все по ее лицу вижу. Она делает вид, что все хорошо, улыбается, шутит. Но я-то знаю, что она, как я когда-то, только-только пытается склеить свое разбитое сердце. Ее роман с финансистом из Дубая продлился месяц, а потом он уехал, сказав, что ничего ей не обещал и на серьезные отношения не настроен. Но самое ужасное: Ирада знает, что много лет он любит замужнюю женщину. Поэтому близко никого не подпускает. И она не стала для него исключением. Моя бедная девочка. Как она плакала после расставания, как собирала себя по кусочкам, как не спала ночами. Видя ее состояние, я призналась, что не могу быть счастлива, когда она несчастна. Но Ирада ответила, что я свое счастье заслужила, а она…она поплачет, вытрет слезы и пойдет дальше, ведь она кошка, которая гуляет сама по себе. “Подумаешь, потеряла еще одну жизнь. У меня их теперь шесть”, грустно пошутила она. И хотя она храбрится, улыбается и даже смеется, я знаю, какая пустота у нее в душе.