Оня
Шрифт:
Зазвонил мобильный.
– Как у тебя дела?
– Нормально.
– Знаешь, что-то неспокойно мне как-то сегодня..., - Наташа редко звонила в рабочее время, поэтому я удивился.
– Точно у тебя все нормально?
– Ну, почти... Этот, наш новенький финансовый, немного вывел из себя. А в остальном все хорошо.
– Тебе надо держать себя в руках. Не забывай, пожалуйста.
– Да помню, помню, - я с досадой отключил телефон.
Все я прекрасно помнил. Два года назад в Москве мы купили в квартиру строящемся доме. Взяли в кредит по ипотеке. Однокомнатную такую небольшую квартирку для дочки. Мы мечтали с Наташей, что когда Ленка, вырастет, то уедет из нашего городка, больше напоминающего газовую камеру под открытым небом, в огромную богатую столицу, где колоссальное
– Андрей Андреевич, к вам посетитель, - удивленно проговорила секретарша Ира, уже не молодая, но приятная и ухоженная женщина, муж которой, небольшой частный предприниматель, владел электромонтажной конторкой, обслуживающей слаботочные сети второго нефтеперерабатывающего завода.
Ира, недалекая, но практичная, удачно выдавшая замуж двух дочерей, работала ради удовольствия. В ее обязанности входило отвечать на телефонные звонки, разбирать не многочисленную почту, да подавать кофе-чай. Если бы Ира не работала у нас, мне было бы скучно, но не тяжело. Она брала отпуск по две недели два раза в год. Зимой они с мужем ездили в Сочи или австрийский Инсбрук кататься на лыжах, а летом в Испанию купаться и загорать. Моисеич взял Иру исключительно из-за возможностей ее мужа. Иметь бизнесового партнера на втором градообразующем предприятии - это возможность расширения дела. Несколько договоров нам удалось получить через него, но потом потенциал его связей истощился: часть знакомых уволили, на часть завели уголовные дела, поэтому он некоторое время пребывал без "выхода" на новых людей. Бизнес-интерес пропал, но мы Иру не стали увольнять, тем более, что она хорошо справлялась со своей нехитрой работой, а большее от нее и не требовалось. Единственной женщиной, не принявшей Андрея абсолютно, была именно Ира. На самом деле только она в силу своего положения сохраняла независимость и спокойствие. Работая одновременно секретарем у финансового и коммерческого директоров, она могла сравнивать и оценивать. Непосредственность и простоватость добавляли к ее объективности. Не раз Ира жаловалась мне на самодурство финансового. Если остальные принимали его капризы и непостоянство характера чуть не с благодарностью и подобострастием, то Ира трезво оценивала человеческие качества Андрея, впрочем, никогда не трогая умственные способности, которые не могла, и не стремилась оценить.
– Кто там?
– Жена нашего водителя Сережи, - Ира чуть помедлила и добавила, - бывшего водителя.
– Пусть заходит, - ответил я и посмотрел за окно.
Сережа, водитель погиб в аварии полгода назад. Он вез на нашей "Газели" материалы со строительной базы, когда в него со встречки влетела фура. Он умер сразу не мучаясь. Мы выплатили компенсацию его семье. У него осталась жена и двое ребятишек-дошколят.
– Здравствуйте, - робко заходя, произнесла невысокая болезненно полная женщина.
Я помнил ее со времени похорон. Она была довольно стройной и симпатичной. Теперь горе и нужда сильно изменили ее.
– Здравствуйте. Проходите, садитесь.
Андрей Андреевич, помогите пожалуйста, Христом богом прошу, - она села на краешек кресла, нервно комкая в руках белый носовой платочек.
– Лешенька, старшенький заболел. Сильно заболел.
– Женщина заплакала. Плакала сдерживаясь, почти беззвучно. Слезы текли по щекам. Забыв о платочке в руках, она сидела с мокрым лицом, погруженная в свое горе, с остановившемся будто остекленевшим взглядом.
Я набрал Ирине по электронке: "Как ее Имя, Отчество?". "Елена Геннадьевна", - через минуту ответила Ира.
– Елена Геннадьевна, - осторожно произнес я, - а что с сыном?
Очнувшись, она тихо произнесла: "У Лешеньки онкологию крови нашли".
– Сколько надо на лечение?
– Там пересадка костного мозга нужна... Я точно не знаю, мне не сказали..., - она опять заплакала.
– Успокойтесь, Елена Геннадьевна, мы поможем вам. Сейчас я позову нашего финансового директора, и он скажет, что и как мы сможем сделать.
Я набрал номер Андрея. Прошло с десяток гудков, но он не ответил. Я положил трубку и по громкой связи набрал Иру.
– Где Андрей?
– У себя, - немедленно ответила Ира.
Я нажал кнопку отбоя и почти сразу зазвонил телефон. На дисплее высветилось "финансовый директор". Я поднял трубку, на том конце молчали.
– Андрей Викторович, - обратился я в пустоту, - можешь сейчас зайти ко мне?
– Я занят.
– Нарочито скучающий голос финансового показывал все то безразличие и презрение, которое он испытывал ко мне.
– Если что-то срочное зайди.
– Тут вот какая проблема: надо помочь семье нашего бывшего водителя. Он погиб полгода назад, а теперь заболел его сын. Тяжело заболел.
– Денег нет. У нас не благотворительная организация, - отрезал финансовый.
– Я сейчас зайду.
– Заходи, - как можно более безразлично ответил он.
– Я скоро вернусь, - успокоил я встревожившуюся женщину.
Пройдя приемную, и не ответив на молчаливый вопрос внимательно смотревшей на меня Иры, я зашел в кабинет финансового. Он сидел, развалившись в кресле и что-то рассматривал на экране компьютера.
– Андрей, мы всегда помогали в тяжелых ситуациях нашим работникам.
– Наш работник погиб полгода назад, как я тебя понял, поэтому сейчас помогать некому.
– Помочь надо его жене, у которой от рака умирает сын.
Он лениво оторвался от экрана и чуть не с отвращением наставительно произнес: "я тебе уже сказал, у нас не благотворительная организация. Денег нет."
– Я поговорю с Моисеичем", - раздраженно, еле сдерживая себя, чтобы не заорать на него, предупредил я.
– Пожалуйста, - еще более безразлично ответил финдир. Ему явно нравилось, как я беспомощно бешусь.
Выскочив из кабинета, я хлопнул дверью. Ира вопросительно вскинула брови.
– Моисеич у себя?
– немного срывающимся голосом спросил я ее.
– Уехал. Будет через час.
– Ира погасила вопросительный взгляд и стала что-то набирать на компьютере. "Какая сволочь, какая гадина", - вертелось у меня в голове, пока я набирал номер мобильного телефона Моисеича и идя в пустую столовую, где можно было спокойно поговорить.
– Слушаю тебя, - почти сразу ответил Моисеич. Я описал проблему.
– Наплюй на этого идиота. Дай заявку на закупку ЗИПа для новой изомеризационной установки, я подпишу. Только к реальной сумме прикрути сколько там надо плюс восемь процентов на обнал, "этот" все равно ничего не поймет, а дальше я сам с Сереженой женой встречусь и деньги передам. Хорошо?
– Ок, - коротко ответил я.
– Ну все, давай.
– Моисеич отключился.
Вернувшись в кабинет, я застал заплаканную Елену, что-то говорящую дрожащим голосом в мобильный телефон. Она как-то совсем сжалась и потемнела. Увидев меня, она быстро проговорила в трубку: "все, сынок, я перезвоню", и отключила телефон.