Она принадлежит мне
Шрифт:
***
Когда мы пришли в себя, Айзек вытер меня мокрым полотенцем, но не стал снимать ни повязку, ни расплетать верёвки. Когда я спросила его, он сказал, что осталось совсем мало.
— Осталась последняя часть. — Ответил Айзек, преподнося бутылку воды к моему рту.
Я была успокоена, что это был конец. Больше никаких мучений и секретов. Но, с другой стороны, странное чувство окутало меня. Словно моё сердце сжалось. А что будет с нами? Он просто забудет меня? Словно всё, что было между нами и не происходило? Нет, меня сейчас это не должно волновать.
Я опешила. Будучи так глубоко в своих мыслях, Айзек не стал терять времени и взяв меня на руки, оторвал меня от земли. Он перевернул меня и зацепил мои руки за что-то. Дальше он поднял мои ноги и сделал тоже самое.
— Айзек? — Спросила я, дрожа в страхе.
— Да, солнышко? — Его ласковый голос раздался из далека.
Этого не могло быть…
Получается, что моё тело повисло в воздухе, подвешенное на веревках, которыми я была связана. Это было сюрреалистическое и дезориентирующее ощущение, мои ноги больше не касались пола, оставляя меня полностью в его власти. Я попыталась двинуться, но испугалась упасть.
— Расслабься, Кристал, — пробормотал он мягким и ободряющим голосом. — Отпусти и доверься мне. Я здесь.
— Нет, ты не здесь! А что, если я упаду?
Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться и смиряясь с незнакомым положением. Моя голова свободно плыла, и вдруг стала гиперчувствительной к темноте. Мои глаза метались из стороны в сторону поймать хоть какой-то силуэт.
— Я совсем рядом, мой драгоценный камень. Я не дам, чтобы с тобой что-то случилось.
Айзек положил руки на меня, он, надежно удерживая меня на месте. Я чувствовала его тепло на своей коже, напряженность его взгляда на себе. В этот момент была странная близость, связь, которая выходила за рамки слов.
Кровь прилила к моей голове, отчего все стало казаться более ярким и насыщенным. Это было одновременно волнующе и пугающе, как американские горки эмоций, от которых у меня перехватило дыхание.
Руки Айзека нежно скользили по моему телу, прослеживая линии веревок и посылая дрожь удовольствия по всему моему телу.
— Сделай пять резкий вдохов.
Я кивнула, не в силах подобрать слова, и сделала как он сказал.
Ощущения были пугающими, поскольку я чувствовала себя полностью во власти Айзека. Грубая текстура веревок на моей коже вызывала мурашки по спине, и это положение делало меня уязвимой и незащищенной. Шея стала немного затекать.
— Ты отлично справляешься, — сказал он, и его голос звучал успокаивающе в темноте.
Паника захлестнула меня, и я почувствовала себя диким зверем, попавшим в капкан. Каждая клеточка моего существа кричала об освобождении, о свободе от запутанной паутины веревок, которые держали меня в плену. Моё сердце бешено колотилось в груди, а дыхание стало прерывистым, пока я боролась с путами.
— Отпусти меня! — взмолилась я хриплым от страха голосом. — Отпусти меня!
Я забыла, как дышать. Тьма, окутавшая меня, делала только хуже.
Только не это.
***
— Кристал, дочка, подойди ко мне, — Отец усадил меня на коленках. — у тебя всё хорошо? Тебя не обижают?
— Нет, папочка! Мы с мамой вчера весь день были в магазине и закупались новой одеждой!
Он улыбнулся и погладил меня по волосам.
— И что вы покупали?
— Одежду для братика!
Папочка вскинул брови от удивления.
— Какой ещё брат?
— У меня будет брат, папочка! Мама сказала, что мы теперь будем целой семьёй!
— Неужели? Детка, возвращайся в школу. Ты знаешь, маме не нравиться, когда мы видимся.
— Хорошо, папочка. А когда мы ещё увидимся?
Папа не ответил.
***
– Папочка? — Тихо прошептала я в трубку.
Я спряталась в шкафу, чтобы никто меня не нашёл. Папочка подарил мне отдельный телефон, чтобы говорить с ним. Мне не нравится, что я должна скрывать что-то от мамы, но папа сказал, что если она узнает, то мы с ним никогда больше не увидимся. Когда я спросила его почему, он сказал, что это всё из-за папы Стива, нового мужа мамы. Он плохой и не хочет, чтобы я виделась со своим настоящим папой. Но в это было сложно поверить потому, что папа Стив был добрый, всегда отвозил меня в школу и читал мне сказку перед сном.
— Что такое? — Ответил папа слегка злобно.
— Я боюсь. Мама плакала сегодня. Я услышала, как она сказала папе Стиву, что нам угрожает опасность! Папочка, ты можешь нам помочь?
— Скоро всё закончиться, милая. Иди спать.
— Честно?
— Да. Я приду вам помочь.
***
— Кристал! Приди в себя! — кричит Айзек.
Его хватка всё также оставалась крепкой.
— Ты должна быть сильной. — твердо сказал он.
Я стала барахтаться, но чем больше я сопротивлялась, тем крепче они, казалось, становились, смыкаясь вокруг меня, как удушающие объятия.
— Пожалуйста, — умоляла я, мой голос срывался. — Я больше не могу этого выносить. Мне нужно убираться отсюда! Мне нужно уходить! Отпусти меня!
— Я знаю, это страшно, — мягко сказал он. — Но ты должен доверять мне. Это часть процесса. Ты должен встретиться лицом к лицу со своими страхами.
Я покачала головой, слезы текли по моим щекам.