Она читала на ночь
Шрифт:
С этой мыслью он сел в машину, завел ее и поехал в магазин, торгующий картинами.
В огромном и гулком зале было пусто. Две хорошенькие продавщицы в одинаковых белых блузках и мини-юбках прервали свой оживленный разговор и подошли к Филиппу.
– Что вас интересует? – произнесли они в унисон безликую, заученную фразу.
– Я хочу приобрести картину, в подарок любителю хорошей современной живописи, – зачем-то соврал господин Чигоренко.
Девушки переглянулись. Одна из них была блондинкой, а другая – жгучей
– Вас интересует конкретный автор или…
– Ксения Миленко, – перебил Филипп. Он не любил тратить время на пустые разговоры. – У вас есть работы этой художницы?
– Миленко? – задумалась брюнетка. – Миленко… Не знаю такой. У нас ее картины ни разу не продавались. Это точно. Знаете, не все художники любят сдавать свои работы в магазин. Некоторые предпочитают продавать их сами или сдают перекупщикам. На открытом воздухе торговля идет побойчее, чем у нас. Горожане гуляют, иностранные туристы, гости Киева… смотрят, приобретают как сувенир или на память о городе. А у нас, как видите, затишье. Вы первый покупатель за полдня. Она в каком жанре работает?
– Кто? – не понял Филипп.
– Ну, эта художница, Миленко.
– А-а. Не знаю… Понятия не имею.
Девушки опять переглянулись и подавили смешок. Такой с виду приличный мужчина, а толком не может объяснить, чего ему надо.
– Вы сходите в магазинчик на Владимирке, – вдруг сказала блондинка. – Кажется, я что-то слышала о Миленко. Она свои картины сдает туда. Я вспомнила. Один мой друг покупал…
– Спасибо.
Филипп знал, о каком магазинчике говорила продавщица. Внутрь он ни разу не заходил, но внешне хорошо помнил старое двухэтажное здание.
Через полчаса он был уже там и разговаривал с тощей дамой в безразмерной шерстяной кофте. Дама отложила свое вязание и внимательно слушала посетителя, дергая острым, обтянутым дряблой кожей подбородком.
– Миленко? – наконец спросила она. – Всех интересует Миленко. Просто удивительно.
– У вас есть ее работы? – поинтересовался Филипп. – Я бы хотел посмотреть.
– В нашем магазине были две ее картины: «Синяя мозаика» и «Туманность». На сегодняшний день обе проданы.
Филипп растерялся. Он привык доводить задуманное до конца, но в этом случае следующий шаг был им не предусмотрен. Оставался еще Художественный фонд, хотя… шанс, что там есть картины Ксении, был минимален.
– Вы не могли бы дать мне адрес художницы? – вдруг спросил он.
Вопрос вырвался неожиданно, как бы сам собой. «Что я делаю?» – подумал господин Чигоренко. Но отступать было поздно.
– Адрес?
Тощая дама окинула посетителя подозрительным взглядом.
– Да… Может быть, у нее дома есть какие-нибудь работы. Я хочу поговорить с ней.
– Ну хорошо. Посмотрю в книге.
Поджав губы, продавщица скрылась в темном углу и, по-видимому, занялась перелистыванием книги с адресами художников.
– Вот, возьмите, – сказала она, подойдя к Филиппу и протягивая ему тетрадный листок с кое-как нацарапанным адресом. – Только не говорите, что это я дала вам.
Филипп поблагодарил, спрятал листок в карман и вышел на улицу. Дверь магазинчика закрылась за ним с неприятным, зловещим скрипом.
В лицо сразу ударило яркое солнце, запахло свежей после ночного дождя листвой, чебуреками, которые жарила на закопченной металлической жаровне толстая женщина в голубом переднике, заиграла вся шумная, пестрая и ликующая прелесть города в разгар полдня. Чигоренко посмотрел на часы. Он провел в магазинчике всего двадцать минут, а показалось, будто прошла вечность.
Он без труда нашел дом, в котором проживала Ксения Миленко: типовая многоэтажка, ничем не примечательная. Облупленные стены, обшарпанные двери подъездов…
– Зачем я здесь? – спросил себя Филипп.
Откинувшись на спинку сиденья, он не сводил глаз с подъезда, в котором, по приблизительным подсчетам, находилась квартира художницы. Внутри неизвестно откуда возникла и зрела уверенность, что Ксения вот-вот выйдет, пойдет по асфальтированной дорожке прямо мимо машины, что Филипп окликнет ее, и…
Что будет дальше, он не знал. Может, он пригласит ее в машину, предложит подвезти, объяснит, что оказался здесь случайно. Они просто поговорят. И расстанутся…
Чигоренко даже не удивился, когда увидел Ксению, направляющуюся к его машине. Она была одета в легкое платье вишневого цвета, которое облегало ее полную, но необычайно грациозную фигуру; рыжие волосы свободно рассыпались по плечам.
– Ксения?!
Она близоруко прищурилась, пытаясь разглядеть водителя за стеклом автомобиля.
– Здравствуйте! – Филипп вышел из машины, чувствуя себя последним идиотом. – Я тут… поджидаю знакомого. И вдруг вижу – вы! Живете здесь?
– Да. В этом доме. – Ксения повернулась и показала рукой на дом. Она была слишком простодушна, чтобы заподозрить Филиппа в каком-то умысле. – Простите, но я очень тороплюсь.
Он не заметил никакого оживления в ее фиалковых глазах, никакого особого блеска, который подсказал бы ему, что она так же рада его видеть, как и он ее.
– Я вас подвезу!
– Спасибо, но… – Ксения была готова отказаться.
– Садитесь! – настаивал Филипп, открывая правую переднюю дверцу. – Вам куда?
– А как же ваш знакомый?
У Чигоренко странно и приятно кружилась голова. Он забыл свою собственную выдумку.
– Что? Какой знакомый? Ах, да… Он, наверное, уже не придет. Не люблю людей, которые опаздывают.
«Что я несу?» – ужаснулся Филипп, не в силах остановить поток вранья. Таких глупостей он не позволял себе даже в юности, ухаживая за одноклассницами. Никогда бы не поверил, что может вести себя так нелепо.