Опасная бритва Оккама
Шрифт:
• Утопии и антиутопии. В них новые общественно-политические отношения являются основной сюжетообразующей линией. В этих произведениях строятся предельные идеальные модели общественного устройства. Типичные авторы Т. Мор, Ф. Бэкон, Т. Кампанелла, Е. Замятин, О. Хаксли Д. Оруэлл, И. Ефремов.
• Политический памфлет. В этом жанре часто используются фантастические приемы. Этот жанр обычно критикует общественно-политический строй конкретного государства, зачастую – и отдельных исторических персонажей. Характерные примеры – М. Е. Салтыков-Щедрин, «История одного города», Дж. Свифт.
• «Социальная фантастика»,
• Романы, претендующие на «вселенскую полноту» описания мироздания. Здесь в числе прочих важных элементов достаточно подробно изложены и социально-политические отношения, зачастую нестандартные. Характерным примером является, например, Барайярский цикл Л. М. Буджолд.
В фантастической литературе представлены, хотя и на очень разном уровне рассмотрения, политические партии и течения почти всех известных нам типов.
Первичные партии античных и средневековых республик: фарисеи и саддукеи, демократы и аристократы оптиматы и популяры, гвельфы и гибеллины – нельзя сказать, чтобы мировая фантастика совсем уж не касалась соответствующих проблем, вопросов и исторических периодов, но вот о политической жизни и борьбе в античных и средневековых обществах написано очень мало. Связано это, по всей видимости, со сложностью темы. Писатели-историки, такие как Л. Спрэг де Камп, И. Ефремов, Л. Вершинин, предпочитали другие исторические периоды. Авторы, занимающиеся «золотыми веками» ранних демократий, либо писали детские исторические сказки (что было просто), либо «взрослые» реалистические романы (что хорошо оплачивалось). Да и не интересовала писателей фантастов, так или иначе работающих со Средневековьем или Античностью, политическая борьба тех времен.
У П. Шумилова в «Одиноком драконе»124, первой повести «драконовского цикла», дело происходит в альтернативном почти классическом Средневековье – с тем исключением, что управляется оно Церковью гораздо жестче, чем это было в Текущей Реальности. Один из героев книги, Том Болтун, рассказывает Дракону:
«Несколько умных людей и сотня молодых, горячих молокососов решили чуть потеснить церкачей у кормила власти. Задумано было хорошо. В недрах их бюрократической машины организовать параллельную структуру власти и постепенно перелить в нее всю силу Потом перейти на модель правления Римской империи. Сенат, народные трибуны, партии синих и зеленых, поливающие друг друга грязью во имя торжества справедливости».
124 Шумилов П. Одинокий дракон. М.: Центрполиграф, 1998.
Ничего из этой затеи не получилось, и, надо полагать, к лучшему. Во всяком случае, в поздних произведениях цикла, когда на Земле уже построено сложное постиндустриальное общество людей и драконов и есть очень хорошо продуманная Конституция, о политической борьбе нет и речи. Вернее, она происходит на каком-то очень низовом уровне общества и явно не на том, где принимаются реальные решения.
«– Разуй глаза. Мастер. У людей какой тип государственной системы?
– Демократия...
–
– Да что ты с глупыми вопросами?
– С глупыми? Ты хоть раз в выборах участвовал? Хоть в человечьих, хоть в наших? Тебе хоть раз повестку присылали?
Ошеломленно смотрю на Анну. Конечно, я домосед Но чтоб проголосовать, не нужно выходить из дома. Достаточно сесть за компьютер.
– Какой же у драконов строй?
– А я знаю? То ли феодализм, то ли коммунизм, то ли анархия.
< ...>
– Если ты помнишь, мы должны были уладить этнический конфликт между первой и второй волной поселенцев на Корбуте. И тем, и другим все до лампочки надоело Нужен был лишь предлог, чтоб объединиться, не потеряв лицо Анна дала такой предлог. Пообещала расселить всех по разным планетам, а эту своей властью уничтожить Теперь все объединились на защиту планеты от драконов.
– Но ведь это еще хуже
– Как ты любишь говорить, отнюдь. Они ведь "отстояли" свою планету. А победители могут быть снисходительны к побежденным. К тому же через четыре месяца на свет случайно выплывут документы, в которых будет сказано, что драконы проводили план, разработанный их собственными временными военными правительствами. Военные правительства будут отстранены от власти, и в результате выборов будет избрано единое демократическое правительство Могу показать список портфелей и их будущих носителей. Народу будет не до драконов.
– Узнаю руку Анны. А не сорвется?
– Обижаешь. Сценарий ее, но расчетная часть – моя! Все артисты выучили роли назубок. Некоторые захотят сыграть по своим нотам, но это тоже заложено в сценарий. Просто они об этом не знают».
У К. Приста в «Опрокинутом мире»125 изображу классическая средневековая аристократическая республика с цеховой системой производства. Тема борьбы партий в произведении не затрагивается, но есть Совет есть политическая борьба и, следовательно, должны быть структуры, организующие и направляющие эту борьбу.
125 Прист К. Опрокинутый мир. М.: Мир, 1985
Заметим, что этот момент является единым для самой разной фантастики: существует некий выборный или назначаемый коллективный орган принятия решений (Мировой Совет у А. и Б. Стругацких, например или Совет Летателей у Дж. Мартина и Л. Таттл в «Шторме в Гавани Ветров»126), в этом Совете решается судьба поколений, кипят нешуточные страсти, проводятся голосования... и при этом не создается никаких даже временных, организующих структур – партий. Ну, не любят фантасты писать о партийной борьбе! Это еще как-то объяснимо для советских авторов, но совершенно загадочно для западных.
126 Мартин Дж., Татл Л. Шторм в Гавани Ветров. М : ACT, 2002
Для того чтобы закончить историю античной и средневековой политики в фантастике, упомянем повесть В. Забирко «Вариант»127, где действие происходит в развитой рабовладельческой Империи, «Возвращение короля»128 Л. Вершинина и классическую «Загадку Прометея» Л. Мештерхези129. Венгерский писатель изображает борьбу «партии войны» и «партии мира» в Микенах времен Геракла:
127 В. Забирко. Вариант. Войнуха. М.: Мир, 1985.