Они выбрали ночь
Шрифт:
Отвлекшись от повествования, старик перелистнул несколько страниц и ткнул пальцем в верхнюю часть текста.
– Вы когда-нибудь слышали о демонах, надзирающих за душами. Доролийцы - властвуют в ночи, а оролийцы - полноправные хозяева дня. Но существует один удивительный факт. Раньше в них тоже теплилась жизнь. Представьте только себе, фантомы тоже имеют чувства, желания, мечты.
– Мечты?
– Оказаться в небесном царстве, - пояснил старик.
– Мне доводилось быть свидетелем подобных разговоров. Если мне не изменяет память, находятся чудаки, которые утверждают, что действительно сталкивались в
– А что если - это и есть истинная правда? Что тогда? Что вы скажите на это, мой милый служитель закона!
– сэр Элберт замер.
– Что скажу, - пробурчал констебль.
– Скажу, что в таком случае хотел бы оказаться на стороне добра.
Старик разочаровано выдохнул:
– Как все у вас просто, мой дорогой слепец. Это слишком призрачная градация: белое и черное, ночь день они не являют собой границы добра и зла. В том мире не существует ярко выраженного предательства или иного смертельного греха. Мир нашего посмертного существования скорее апатичен ко всему окружающему.
– То есть они - своего рода надзиратели, - уточнил констебль.
– Немного однобокое сравнение, но и оно имеет место быть, - согласился сэр Элберт.
– Понимаете, все в нашем мире достаточно относительно. Но, к сожалению между пресловутыми надзирателями и простыми смертными существует огромная пропасть. Мы для них всего лишь инструмент для достижения определенных целей. То, что в нашем мире считается неоспоримым грехом, у них - не стоит и жалкого суона. И если вы хотите докопаться до истинной причины смерти бедняги Невила, возьмите-ка в расчет и тех, кто способен проникать из Серого города, в наш бренный мир.
– Вы говорите так уверено, будто видели их собственными глазами, - пытаясь сбить нарастающее напряжение, неудачно пошутил мистер Форсберг.
Его слова превратились в своеобразный сигнал.
– Мой брат! Он видел демона той роковой ночью!
– незамедлительно откликнулась Люси.
Констебль ошарашено уставился на девушку, едва не открыв рот от удивления.
– Чистая правда, мистер инспектор, - подтвердил ее слова старик.
– Простите, но это с трудом укладывается в моей голове, - нахмурившись, произнес мистер Форсберг.
– Но все же укладывается?!
– напористый взгляд старика впился в констебля цепкими когтями.
– Что именно?!
– вспылил тот.
– Ваша напористость или ваши фантазии на тему потустороннего существования?! Хотите, чтобы я поверил в то, что после смерти нас ждет другая, куда более ужасная жизнь под неуемным присмотром кровожадных демонов?
– ...где у нас гораздо меньше свободы и осознания действительности.
– Докончил за него сэр Элберт и удовлетворенно пошамкал беззубым ртом. Его взгляд, медленно опустившись, уперся в край стола.
Раздавленный последней фразой, констебль предпринял последнюю попытку отстоять свою точку зрения:
– И у вас есть неопровержимые доказательства? Тогда, почему об этом никто, ничего не знает?!
– Молодой человек, - по-отечески произнес старик.
– Я не разделяю всеобщего мнения, что людям как воздух необходима истина. Именно истина, а не лживая правда. Поверьте мне, мы все заложники
– Взяв небольшую паузу, старик грустно вздохнул.
– Церковь твердит о заветах и смертных грехах, преподнося загробную жизнь, как деление на преисподню и райские кущи. Мы ведь все знаем, что нас ждет страшный суд. И разве это знание помогает нам не грешить? Так что, мое мнение, как бы мы не верили в жизнь после смерти, ничего не измениться. Черное в нашем мире так и останется черным, а белое - не приобретет серые блики.
Джинкс ощутил, как его руки неудержимо покрываются мурашками. Он украдкой посмотрел на Люси. Девушка, не смея пошевелиться, ловила каждое слово старика.
– Зачем же тогда это знание мне?
– внезапно произнес вполне логичный вопрос, констебль.
Старик растеряно пожал плечами.
– Возможно, потому, что вмешательство в наш мир демонов не сулит Прентвилю никакой гармонии. И нам необходимо помешать этому. Иначе завтрашний день, увы, так и останется для нас всего лишь мечтой.
Следом за сэром Элбертом, заговорила Люси. Спокойно, размерено, но в тоже время очень эмоционально:
– Прошу вас расскажите мне, что вам известно. Я же вижу - вы неспроста заинтересовались этим делом, - умоляюще запричитала Люси.
– Именно так, моя дорогая. Констебль обычно не занимается подобной ерундой. По крайне мере так показалось всем со стороны. Так что он, наверняка, располагает некими обстоятельствами...
– утешая девушку, произнес старик, не обращая внимания на гостя.
Джинкс ощутил как его прижали к стенке, не оставив ни единого шанса к отступлению. И как только он купился на подобную авантюру? Теперь получалось, что его, без его желания, перетащили на свою сторону, сторонники теории вечной жизни.
'Я, кажется, схожу с ума', - мысленно произнес констебль, совершая очередной необдуманный поступок.
6
Предрассветные улицы города окутанного стальным туманом были абсолютно пусты. Ни единой живой или мертвой души. Только случайный завывающий ветер, скользящий между скрипучих ставень и открытых дверей. В этих местах повсюду рос темный мох, а по небу со скоростью стрелы проносились мимолетные, бесцветные облака. В этом городе редко вспоминали о времени, которое уже давно не заглядывало на здешние улицы, стараясь не вмешиваться в дела Высших. И небесные светила не были властны над низшим миром, оставляя этот удел совсем другим силам.
Сегодня она оделась элегантнее обычного: длинная темно-синяя юбка с крохотным разрезом и жакет расшитый серебряной нитью. Темные волосы были изящно уложены на один бок, а выразительные глаза украшал подобранный со вкусом макияж.
Где-то неподалеку, как необходимый атрибут, дежурил ее верный слуга.
– Доброй бесконечности, острокрылая.
Мужской голос был неприятным, дребезжащим, отталкивающим.
– Я заставила себя ждать. Прости.
– Улула сверкнула глазами и жеманно поклонилась.