Опасная близость
Шрифт:
Иона почувствовала, как соски под тонкой тканью черного топика напрягаются. Чтобы скрыть свое состояние, скрестила руки на груди и попыталась отогнать непрошеную мысль: а ведь она была бы совсем не против, если бы со стороны Монтойи ей грозила какая-нибудь опасность…
– Приятно слышать, – ответила Иона, стараясь порадоваться тому, что ее не собираются охмурять.
– Каким образом Демарест присвоил деньги вашего отца? – спросил Монтойя, мгновенно превратившись из Казановы в сурового полицейского.
– А что? – ответила
– Вообще-то это не его почерк.
– А какой у него почерк?
– Все жертвы, с которыми мы встречались, – женщины за пятьдесят, разведенные или вдовы. Демарест представляется продюсером, потом предлагает им роль в своем новом фильме, скрепляет сделку приятным сексом, а потом просит вложиться в проект.
Небрежные слова Монтойи заставили Иону покраснеть. Хотела было возразить, но вовремя сдержалась.
В сексе с Брэдом ничего приятного не было, по крайней мере для нее. Как любовник он оказался слишком груб и требователен, но для Ионы Брэд олицетворял единственный шанс вырваться из Келросс-Глен. Каким-то образом она сумела убедить себя, что ей действительно нравится Брэд.
Как только он обмолвился, что в Лос-Анджелесе у него есть знакомый меценат, готовый помочь молодому дарованию, Иона не задумываясь поделилась новостью с папой. Она невольно вздрогнула, вспомнив, что от восторга тараторила, будто сорока. Но хуже всего было то, что Иона позволяла делать с собой в постели.
– Демарест – мерзкий подонок, – продолжил Монтойя. – Он нацеливается именно на женщин, потому что получает своего рода извращенное удовольствие от секса со своими жертвами… – Тут Монтойя запнулся. – Вот я и думаю, как в эту картину укладывается ваш отец. В чем тут штука?
– Демарест предложил папе снять фильм для туристов, – наконец произнесла она, вспомнив первую, неудавшуюся уловку Брэда. – В Келроссе у нас сувенирный магазин. Демарест вызвался разрекламировать наш городок на американском рынке.
– Все равно что-то не сходится, – не сдавался Монтойя.
Иона насторожилась.
– Чувствую, без женщины не обошлось.
Он побарабанил пальцем по рулю, создавая атмосферу невыносимого напряжения.
– А ваша мать? Какую роль она сыграла в этой истории?
Неожиданный вопрос застал Иону врасплох.
– Никакую. Мама сбежала от нас, когда я была маленькой. С тех пор мы с папой ее не видели.
– Сочувствую.
Почему-то реакция Монтойи причинила еще больше боли.
– Не надо меня жалеть. Я ее почти не помню, – соврала Иона. И зачем, спрашивается, разоткровенничалась?
Отодвинувшись подальше от Монтойи, Иона уставилась на звезды, усыпавшие темное небо над скалами, потом закрыла глаза, пытаясь отогнать непрошеный образ матери – такой красивой, беззаботной и равнодушной.
Прекрати, у тебя и без того проблем хватает.
От усталости глаза слипались. Иона быстро заморгала.
Кажется, Монтойя решил оставить ее в покое – не стал донимать ни проявлениями сочувствия, ни каверзными вопросами. К собственному неудовольствию, Иона была ему за это искренне благодарна. Прислонившись щекой к мягкой коже и слушая успокаивающий шум двигателя, Иона и сама не заметила, как крепко заснула.
Зейн осторожно затормозил возле маленького коттеджа и обернулся на спящую пассажирку.
Он отстегнул ремень безопасности и снял его с плеча Ионы. От нее пахло каким-то цветочным мылом и еще чем-то неудержимо манящим.
Спящая, она была так безмятежна, что напоминала маленького ребенка. У Зейна защемило сердце, и все неуместные мысли мигом исчезли. Девочка, брошенная матерью. Зейн сочувствовал Ионе от всей души.
Что бы с ним стало, если бы Мария от него отказалась? А ведь причин было более чем достаточно. Зейн тряхнул головой, отгоняя эту мысль.
Зейн даже не знал, совершеннолетняя Иона или нет. И есть ли в ее рассказе хоть слово правды. А главное, что ее связывает с Демарестом? Насчет фильма она точно соврала.
Зейн достал из бардачка ключ и запустил пальцы в волосы. Он вдруг понял, как рад, что Иона здесь, под его защитой, а не в каком-то сомнительном мотеле.
Обогнув машину, приблизился к пассажирской двери. Иона уютно свернулась на сиденье. Надо бы разбудить ее, пусть сама дойдет до коттеджа. Но Иона спала так крепко, что у Зейна не хватило духу. Не давая самому себе возможности задуматься, правильно ли поступает, Зейн подхватил ее на руки.
Повозившись с ключом, Зейн открыл дверь ногой и шагнул в темный домик. Разбираться в собственных чувствах ему не хотелось. Он уложил Иону на маленькую кровать в единственной спальне коттеджа. Девушка даже не пошевельнулась. Зейн развязал шнурки ее ботинок и снял их, потом укрыл Иону пледом. Последнее действие потребовало большой силы воли – Зейн невольно засмотрелся, как вздымается и опускается ее грудь под тонкой тканью топика.
На кухне Зейн отыскал блокнот, быстро настрочил записку и приколол к пробковой доске над холодильником. Затем выдернул телефон из розетки и, взяв его под мышку, покинул домик и запер за собой дверь. Ключ забросил внутрь сквозь щель для писем и газет.
Вернувшись домой, отправил голосовое сообщение на рабочий номер Нейта, извещая, что нашел ему новую постоялицу. На всякий случай оставил точно такое же сообщение на телефоне ассистентки Нейта.
Если Демарест не объявится сегодня, Зейн решил бросить на это дело всех сотрудников. Пора уже разобраться с этой историей, иначе все рискует запутаться еще больше.