Опасайтесь бешеного пса
Шрифт:
— Карета подана, прошу!
И Валентину показалось невежливым отказаться. Поэтому он тоже вошел в кабину. Как оказалось, это решение было для него спасительным.
Сосед — человек непонятного возраста, с лицом под тридцать, с коротким светлым ежиком (а может быть — седым?) и главное — с микродвижениями, интонациями пятидесятилетнего, вез полиэтиленовый мешок с мусором. И Валентин успел подумать про то, как быстро вошли эти мешки в жизнь — все детство ходить с мусорным ведром к помойке было его обязанностью.
— Сегодня включил радио, — внезапно заговорил сосед, —
— Да? — удивленно спросил Валентин. Он как раз подумывал о том, чтобы улететь куда-нибудь в приятное место недели на две. — И что — есть путевки?
— Да прямо зазывают. Оформляете — и утром в полет. И что актуально — дешевле, чем Крым.
— Телефон не записали?
— Положу вам в почтовый ящик.
Когда лифт остановился внизу, сосед посторонился, пропуская Валентина вперед, и вышел следом.
Барханову оставалось пробежать лишь короткую лестницу от лифта до уличных дверей, и тут-то он обнаружил, что внизу на площадке, где сквозь открытые двери просматривалась часть двора, их поджидал киллер. То есть поджидал киллер, конечно, одного, причем именно его Барханов это знал точно. Самый обыкновенный парень в куртке нацелил ему в голову пистолет с глушителем, а Барханов как завороженный смотрел вдуло пистолета и даже успел подумать: «Вот как это делается!»
Допрыгнуть до парня и выбить у него оружие было невозможно. Он стоял на верхних ступеньках лестницы, а киллер — на площадке у дверей.
В это время сосед, оказывается, не дремал. Он сделал единственное, что мог — швырнул мешок с мусором в пистолет. Однако курок был уже нажат, и пуля, ударившись о пустые консервные банки из мешка, изменила траекторию и пролетела мимо Барханова. Валентин физически ощущал, как она просвистела около уха. Вместо головы Барханова пуля ударила в стену, так что посыпались мелкие брызги. Сосед, не дожидаясь второго выстрела, резко толкнул Барханова к стене и прыгнул на киллера. Валентину даже показалось, что он почти не касается ногами ступенек, а летит в чудовищно долгом прыжке. Однако киллер успел выстрелить в Барханова вторично. Но тут в пространстве между ними появился сосед, и киллер, сообразив, чем все это может закончиться, выронил пистолет на каменный пол у входных дверей рядом с рассыпавшимся мусором и бросился во двор.
— Легко отделались, — проговорил сосед, вставая на ноги и наклоняясь к пистолету — Я же говорил, в отпуск нужно, на Красное море. Хотя, почему на Красное? Морей у нас много и даже несколько океанов.
— Это как раз тот случай, когда принято говорить: «Благодарю вас, вы спасли мне жизнь, теперь я ваш должник», — весело отозвался Валентин. — Чтобы так точно бросить мешок, нужно тренироваться много, долго и постоянно. А чтобы так прыгнуть, необходимо быть профи.
Он помнил это свое состояние веселья еще со времен Афгана. Все по-разному реагируют на экстремальные ситуации — кто замолкает, кто плачет, а его тянет на веселую болтовню. Нормальная парадоксальная реакция. Валентин нагнулся, чтобы помочь собрать мусор с пола и
— Покажитесь-ка, — скомандовал он уверенно. — Выпрямитесь, я посмотрю.
— Да что показывать, я и так ее чувствую. Пуля тут, — сосед попытался дотронуться до раны.
— Не нужно. Расслабьтесь и поехали наверх ко мне, я ее достану.
Он нагнулся за пистолетом, так и лежавшим на полу, и завернул его в газету, выпавшую с мусором.
— Где вынете? На кухонном столе? — спросил сосед, внимательно следящий за его манипуляциями. — Не нужно бы вам ствол брать домой — за ним такой длинный хвост может быть…
— Я его утоплю. В Обводном канале. А сейчас прошу быстро ко мне, выну вашу пулю — и на работу. Для вас я найду специальный стол. Поверьте, это и вам со всех точек зрения лучше. Не в травмпункт же идти. Придется писать сто объяснений. С огнестрельным ранением не шутят.
— Да уж какие шутки, — подтвердил сосед, улыбнувшись. — А пуля эта не моя, ее вам посылали.
— Ну вот, видите. Поехали ко мне. Даже у себя в клинике я немедленно сообщаю…
Он тут же достал мобильник.
— Валюша? Барханов, минут на сорок задержусь. Готовьте плановых.
— Убедили, — проговорил сосед. — Поехали. Забирайте себе свою пульку.
Когда Катя, запыхавшись вбежала в здание прокуратуры, Тамара (Сергеевна), уже восседавшая при полном марафете, сказала:
— Опять опаздываешь. Про Новосельскую слышала? Давай к Самарину, там летучка.
Катя взбежала на второй этаж и распахнула дверь Самаринского кабинета. Действительно, все уже собрались.
Лица пасмурные, даже не обернулись, только Дмитрий Евгеньевич кивнул на стул.
Ничего неожиданного Катя не услышала. Мир взбудоражен, из Москвы уже звонили, скорее всего Сам возьмет и это дело под личный контроль. О Савченко уже все забыли. Было не до него.
— А вот мне говорили, — сказал Никита очень мрачно, — что в Кремле какой-то зловредный вирус обнаружили. И тот, кто там сидит слишком долго, заболевает, и у него развивается слабоумие. — он посмотрел на Самарина, потом на Катю, — Нет, ты прикинь?
— А другие чего ж не болеют? — спросила Катя, — Там же куча народу? Обслуга всякая, политики. Или он не всех поражает?
— Ха, политики, они что же, нормальные? — ответил Никита, — А про обслугу нам просто не говорят. Сдадут в Дом инвалидов или вообще…
Самарин посмотрел на Панкова:
— Никита, мы здесь не анекдоты травить собрались.
— А я тоже слыхал, — серьезно поддержал Панкова Иван Платонович Треуглов, — Есть такой вирус. Американцы специально заражают наших. Бактериологическая война, вот как это называется. Не хотят они, чтобы Россия стала процветающим государством.
Треуглов был следователем предпенсионного возраста, который так и не смог подняться по иерархической лестнице. Сам он считал, что это было следствием его особой неподкупности и честности, но имелось и другое мнение.