Опасайтесь бешеного пса
Шрифт:
— Потрогайте, поздоровайтесь с больным за руку, — порекомендовал Карлос.
И когда Барханов нерешительно взялся за искусственную кисть, он ощутил мягкость человеческой кожи и живое тепло.
— Конечно, моей искусственной грудью пока нельзя кормить ребенка, но ею уже можно привлечь любовника, — с веселой гордостью сказал Карлос. — И что характерно — она никогда не отвиснет, ей не грозят воспаления.
— Но, как и любой протез, ее тоже можно сломать? Что тогда?
— Чаще ломаются руки и пенисы. Еще чаще — ноги. Грудь, пока не ломалась ни разу. Хотя при желании можно изуродовать
— В ваших кинокадрах вы демонстрировали и ремонт…
— Да нет ничего проще! Как и любой прибор, их, конечно, можно отремонтировать. Пока ремонтных мастерских только две. Но по мере надобностей я буду открывать их в каждом большом городе.
— Валентин вспомнил российские протезы — тяжелые неуклюжие ноги, на которых, тяжело переваливаясь, ковыляли инвалиды всех войн. Деревянные руки в коричневых или черных кожаных перчатках.
— К такой руке можно приладить двенадцать инструментов, и каждый из них способен производить свою операцию! — с гордостью заверяли российские протезисты.
О том, какие болячки натирали эти деревяшки на культях инвалидов, нечего было и говорить!
— И сколько же таких чудес вы делаете в год? — поинтересовался Валентин у Карлоса.
— Несколько десятков.
— Так мало? Или у вас нет инвалидов? В России, например, тысячи людей ждут годы и месяцы.
— Россия постоянно воюет. А моя клиника выпускает столько, сколько поступает заказов. Биопротез — вещь дорогая…
— Причем каждый делается индивидуально, так сказать, под человека?
— Да. Каждому инвалиду мы делаем лично его прибор. Но ведь все люди где-то застрахованы. И за работу нам платят страховые компании.
— То есть сам больной не платит ничего? — продолжал допытываться Барханов.
Его почему-то это здорово разозлило. В далеко не богатой Мексике людям дарят новую руку бесплатно, а у нас парни после Афгана и Чечни ждут в жуткой очереди! А уж если тебе ногу отрезало трамваем или руку оторвал станок, так ты и вовсе не должен питать иллюзий.
— Если вы миллионер или желаете получить что-то экстравагантное, мы можем сделать и за ваши деньги. Например, недавно мы сделали одному пациенту искусственный пенис. Но ему хотелось иметь не просто новый половой член взамен уставшего. Он желал, чтобы после коитуса его головка принимала вид распускающейся розы. Таким образом он хотел выражать признательность партнершам. Понятно, это стоило ему недешево. Мы исполнили даже этот заказ, и, кстати, у этого бывшего пациента нет отбоя от желающих получить от него столь экзотическую благодарность. Когда я говорил, что пенис по числу поломок стоит в одном ряду с ногами и руками, я имел в виду именно его. Нам приходилось ремонтировать его уже трижды.
— Все, что я у вас видел, я мог бы назвать одним словом — чудо.
— Да нет, просто мы достигли того технического уровня, когда такие операции стали возможны. И опять же, новейшие синтетические материалы… Многие фирмы рады предоставить их бесплатно — для них это отличная реклама.
…А теперь они возвращались обедать, и Карлос заговорил о другом.
— Скажите мне честно, Валентин, вы приехали в Мексику как турист или предполагаете у нас
Что Валентин мог ответить? Что за ним, скорее всего, гонится по пятам какая-то мафия. А какая — он и сам не может сообразить. Структура, взявшаяся оберегать его от неприятностей в обмен на медицинское обслуживание после их разборок? Вряд ли. Он был им нужен, как, впрочем, и они ему. В условиях современной России. Какой-нибудь конкурент? Такое предполагать нелепо. Он ломал голову все эти дни, вспоминал едва ли не по дням и часам последние годы жизни — ничто не подсказывало ему автора покушений. Рассказать Карлосу — он просто не поймет, а то и вовсе заподозрит что-нибудь малоприятное.
Их автомобиль въехал в ворота, потом под дом, и они поднялись в патио.
Ни Рафаэлы, ни Любы не было — иначе бы они вышли навстречу. Дочь Карлоса, судя по всему, тоже отсутствовала.
— Уж эти женщины! — шутливо проворчал Карлос. — Тысяча причин, лишь бы удрать от домашних забот.
Вдвоем они поджарили мясо и вымыли овощи. Валентин еще накануне удивился зеленому цвету помидор.
— Да, в Европе привыкли к томатам красным. А это тропический сорт. Вы же вчера пробовали их — они спелые.
За едой он стал развивать свою мысль о работе для Валентина. Судя по всему, он не мог видеть безработного человека, особенно хирурга.
— Я не высказал вам главного предложения. Я ведь помню свое посещение вашей клиники. Не думайте, что у нас так было, как сейчас, всегда. Каких-то тридцать — сорок лет назад — это как раз ваш сегодняшний уровень. Оснащение новой техникой можно произвести быстро, были бы деньги. Но умение оперировать не купишь. Это дано от Господа.
— И еще ежедневная работа. Как у пианиста.
— Пианистов мы знаем. Они бывают гениальные, хорошие и бездарные То же самое и с хирургами. Помните, я ведь вам тогда сказал, что, глядя, как вы оперируете, позавидовал. Думаю, сам я такого уровня не достигну.
— Это старинная русская привычка. Там, где иностранец изобретает технологию, в России делают просто руками.
— Да-да. Но вернемся к моему предложению… — Он поднял небольшой бокал красного вина, которое, по примеру хозяина, Валентин тоже разбавил водой. — Как я понял, вы не стремитесь покинуть Россию. Тогда у меня есть предложение. Причем, учтите, оно подходит только для вас.
Карлос посерьезнел, Валентин тоже погасил улыбку.
— Я вас очень внимательно слушаю, — проговорил он, чувствуя, как волнуется.
— Предложение вот какое. Почему бы вам, сеньор Валентин, не стать моим компаньоном?
— Это слишком неожиданно.
Валентин почувствовал, что голос его перехватило. Предложение было сверхзаманчивым. Но сначала нужно все-таки разобраться с преследователями.
— Учтите, такого предложения до вас я не делал никому. С одной стороны, еще год назад и уровень моей клиники не позволил бы. А с другой — у нас хорошие хирурги и так состоят при своем деле. А связываться с бездарным — загубить дело.